– О, как мило! Ненавижу стоять за багажом. Это портит все путешествие. Конечно, мы с Вилли обычно катаемся на «Грейхаунде», а там и с чемоданами можно, но все равно… У меня, правда, и барахла-то мало. Здесь все куплю. Хотела дома, но моя подруга Мэй сказала: «Эльвира, погоди, оглядись, что люди носят. На всех этих курортах магазинов дополна, заплатишь дорого, зато купишь все правильное…»
И, сунув багажные квитанции Джейсону, она повернулась к Элизабет.
– Я – Эльвира Михан. А вы тоже в Спа? Но выглядите вы, милочка, отлично. Вам лечебный курорт вовсе ни к чему.
Через пятнадцать минут обе сидели в длинном серебристом лимузине. Эльвира устроилась сзади, откинувшись с довольным вздохом на спинку:
– Отлично.
Элизабет посматривала на руки соседки – трудовые, с распухшими костяшками, мозолистые. Ярко накрашенные ногти короткие, неровные, хотя маникюр выглядит дорогим. Эльвира Михан отвлекла ее от мыслей о Лейле. Инстинктивно ей понравилась эта женщина – было в ней что-то удивительно простодушное и симпатичное. Но кто она? Что привело ее в Спа?
– Все не привыкну, – счастливо тараторила Эльвира. – То есть, представляете, сижу в своей комнате, парю ноги… пять квартир за неделю прибрать не шуточки, а уж пятница – убийство настоящее: шестеро ребятишек, все неряхи, а мамочка их и того хуже. И вдруг – бац! Выиграли в лотерею! Все номера сошлись! Мы с Вилли поверить не могли. «Вилли, – говорю я, – мы богачи!» А он как завопит: «Да уж! Спорить могу!» Читали, наверное, в прошлом месяце? Сорок миллионов долларов! А за минуту до того в кармане дыра была.
– Вы выиграли в лотерею сорок миллионов?
– Удивительно, что вы не читали. Самый крупный выигрыш в истории лотерей штата Нью-Йорк. А, каково?
– Чудесно!
– Я давно уже спланировала, что сделаю: перво-наперво поеду на Сайприс-Пойнт Спа. Столько читала про этот курорт. Мечтала о нем. Здорово ведь пожить бок о бок со всякими знаменитостями. Обычно место надо заказывать за несколько месяцев, но я получила тут же. Раз, и готово. – Она прищелкнула пальцами.
Еще бы! Мин, конечно же, почуяла рекламу: Эльвира Михан направо и налево примется трезвонить, что сбылась ее голубая мечта – попасть в Спа. А случая Мин никогда не упустит.
Они ехали по прибрежной автостраде.
– Я-то думала, дорога тут необыкновенно красивая, – заметила Эльвира. – А чего-то не больно.
– Чуть дальше потрясающие виды, – промямлила Элизабет.
Эльвира повернулась к Элизабет, пристально вглядываясь.
– Между прочим, болтаем с вами, а я даже не спросила, как вас зовут.
– Элизабет Ланж.
Большие карие глаза, и без того увеличенные толстыми линзами, совсем округлились.
– А-а, теперь до меня дошло, кто вы. Сестра Лейлы Ла Салле! Она была моей любимой актрисой. Я все-все про вас и Лейлу знаю. Про то, как вы вдвоем приехали в Нью-Йорк. Вы были совсем маленькая. Такая трогательная история. А за два дня до гибели Лейлы я видела анонс ее последнего спектакля… Ох, простите! Не хотела вас расстраивать.
– Ничего. Голова болит дико. Пожалуй, мне лучше отдохнуть немного. – Элизабет отвернулась к окну и прижала к глазам руку.
Чтобы понять Лейлу, надо прожить ее детство, ту поездку в Нью-Йорк, страхи и разочарования… И знать, какой бы умилительной история ни казалась в журнале «Пипл», все было совсем не так красиво…
Из Лексингтона в Нью-Йорк автобус ехал четырнадцать часов. Элизабет спала, свернувшись на сиденье калачиком и положив голову на колени Лейле. Она немножко боялась и немножко грустила: мама вернется домой, а они уехали. Но она знала, Мэтт предложит: «Выпей, золотце мое», – потащит маму в спальню, и немного погодя они начнут хохотать, взвизгивать, а пружины кровати скрипеть и стонать…
Лейла говорила ей, через какие штаты они проезжают – Мэриленд, Делавар, Нью-Джерси. Поля сменились безобразными вышками, машин становилось все больше. У тоннеля «Линкольн» автобус то и дело тормозил. Элизабет начало мутить. «Господи, Ласточка, – перепугалась Лейла, – смотри только, чтобы тебя не стошнило. Еще всего несколько минут!»
Элизабет поскорее выскочила из автобуса, как только тот остановился. Вдохнуть бы прохладного чистого воздуха. Но воздух оказался тяжелый, душный: еще жарче, чем дома. Элизабет насупилась. Хотелось капризничать, но она увидела, какой усталый у Лейлы вид…
Не успели они выйти на автобусной станции, как к Лейле подскочил парень. Худой, с темными, волнистыми, но уже редеющими на лбу волосами. Длинные баки, карие глазки, сладко щурившиеся, когда он улыбался.
– Я – Лон Пэдселл, – представился он. – А вы – фотомодель, которую прислало агентство Арбитрона из Мэриленда? Угадал?
Фотомоделью Лейла, конечно, не была, но Элизабет видела: отвечать «нет» ей не хочется.
– В автобусе девушек моего возраста больше не было.
– И совершенно очевидно, вы – фотомодель.
– Я актриса.
Тот просветлел, как будто Лейла сделала ему подарок.
– Вот мне повезло. И надеюсь, вам тоже. Если согласитесь побыть моделью, станете номером первым. Плата за один сеанс – сто долларов.
Лейла поставила чемодан, обняла Элизабет: ее жест, означавший «Говорить буду я».
– Уже вижу, что согласны! – воскликнул Лон. – Пойдемте, машина ждет у выхода!
Студия удивила Элизабет. Когда Лейла рассказывала про Нью-Йорк, девочке воображалось – там всюду очень красиво. А Пэдселл привел их на грязную улочку, кварталах в шести от автобусной станции. На крылечках сидели люди, а на тротуарах полно мусора.
– Извиняюсь, пристанище временное, – частил тот. – Аренда на квартиру в другом районе кончилась, а новую пока оборудуют.
Квартира находилась на четвертом этаже. Такая же грязная, неприбранная, как у мамы. Лон запыхался – он вызвался нести два их чемодана.
– Сейчас притащу колу твоей сестренке. Пускай телевизор посмотрит, пока ты позируешь.
Лейла колебалась.
– А для чего позировать?
– Для новой модели купальника. Вообще-то я делаю пробные снимки для агентства. Девушка, которую они выберут, будет сниматься в целой серии рекламных фото. Тебе здорово повезло, что наскочила на меня. Именно такая, как ты, им и нужна. Интуиция меня не обманывает.
Он провел их на кухню, крохотную сумрачную комнатушку с маленьким телевизором на подставке над раковиной. Налил Элизабет колы, а себе и Лейле вина.
– Мне тоже колу, – попросила Лейла.
– Как желаешь. – Он включил телевизор. – А теперь, Элизабет, я закрою дверь, мне нужно сосредоточиться. Оставайся тут, развлекайся, как тебе вздумается.