Я чувствовала, что по-настоящему завожусь, что случалось со мной крайне редко. Но сама мысль о том, что пока я лежала на жестком матрасе в Корпусе, он ни разу не спросил где я, выводила меня из себя, как быка красная тряпка.
Рен шагнул ко мне и схватил за запястье:
– Какое наказание тебе назначили?
– Отпусти мою руку! - Я попыталась освободиться, но это было бесполезно. - Тебе интересно, получила ли я по заслугам? Да, получила! А ты не думал о том, что я могла быть невиновна?
– Но ты была там, со Стэндэдом…
– Да была!
– В каких вы отношениях?
– Отношениях? - От его вопроса, я на некоторое время лишилась дара речи. Значит, он продолжает думать, что это был четко спланированный заговор? Хуже того, он думает, что мы с Марком были близки. От этой мысли я непроизвольно рассмеялась во весь голос. - Ну конечно, Рен! Разве ты сам не догадался? Мы любовники! Кто же еще!
Меня ничуть не смутило потемневшее от гнева лицо Рена. Теперь мне было плевать на его эмоции. Он посмел думать, что я не только предала его, но и развлекалась с каждым встречным, словно дешевая уличная девка.
Мои глаза метали молнии, в груди клокотала ярость. Мы смотрели друг на друга, как заклятые враги, готовые обнажить пистолеты в любую секунду. Вот только у него пистолет был, а у меня нет. Хотя, глядя в его лицо, я подумала, что он ему не понадобиться. Рен выглядел так, словно готов был свернуть мою шею голыми руками.
«А может, так было бы и лучше… - Вдруг горько подумала я. - Умереть от его рук, а не от идиотской ловушки Корпуса…»
– Зачем?… - Вдруг тихо спросил Рен.
– Зачем что? - Вскинулась я, уже неспособная адекватно воспринимать ситуацию. Злость и обида смешались в смертоносный коктейль, способный только беспощадно жалить. - Зачем я предала тебя? Ну, как же! Не могла же я отказать себе в удовольствии поразвлечься с тобой.
«Что я говорю?!» - В моей голове звучал сигнал тревоги, но я его не слушала.
– Ты красивый, сильный, властный… В общем, в моем вкусе. Но ты оттолкнул меня. Выкинул, как ненужную вещь! Не захотел, чтобы я заняла место у тебя внутри, пожалел маленький уголок для Элли…
– Ты ошибаешься. - Все так же тихо произнес он.
От непривычных ноток в его голосе я резко замолчала. Последнее слово так и осталось висеть в воздухе.
Рен медленно разжал свою руку и выпустил мое запястье. Я почувствовала, как моя обида гаснет, словно затушенный резким порывом ветра костерок. На ее место снова вернулась боль. Только теперь она была во много раз сильнее всего, что я чувствовала до этого. Именно тихий голос Рена и застывшая в его глазах тоска надломили меня окончательно.
Чтобы не разреветься прямо на улице, я вскинула голову:
– Желаю тебе самого наилучшего! - Прошипела я и резко зашагала к машине. Слезы градом катились по моим щекам, ключ никак не хотел попадать в замок.
– Я ошиблась только один раз… - Шептала я яростно, пытаясь открыть дверцу. - Когда влюбилась в тебя.
Заведя мотор, я резко надавила на газ и Бьюик, визжа шинами, сорвался с места.
Рен некоторое время стоял на дороге, глядя вслед исчезнувшей за поворотом машине. Затем он развернулся и зашагал к дому. Поднявшись в кабинет, он бросил ключи на стол, подошел к окну и стал смотреть в темноту.
Первое чувство, которое он испытал, увидев Элли, было облегчение. Значит, ее не отправили в одну из многочисленных тюрем или на исправительные работы. Теперь же в нем кипели гнев и ярость. Как она посмела так с ним разговаривать? Что за вызывающее и наглое поведение?
Да. Она изменилась. Или же все это время она искусно водила его за нос, прикидываясь слабой ранимой девушкой. Великолепная актриса, ничего не скажешь…
Рен уперся рукой в оконную раму и опустил голову.
Он три раза задал ей один и тот же вопрос, но она так и не ответила.
Рен скрипнул зубами. А в ответ на упоминание о Марке вообще рассмеялась ему в лицо, открыто признавшись, что они любовники. Что ж… Значит, он был прав, придется навсегда выкинуть ее из головы.
Пытаясь игнорировать боль в сердце, Рен продолжал смотреть в темную ночь за окном. Он раз за разом прокручивал разговор на улице и каждый раз испытывал душевную муку.
«Просто поразвлечься с тобой… Поразвлечься, Рен…»
Неужели он нужен был только для этого? Вероятно, у судьбы были свои причины, чтобы сыграть с ним такую злую шутку. Он много лет убеждал себя, что женщины - это необязательное и не всегда приятное дополнение к интерьеру, глупые куклы, меняющие наряды каждый день. Иногда они способны умилять, но чаще раздражать своим примитивным поведением.
Но Элли оказалась вирусом в отлаженной системе. Она сумела проникнуть сквозь тщательно возведенные барьеры и прочно засесть в сердце, заставляя метаться и тосковать. И именно она оказалась той, кто предал его впоследствии. Первая женщина, которой он решил довериться…
Рен закрыл глаза и застыл. Жестокие слова и снова зазвучали в голове. Но вместо того, чтобы слушать их, он вспоминал ее красивое лицо: как шевелятся ее губы, как ветерок колышет светлые пряди, как полыхают ее глаза…
Глаза.
Что-то связанное с ними не давало покоя. Рен еще раз вызвал в памяти образ Эллион и вгляделся более внимательно.
Ее глаза всегда были синими, но теперь они изменились, стали бесцветными и тусклыми. Синева почти пропала. Создавалось ощущение, что чья-то жесткая рука опустила тяжелый заслон, погасив внутренний свет, превратив сияние в безжизненную сухую пустыню.
Так бывает у людей, которым перекрывают кислород.
Рен нахмурился, пытаясь докопаться до истины, которая все время ускользала. Что же все-таки не так? Глаза Элли не давали ему покоя. Где-то он уже видел такой взгляд… Но где?
Вдруг в памяти всплыл один случай….
Однажды Дрейк попросил его о встрече в странном месте. Была глубокая ночь, но здание, куда приехал Рен, освещалось множеством электрических ламп. В коридорах было светло, как днем, и пока Рен шел по ним, он видел множество лиц, смотрящих через стеклянные двери.
Он запомнил эти лица.
Что-то в них было странное. Все они были похожи друг на друга как две капли воды. Рен не мог прочесть на них ни страха, ни отчаяния, ни даже надежды на спасение. Они были лишены всего и в первую очередь - мыслей.
Те, кого он видел, идя по коридорам, не были людьми. Это были переломанные вдоль и поперек манекены, безголовые куклы, смотрящие сквозь двери пустыми глазами. На какую-то долю секунды даже ему - Рену, стало не по себе. Он вспомнил, как не удержался тогда и спросил Дрейка, что это за место. Но тот лишь покачал головой и не проронил ни слова.
Самую важную деталь Рен отметил уже потом, когда вышел из здания и направился к машине. Их глаза - они все были одинаковые. Не было карих, голубых или зеленых… Все они были тусклые и безжизненные.