Он и Эдну убил?
Но здесь она окажется в ловушке. Еще одна дверь, которая тоже будет закрыта. Кэти беспомощно повернула ручку. Он уже на средней площадке. Даже в темноте она различала надвигающуюся на нее фигуру.
Дверь открылась. Коридор был тускло освещен. Подвал. Впереди Кэти видела комнаты. Тихо. Очень тихо. Дверь позади захлопнулась. Где можно спрятаться? Боже, помоги. Помоги мне. На стене был выключатель. Кэти нажала его. На выключателе осталась кровь. Коридор погрузился во тьму, и тут в нескольких футах за ней распахнулась дверь с лестницы.
Хайли подозревали в убийстве первой жены. Кузен Уинифред Вестлейк считал, что доктор виновен в смерти Уинифред. Хайли — блестящий ученый. Хайли, возможно, ставил опыты на пациентках. Хайли, возможно, оплодотворил Венджи Льюис спермой мужчины монголоидной расы. Но зачем? Надеялся, что это пройдет незамеченным?
Он, конечно, знал о прошлом Фухито. Попробует свалить вину на него? Зачем? Была ли это случайность? Мог ли он использовать не ту сперму? Или у Венджи была связь с Фухито? Связана ли беременность Венджи с экспериментами доктора Хайли?
Ричард не находил ответов. Он сидел за письменным столом Кэти, вертя ее ручку. Она всегда носила эту ручку с собой. Наверное, спешила и забыла взять ее. Ну да, она же была очень расстроена. Проигранное дело, должно быть, сильно огорчило ее. Кэти тяжело с этим смириться. Она многое принимает близко к сердцу. Ричарду хотелось знать, где она. Поговорить с ней. У нее так сильно текла кровь из пальца. Надо спросить у Молли, не знает ли она случайно, какой у Кэти уровень тромбоцитов. Это может быть серьезной проблемой.
От страха у Ричарда онемели пальцы. А вдруг это лейкемия? Боже. В понедельник он потащит Кэти к врачу, даже если для этого придется ее связать.
В дверь негромко постучали, и в кабинет заглянула Морин. У нее были большие миндалевидные изумрудно-зеленые глаза. Красивые глаза. Красивая девочка.
— Доктор Кэрролл…
— Морин, извините, что попросил вас задержаться. Я считал, что миссис Хоран приедет раньше.
— Все нормально. Она звонила, что едет. Что-то случилось на работе, и она не могла уйти раньше. Но пришли две женщины, подруги мисс Берне. Они хотели видеть Кэти. Я сказала, что ее нет, и одна из них назвала ваше имя. Она видела вас тем вечером, когда вы были в квартире Берне. Это некая миссис Фитцджеральд.
— Фитцджеральд? Ах да. Миссис Фитцджеральд работает регистратором в Вестлейкской клинике. — Он поднялся. — Попроси их войти. Может, лучше позвать Скотта.
— Мистера Майерсона нельзя беспокоить. Он с Чарли и Филом допрашивает капитана Льюиса.
— Хорошо. Я поговорю с ними. И если это что-то важное, мы попросим их подождать.
Они вошли вместе. Гана моргала от возбуждения. Она решила не надевать леопардовую шубу Эдны. Прошло слишком мало времени. Но зато у нее наготове история.
Гертруда несла бумажный пакет с мокасином. Каждый седой волосок у нее на голове был идеально уложен, шарф завязан узлом. Воспоминания о вкусном ужине поблекли, и теперь ей больше всего хотелось оказаться дома, в постели. Но она рада будет поговорить с доктором Кэрроллом. Она расскажет ему, что тем вечером в квартире бедняжки Эдны доктор Хайли выдвигал ящик ночного столика. В этом ящике был только мокасин. Не считает ли доктор Кэрролл, что доктору Хайли зачем-то понадобился этот мокасин?
Миссис Демайо очень интересовалась принцем Дезире. Возможно, доктор Кэрролл захочет узнать и об этом. А в понедельник все расскажет миссис Демайо. Доктор Кэрролл вопросительно посмотрел на женщин.
Гертруда наклонилась и вытряхнула мокасин из пакета на письменный стол Кэти.
— Мы пришли сюда из-за этой туфли, — объяснила она сурово.
Кэти, шатаясь, шла по коридору. Знает ли он, где выключатель? Включит ли свет? Вдруг здесь кто-нибудь есть? Закричать?
Он знает эту клинику. Куда идти? В конце коридора есть дверь. Самая дальняя дверь. Может, он сначала попробует другие. Может, получится где-нибудь запереться? Можно пройти мимо боковых дверей. Но если побежать прямо, то упрешься в дальнюю стену. Дверь находится посредине. Из пальца течет кровь. Она измажет дверь кровью. Когда медсестра станет делать обход, ее начнут искать. Может, заметят пятна крови.
Он стоял неподвижно. Он прислушивался. Увидит ли он ее тень, когда откроется дверь? Рука коснулась холодной стены. Боже, дай мне найти эту дверь. Кэти ощупала стену. Дотронулась до косяка. Сзади раздался тихий скрип.
Он открыл первую дверь. Но теперь он не будет заглядывать в ту комнату. Поймет, что раз не слышал скрип, значит, она туда не входила. Она нащупала ручку, повернула, специально провела по ней порезанным пальцем. В нос ударил тяжелый запах формальдегида. Позади она услышала торопливые шаги. Слишком поздно. Слишком поздно. Кэти попыталась закрыть дверь, но ее распахнули. Она споткнулась и упала. Ужасно, ужасно кружилась голова. Она протянула руку. Рука коснулась ноги в брюках.
— Все кончено, Кэти, — произнес доктор Хайли.
— Вы уверены, что это мокасин вашей жены? — спросил Скотт.
— Уверен, — устало кивнул Крис. — Тот, что был велик… левый.
— Когда Эдна Берне вам позвонила, она сказала, что мокасин у нее?
— Нет. Она сказала, что может о чем-то рассказать полиции и хочет поговорить со мной.
— Вам не показалось, что вас шантажируют, угрожают?
— Нет, это была просто пьяная болтовня. Я понял, что она из Вестлейкской клиники, но не сообразил, что это та самая регистраторша, о которой упоминала Венджи. Она говорила, что Эдна поддразнивала ее, называя мокасины хрустальными башмачками.
— Хорошо. Ваши показания сейчас отпечатают. Внимательно прочитайте, подпишите, если согласны, и можете идти домой. Мы вызовем вас завтра утром.
В первый раз Крис почувствовал, что прокурор начал ему верить. Он поднялся.
— Где Джоан?
— Она закончила давать показания и может идти с вами. Да, еще одно. Что вы думаете о докторе Хайли?
— Я его никогда не видел.
— Вы читали статью о нем? — Скотт показал ему «Ньюсмейкер».
Крис взглянул на статью, на фотографию доктора Хайли. — Я просмотрел ее вчера в самолете по пути в Нью-Йорк. — И тут он вспомнил: — Вот оно. Вот чего я никак не мог нащупать.
— О чем вы говорите? — спросил Скотт.
— Этот человек спустился на лифте в «Эссекс Хаус» вчера вечером, когда я хотел встретиться с доктором Салемом.
Он включил свет. Сквозь туман, застилающий глаза, Кэти разглядела его лицо с полными щеками, выпуклые глаза, блестящую от пота кожу, песочные волосы, неопрятно спадающие на лоб.