— В долгу не останусь. Когда-нибудь и я окажу тебе такую услугу, — пообещал он Хэнку, когда тот закончил разговор.
— Посидите, пока я вызову машину… Гараж? Мне нужен легковой автомобиль и водитель в штатском… Я вижу, вам совсем худо, — обратился он к Фреду. — Может быть, вас отравил Баррис? На самом деле мы интересовались Джимом Баррисом, а не вами. Мы надеялись заманить его сюда… и добились этого. — Хэнк помолчал. — Вот почему я знаю, что все его записи и прочие доказательства — фальшивка.
Уверен, что лаборатория это подтвердит. Баррис в чем-то замешан. — Кто тогда я? — неожиданно громко спросил Фред. — Нам необходимо было добраться до Барриса… — Сволочи… — …подстроено так, что Баррис стал подозревать в вас тайного агента полиции, готового арестовать его или выйти выше. Поэтому он…
Зазвонил телефон. — Машина сейчас придет, — сказал Хэнк. — Подождите пока, Боб. Боб… Фред… как угодно. Не расстраивайтесь- мы все-таки наложили руки на эту… ну, то слово, каким вы нас обозвали. Вы же знаете, что игра стоила свеч, правда? Заманить его в ловушку… правда?
— Правда. Он едва мог говорить. Он механически скрежетал. Ждали в тишине. По дороге в "Новый путь" Донна съехала с шоссе на обочину. У него начались боли, времени оставалось немного. Она хотела побыть с ним еще раз. Но откладывала слишком долго… По его щекам текли слезы.
— Посидим немного, — сказала она, — ведя его за руку через кусты среди мусора и пустых банок. — Я…
— У тебя есть трубка? — проговорил он. — Да, — ответила Донна. Надо отойти от шоссе достаточно далеко, чтобы их не заметила полиция. Или чтобы можно было успеть выкинуть трубку, если к ним подберутся. На это времени хватит.
А вот у Боба Арктора времени нет, подумала она. Его время — во всяком случае, выраженное человеческими мерками — вышло. Теперь он вступил в иной род времени. Таким временем располагает крыса: бессмысленно бегать взад-вперед. Двигаться хаотически… Он еще видит огни вокруг, но ему, наверное, уже все равно.
Уединенное местечко. Донна достала трубку и завернутый в фольгу кусочек гаша. Арктор сидел, зажав руками сведенный судорогой живот. Его рвало, штаны пропитались мочой. Удержаться он не мог. Скорее всего, он этого даже не замечал. Просто скорчился с искаженным лицом, дрожа от боли в желудке, и стонал, как сумасшедший, выл безумную песнь без слов.
Донна вспомнила одного знакомого, который видел Бога. Тот тоже себя так вел — стонал и плакал, разве что не гадил. Бог предстал перед ним в одном из глюков. Этот знакомый экспериментировал с огромными дозами растворимых в воде витаминов. Цель заключалась в синхронизации и улучшении нервных связей головного мозга. Однако вместо того, чтобы лучше соображать, парень увидел Бога. Это явилось для него колоссальным сюрпризом.
— Ты не знаешь, случаем, Тони Амстердама? — спросила Донна. Боб Арктор промычал и не ответил. Донна затянулась из гашишной трубки, посмотрела на лежащие внизу огни, прислушалась.
— После того как он увидел Бога, примерно год ему было очень хорошо. А потом стало очень плохо. Хуже, чем когда-либо. Потому что в один прекрасный день он понял, что ему суждено прожить всю оставшуюся жизнь — десятилетия, может быть, пятьдесят лет — и не увидеть ничего необычного. Только то, что видим все мы. Ему было бы гораздо легче, если бы он вовсе не видел Бога. Он мне сказал, что раз буквально рассвирепел: ломал все подряд. Разбил даже свою стереосистему. Он понял, что ему придется жить и жить, ничего вокруг себя не видя. Без цели. Просто кусок мяса- жрущий, храпящий и вкалывающий.
— Как все мы… — выдавил Боб Ар — Так я ему и сказала: "Мы все в одной лодке, и другие от этого не бесятся". А он ответил: "Ты не знаешь, что я видел. Ты не знаешь".
Арктора скрутила спазма, и он с трудом проговорил: — Твой знакомый не рассказывал… на что это было похоже? — Искры. Фонтаны разноцветных как если б у тебя свихнулся телек. Искры на стене, искры в воздухе. Весь мир — словно живое существо, куда ни посмотри. И никаких случайностей: все происходило осмысленно, как будто стремясь к чему-то, к некой цели в будущем. А потом он увидел дверь. Примерно с неделю он видел дверь повсюду: у себя дома, на улице, в магазине… Он говорил, что она была очень… приятная; такое слово он употребил. Обрисованная алыми и золотистыми лучами, словно искры выстроились в ряд. И потом ни разу в жизни он ничего такого не видел, и именно это в конечном счете свело его с ума.
— Что было по ту сторону? — немного помолчав, спросил Ар — Он говорил, что там был другой — Твой знакомый… туда не заходил? — Потому он и переломал все у себя в квартире. Ему и в голову не приходило войти. Он просто восхищался дверью, и все. Потом было уже поздно. Через несколько дней ока закрылась и исчезла навсегда. Снова и снова он принимал лошадиные дозы ЛСД, глотал бешеное количество этих растворимых витаминов, но больше никогда ее не видел — так и не сумел подобрать нужную комбинацию.
— Что было по ту сторону? — повторил Ар — Там всегда стояла ночь. — Ночь! — Всегда одно и то же: лунный свет и вода. Ничто не двигалось и не изменялось. Вода, черная, как чернила, и берег, песчаный берег острова. Он был уверен, что это Греция. Древняя Греция. Ему казалось, что дверь — это проем во времени, и перед ним прошлое. На острове была женщина. Ну, не совсем женщина- скорее статуя. Он говорил, что это Афродита. В лунном свете бледная, холодная. сделанная из мрамора.
— Он должен был пройти в дверь, когда была возможность. — Никакой возможности не было. Ему привиделось обещание, то хорошее, к чему надо стремиться, что придет когда-нибудь в будущем…
— Он упустил свой шанс. Каждому дается один шанс… — Арктор закрыл глаза от боли, на лице выступил пот. — А, что может знать выгоревший торчок?! Что знаем мы? Я не могу говорить. Прости.
Он отвернулся, съежился, зубы застучали, Донна обняла его, крепко прижала к себе и стала легонько покачивать.
Внезапно ей в глаза ударил свет. Перед ними стоял полицейский с фонариком.
— Ваши документы! Вы сперва, мисс. Донна отпустила Арктора, и тот медленно повалился на землю. Донна вытащила из сумочки бумажник и жестом предложила отойти подальше. Полицейский несколько минут рассматривал ее документы.
— Значит, вы сотрудник федеральной полиции? — Тихо! — приказала Донна. Убирайтесь отсюда! — Простите. Полицейский отдал бумажник и исчез в темноте так же бесшумно, как и появился.
Донна вернулась к Бобу Арктору. Тот явно не заметил полицейского. Он теперь вообще ничего не замечал.
Ночь была безмолвна. Лишь в сухом кустарнике шелестела ящерица да какие-то букашки колыхали траву. Далеко внизу светилось огнями шоссе 91, но звуки не долетали.
— Боб, — прошептала Донна. — Ты меня слышишь? Тишина. Все цепи замкнуты, подумала она. Все расплавилось и сгорело. И никому не удастся их починить, как ни старайся…
— Идем, — сказала Донна, потянув его за руку. — Нам пора. — Я не могу любить, — произнес Боб Ар- Моя штучка пропала. — Нас ждут, — твердо повторила Донна. — Но что же делать? Меня примут без штучки? — Примут, — пообещала Донна. Откуда-то издалека донеслась полицейская сирена. Патрульная машина ведет преследование. Рев хищника, обуреваемого жаждой убийства. Знающего, что жертва вот-вот сдастся.