Красная физиономия Дэнни побледнела.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что кто-то посвященный во все дела Лори, пытался намеренно испугать ее, подложив отрезанную куриную голову туда, где она неминуемо наткнулась бы на нее. Я хочу сказать, что я на сто процентов уверен, что тебя не нанимали ни страховая компания, ни вдова Элана Гранта. Дэнни, у меня к тебе три вопроса, и я хочу, чтобы ты на них ответил. Первый — кто и как тебе платил? Второй — куда ты посылал собранную тобой информацию о сестрах Кеньон? Третий — где копии этой информации? После того, как ты ответишь на все эти вопросы, ты дашь мне копии своих донесений.

Они обменялись пристальными взглядами. Потом Дэнни встал, взял ключ, открыл свою картотеку и порылся в ней. Достав какую-то папку, он протянул ее Брендону.

— Здесь все ответы, — сказал он. — Мне позвонила женщина, назвавшаяся Джейн Грейвз, и сказала, что представляет одного из возможных ответчиков по делу о несчастном случае с Кеньонами. Ей нужна была информация о сестрах. Как я говорил тебе, это произошло сразу после похорон родителей и продолжалось до ареста Лори Кеньон за убийство Элана Гранта. Я посылал свою информацию вместе со счетом на абонентский ящик в Нью-Йорке. Предварительный гонорар, как и все последующие счета, оплачивался чеком банка в Чикаго.

— Банковский чек, — хмыкнул Брендон. — Абонентский ящик. И тебе не пришло в голову, что здесь что-то нечисто?

— Когда гоняешься за неверными супругами, как это делаю я, часто сталкиваешься с тем, что заплативший тебе проявляет изрядную изобретательность, чтобы не быть узнанным, — огрызнулся Дэнни. — Можешь сделать копии бумаг на моем ксероксе. И помни — я их тебе не давал.

На следующий день Брендон Моуди заехал к Саре на новую квартиру. Сара была с Софи, а Лори поехала в Нью-Йорк.

— Она сама повела машину. Ей очень хотелось. По-моему, это здорово.

— Она не нервничает?

— Она всегда запирает дверцы машины. Лори подъедет к самой двери клиники. Теперь у нее в машине есть телефон. Так она чувствует себя спокойнее.

— Предосторожность никогда не помешает, — заметил Брендон и решил сменить тему разговора. — Кстати, мне здесь нравится.

— Мне тоже. Здесь будет замечательно, когда мы приведем все в порядок, я думаю, это не займет много времени. Я хочу, чтобы Лори здесь понравилось, чтобы ей здесь было хорошо, прежде чем… — Сара не закончила, вместо этого она сказала: — Все эти этажи заставляют нас здорово побегать. Наверху получится замечательный кабинет. Спальни будут этажом ниже, а потом уже гостиная, столовая и кухня на нижнем этаже, комната отдыха выходит на задний дворик.

Брендону было ясно, что Сара с удовольствием занималась новой квартирой, лишь бы отвлечься от проблем, связанных с Лори. К сожалению, ей нужно было сообщить то, о чем она должна была знать. Он положил на стол папку.

— Взгляни на это.

Она стала читать, и ее глаза округлились от удивления.

— Господи, да здесь расписана по минутам вся наша жизнь. Кому же понадобилась такая информация о нас? Зачем она могла понадобиться?

Подняв глаза, она посмотрела на Моуди.

— Я намерен узнать кому, даже если мне придется взорвать сейфы с документацией чикагского банка, — мрачно отозвался Моуди.

— Брендон, если нам удастся доказать, что на Лори оказывалось сильное психическое давление кем-то, кто знал, как напугать ее, я уверена, что это подействует на судью.

Брендон Моуди отвел взгляд, чтобы не видеть появившейся в глазах Сары нескрываемой надежды. Он решил пока не рассказывать ей о том, что, руководствуясь исключительно внутренним чутьем, он все чаще думал о Карен Грант. «В этом запутанном клубке по крайней мере одна ниточка ведет к этой леди». Как бы там ни было, он был твердо намерен найти ответ.

95

Абонентский почтовый ящик в Нью-Йорке был арендован некой Дж. Грейвз. Арендная плата вносилась наличными. Клерк, в ведении которого были почтовые ящики, коротышка с прилизанными назад волосами в мятом костюме, абсолютно не помнил, кто забирал из него почту.

— С февраля этот ящик трижды переходил из рук в руки, — сказал он Моуди. — Мне платят за разборку почты, а не за абонентов.

Моуди знал, что такими почтовыми услугами пользовались поставщики порнолитературы и брошюрок «Как быстро разбогатеть», стремящиеся остаться в неизвестности. Теперь он собирался позвонить в чикагский «Ситизенз банк». Там его тоже могла постичь неудача. В некоторые банки можно было просто прийти, выложить деньги и купить банковский чек. В других же такой чек могли получить только вкладчики. Взывая ко всем святым, он набрал номер.

Менеджер банка сообщил Моуди, что они выдают банковские чеки только своим вкладчикам, снимающим деньги со счетов. «Слава Богу», — вздохнул Брендон. Затем, как и предполагалось, менеджер сообщил ему, что любую другую информацию о вкладчиках и их счетах можно получить только на основании судебного предписания.

— Я получу судебное предписание, будьте уверены, угрюмо сказал менеджеру Моуди.

Он позвонил Саре.

— Один из моих приятелей, с которым мы вместе учились на юридическом факультете, работает в Чикаго, — ответила Сара. — Я поговорю с ним, чтобы он взял служебное предписание. На это уйдет пара недель, но, по крайней мере, хоть что-то сдвинется с места.

— Не стоит предвосхищать событий, — предупредил Моуди, — но у меня есть одна версия. У Карен Грант было достаточно денег, чтобы нанять Дэнни. Мы знаем, что Лори хорошо относилась к профессору Гранту и верила ему. Предположим, она что-то рассказывала ему о своих страхах, а он в свою очередь рассказал об этом своей жене.

— Ты хочешь сказать, что Карен Грант могла заподозрить, что у Элана с Лори что-то есть, и попробовать запугать ее?

— Это пока лишь мои домыслы, и все может оказаться совсем не так. Но вот что я скажу тебе, Сара: эта женщина способна на все.

96

24 июля, стоя в суде рядом с Сарой, Лори признала себя виновной в непредумышленном убийстве профессора Элана Гранта.

Места, отведенные в зале для прессы, были забиты репортерами и журналистами радио и телевидения, корреспондентами газет и журналов. Карен Грант в узком черном платье, дополненным золотыми украшениями, находилась позади прокурора. Присутствующие в зале студенты Клинтонского колледжа и прочая публика внимательно следили за ходом судебного заседания.

Джастин Донелли, Грег Беннет и Брендон Моуди сидели в первом ряду позади Лори и Сары. Чувство беспомощности охватило Джастина, когда он услышал традиционное: «Встать, суд идет», и в зал вошел судья. На Лори был бледно-голубой костюм, подчеркивающий ее хрупкую красоту. Она выглядела моложе своих двадцати двух лет, ей можно было дать не больше восемнадцати, когда она отвечала на вопросы судьи тихим, но ровным голосом. Сара казалась Джастину еще более хрупкой. Ее медные волосы ярко выделялись на фоне голубовато-серого жакета. Костюм буквально висел на ней. «Насколько же она похудела с тех пор, как начался весь этот кошмар», — думал Джастин.