Он пытался вспомнить их первую встречу, что было нелегко. Каждая последующая заканчивалась плохо.
Первые четыре года помолвки они даже не были знакомы. Когда за месяц до встречи отец объявил сыну, что ему предстоит жениться на деньгах, тот запротестовал. Весьма дерзкое заявление для одиннадцатилетнего мальчишки, и за такую наглость Ричард понес суровое наказание: отец сломал об него трость, которую использовал для внушений своим детям. К тому времени как привезли невесту, синяки еще не успели поблекнуть, а рубцы — зажить. Возможно, сам того не понимая, он перенес на Джулию всю ту неприязнь, которую испытывал к отцу.
Но по-настоящему Ричард восстал в пятнадцать лет, когда он и его негодница невеста пообещали расправиться друг с другом. Он рассказал отцу обо всем и попросил разорвать брачный контракт. Милтон рассмеялся и посоветовал не обращать внимания на жену, разумеется, после рождения парочки наследников.
— Совсем просто, верно? — добавил он. — Именно так я и поступил с твоей мамашей, упокой, Господи, душу этой ведьмы.
Ричард совсем не помнил мать. Она умерла через год после его рождения. Но Чарлз с горечью рассказывал, как часто ссорились родители. Очевидно, это тоже был брак по расчету.
Понимая, что выхода нет, разве что отец выгонит его из дому, Ричард принялся добиваться своей цели, играя по высоким ставкам, в надежде, что выплаты по долгам разорят отца. Но из этого тоже ничего не вышло: оказалось, не так-то легко найти партнеров для пятнадцатилетнего мальчишки. А когда ему удалось отыскать нескольких повес, готовых сесть с ним за игорный стол, ни один не отважился обратиться к его отцу — пэру с требованием оплаты. Наоборот, они были чертовски дружелюбны и терпеливы, обещая ждать сколько потребуется, пока у Ричарда не появятся деньги.
Два года спустя он понял, что придется покинуть Англию, иначе свободы не обрести.
Но его воспоминания о том давнем дне в Уиллоу-Вудс, куда родители привезли Джулию на первую встречу с женихом, были такими смутными, что он помнил только причиненную ему боль. Трудно это позабыть! И подумать только, тогда ей было всего пять лет!
Она шла по широкому газону позади большого дома. Ричард в это время бросал поноску своей собаке. Джулия упорно не поднимала головы, так что он не видел ее лица. Должно быть, притворялась застенчивой. Белобрысые косички, перевязанные розовыми ленточками, прыгали по худеньким плечикам. Маленькая шляпка представляла собой путаницу белых и желтых цветов. Розовый с белым костюм сшит из самой лучшей ткани. Маленький ангел — всякий мог бы так посчитать… пока не заглянет в глаза маленького чудовища.
Он знал, что родители наблюдают за ними с террасы. Отец позвал его и уведомил о прибытии Миллеров. И сейчас, возможно, кипел гневом, потому что сын не сразу вернулся в дом. Пришлось послать девчонку к нему. Но Ричард старался вести себя примерно, несмотря на неприязнь к толстому кошельку, на котором его заставляют жениться. Сказал ли он что-то по этому поводу? Ричард не помнил… но она поразила его, неожиданно разревевшись. Он не мог взять в толк, что это на нее нашло.
Но слезы девочки почти мгновенно высохли, когда она с воплем набросилась на него с кулаками и совершенно неожиданно угодила кулаком ему в пах. Возможно, она сделала это ненамеренно, но боль была такая, что Ричард рухнул на колени, так что их головы очутились на одном уровне. И это плохо для него кончилось, потому что она снова лягнула его, в то же самое место, и на этот раз, конечно, нарочно.
Так началась война.
Отец девчонки, расстроенный и возмущенный, ринулся к ним спасать дочь, но она уже успела разбить жениху губу, а тот со стоном корчился на земле. Девчонка вопила, что не желает выходить замуж за проклятого Аллена. Ее мать, багровая от стыда, потеряла дар речи. А Джеральд имел дерзость повернуться к Милтону и заявить:
— Скорее всего из этой затеи ничего не выйдет.
Милтон презрительно фыркнул, сверля взглядом расстроенного отца девочки, и поспешил его успокоить:
— Дети есть дети. Помяните мое слово, став старше, они даже не вспомнят об этом дне! И отступать поздно. О помолвке уже объявлено. Ваша дочь извлечет из нее пользу еще до брака. С того момента как будет подписан контракт, она получит доступ в высшее общество. У вас еще есть время научить ее приличным манерам.
Отец Ричарда остался верен себе. А вот Миллер остался недоволен. С тех пор он не раз пробовал уговорить Милтона разорвать контракт. Однажды он даже предложил выплатить обещанное приданое в обмен на свободу дочери. Но алчность Милтона к тому времени еще больше возросла. Имя Миллер часто появлялось в газетах в связи с новыми сделками, обещавшими огромную прибыль, приобретением очередной собственности и другими успешными предприятиями. Некоторое время Ричард надеялся, что Джеральду удастся разорвать контракт, но, очевидно, тот опасался урона своей деловой репутации и скандала в обществе, который расстроил бы его жену.
Если Джулия и усвоила какие-то манеры, то никогда не показывала этого в его присутствии. У Ричарда до сих пор остался шрам на ухе, которое она пыталась откусить. Нос был изуродован на всю жизнь, после того как Джулия ухитрилась его сломать. Сам Ричард был слишком пристыжен, чтобы признать увечье, нанесенное девчонкой, так что никто не послал за доктором, который мог бы вправить перелом. И Ричард постоянно помнил о том, что ему придется жениться на маленьком монстре, лишь потому, что отец желал заполучить огромное приданое и доступ к состоянию Миллеров. Почему, черт возьми, он сам не захотел жениться на ней, если уж так хотел?
Однажды при очередной попытке избавиться от контракта Ричард посмел спросить об этом отца.
— Не будь идиотом, — упрекнул тот. — Сам видишь, как отец ее любит. И не собирается повесить ей на шею мужа старше себя!
— Но они заключили брачный контракт, так что какая разница? — не унимался Ричард.
— Потому что Миллер — весьма удивительный простолюдин. Он не стремится втереться в общество. Так богат, что равнодушен к титулам и возможностям, которые откроются перед ним, если дочь выйдет замуж за аристократа.
— Но почему он вообще согласился на такой мезальянс?
— Женщины в этой семье, очевидно, другого мнения относительно брака с графским сыном. Изучая родословную этой семьи, я узнал, что одна издам, носившая фамилию Миллер, несколько веков назад купила себе знатного жениха. Конечно, это еще не основание на что-то надеяться, но я использовал сведения как краеугольный камень сделки. Теперь красная кровь Миллеров будет разбавлена голубой, когда ты станешь отцом двух-трех отпрысков. Очевидно, они уже пытались войти в общество и раньше, но безуспешно. Жена Миллера, кстати, в восторге от этой помолвки. Все же Миллер мог бы не согласиться, не будь ты так похож на мать. Разве его дочь сможет устоять против такого красавца? Она без ума от тебя.
— Ничего подобного! Девчонка презирает меня так же сильно, как я — ее.
— Какая разница? Ее мать согласна со мной в том, что это очень выгодный брак, что и подтвердило сделку.