Я допила виски, поднялась наверх, разделась, легла в кровать и поняла, что впереди бессонная ночь, наполненная беспокойством или, лучше сказать, отчаянием. Это было неправильно, но я выпила снотворное. Где-то около одиннадцати я поняла, что звонит телефон. Это был Алекс.
— Силия, ты, должно быть, очень крепко спала. Прости, что разбудил. Ты обязательно должна знать, что, чтобы ты ни говорила там, это нисколько не изменит моих чувств к тебе.
Я сильно хотела спать, но была очень рада услышать его голос и эти слова.
— Я верю, что это правда, — прошептала я в трубку.
С улыбкой в голосе Алекс произнес:
— Мне плевать, даже если ты скажешь, что ты на самом деле Малютка Лиз Борден. Спокойной ночи, милая.
Труп Зака Юджина Виллета нашел шестнадцатилетний барабанщик Тони Корриган по прозвищу Рэп в 6 часов утра, когда собирался отправиться на велосипеде развозить утреннюю почту.
— Я думал, что Зак был связан, — взволнованно объяснял он Джефу Макингсли и Анджело Ортизу, которые немедленно прибыли на место, после того как Честерская полиция сообщила им о поступившем звонке в Службу спасения. — Но потом я увидел запекшуюся кровь. Тьфу ты! Меня чуть не стошнило.
Никто из семьи Корриганов не помнил, как Зак парковал машину.
— Это, должно быть, случилось, когда уже стемнело, — сказала Сэнди Корриган, мать Тони, ухоженная женщина лет сорока. — Когда я возвращалась домой с работы прошлым вечером, было примерно 7:25, и там был припаркован фургон. Я работаю медсестрой в Морристаунской больнице. Девочки были со мной, когда я приехала. После школы они ходят к моей матери, а я забираю их по пути домой.
Три девочки — десяти, одиннадцати и двенадцати лет — сидели возле матери. Из ответов на вопросы Джефа было ясно, что никто из них не заметил ничего необычного по возвращении домой. Они пробежали мимо автомобиля Зака и провели остаток вечера перед телевизором.
— Мы делаем домашнюю работу с бабушкой, — объяснила двенадцатилетняя девочка.
Муж Сэнди, Стив, который работает пожарным, вернулся домой в 10 часов вечера. Он сказал:
— Я заехал прямо в гараж. По сторонам не смотрел. У нас была сумасшедшая смена сегодня, горел дом, предназначенный к сносу. Мы подозреваем, что подожгли дети. Слава богу, у меня четверо замечательных детей. Мы советуем им дружить с ребятами, живущими рядом. Рэп — отличный ударник. Он репетирует каждый день.
— Зак планировал съехать после выходных, — рассказывала Сэнди Корриган, не ожидая вопросов. — Он всегда жаловался на шум барабанов Рэпа, и я так или иначе говорила ему, что после окончания срока его аренды мы не будем ее продлевать. Нам нужна эта комната. Это дом моей приемной матери. Мы въехали сюда после ее смерти. Мне было жаль Зака. Он был таким одиноким. Но должна вам сказать, что я почувствовала облегчение, когда он сказал, что съезжает.
— У него никогда не собирались компании? — спросил Джеф.
— Никогда, — выразительно произнесла Сэнди Корриган. — Он приходил в шесть-семь вечера, и почти никогда не выходил. В выходные оставался наверху, если не надо было ехать обратно в клуб. Его дом больше там, чем здесь.
— Он сказал вам, куда собирался переехать?
— Да. В дом-образец в «Таунхаусах Картрайта» в Мэдисоне.
— Картрайта? — воскликнул Джеф.
— Да, Тэд Картрайт, это застройщик, он строит таунхаусы.
— Чего он только не строит! — кисло сказал ее муж.
— По-моему, такие секции в таунхаусе должны стоить достаточно дорого, — осторожно сказал Джеф, стараясь не выдавать возбуждения. «И снова Картрайт», — подумал Джеф.
— Тем более с обстановкой, — согласилась Сэнди Корриган. — Зак заявлял, что Картрайт предоставит ему жилье, поскольку однажды он спас ему жизнь.
— Два грузчика вчера приехали помочь Заку, мистер Макингсли, — вставил Рэп. — Я впустил их около трех часов. Я сказал им, что двоим тут нечего делать: один грузчик выполнил бы всю работу за час. У Зака было не много барахла. Они были недолго, взяли только пару коробок, которые и не весили-то ничего.
— Они оставили визитки? — спросил Джеф.
— Ну, вообще-то нет. Они были в комбинезонах и приехали на грузовике. В любом случае, зачем кому-то приезжать и упаковывать вещи для Зака, кто не имеет к этому никакого отношения?
Джеф и Анджело смотрели друг на друга.
— Ты можешь описать этих людей?
— Один из них был довольно крупный. Блондин с прикольной прической, в темных очках. Думаю, волосы были крашеные. Он уже пожилой, за пятьдесят, это точно. Другой был маленький, лет тридцати. Если честно, я особо не обращал на них внимания.
— Ясно. Если ты что-нибудь вспомнишь еще, я оставлю свою визитку.
Джеф вернулся к Сэнди Корриган.
— Миссис Корриган, у вас есть ключ от комнаты Зака? — спросил он.
— Конечно.
— Можно взять? Спасибо всем вам за сотрудничество.
Судебные эксперты снимали отпечатки пальцев с ручки комнаты Зака и дверного звонка.
— Здесь все чисто, — воскликнул Дэннис, работник лаборатории. — Также частично получили результаты с двери автомобиля. Кто-то пытался стереть следы.
— У меня не было возможности сказать тебе, — обратился Джеф к Анджело, как только повернул ключ и толкнул дверь. — Я разговаривал с Заком Виллетом по телефону вчера в 5 вечера.
Они стали подниматься наверх по ступенькам, которые скрипели под тяжестью их ног.
— Какое впечатление он произвел? — спросил Ортиз.
— Дерзкий. Очень уверенный в себе. Когда я спросил, могу ли я прийти и поговорить с ним, он сказал, что, по правде говоря, он уже подумывал, чтобы встретиться со мной. Он сказал, что у него есть что сказать мне, но, может быть, несколько нюансов, которые нужно проработать. Также сказал, что он был уверен, что мы трое можем прийти к пониманию.
— Трое? — спросил Анджело.
— Да, трое: Силия Нолан, Зак и я.
После лестницы начинался узкий коридор.
— Старинное расположение комнат, — прокомментировал Джеф, — все комнаты в конце коридора.
Они сделали несколько шагов и заглянули в помещение, считавшееся гостиной.
— Какой беспорядок! — воскликнул Анджело.
Диван и кресла были изрезаны в пух и прах. Содержимое вываливалось из облинявшей обивки. Ковер был свернут и отброшен. Полки с декоративными безделушками были опрокинуты на одеяло.
Они молча прошли на кухню и в спальню. Везде творилось то же самое: содержимое ящиков и шкафчиков было выброшено на покрывала или одеяла; матрас на кровати был вспорот. В ванной комнате содержимое аптечки было вывернуто в ванну. Отколотые куски плитки были разбросаны по полу.