Услышав внезапный Антошин вскрик и так не вовремя раздавшиеся стихи, Витя Рындин от неожиданности выронил из руки пульт. Тот упал и раскололся на две части. Выкатились батарейки.
А Антон продолжал декламировать:
Они все к нам примчатся.
Мы выйдем на контакт.
Подарит им правительство
Машину просто так!
– Пульт! – закричала Арина. – Что же теперь делать?
Витя бросился собирать пульт, заматывать его скотчем, который вместе с набором отверток и ножиком благоразумно захватил с собой.
– Ой, а где ж летающая тарелочка? – взвизгнула Зоя Редькина, поднимая руки в темное небо.
Поток ветра тем временем погнал легкую, вышедшую из-под контроля «тарелку» еще выше. Теперь ее совсем не стало видно. Она забралась так высоко, что перестала даже отражать свет городских огней.
– Гуманоид, придурок, все из-за тебя! – разозлился Костик Шибай и уже хотел врезать рюкзаком крикливому поэту по кумполу. Витя Рындин еле успел перехватить его руку.
– Витя, лови, лови тарелку! – волновалась Арина. – Что там твой пульт?
– Да не работает, что, – чуть не плача, ответил Витя. – Накрылся.
– Тогда надо вручную ее ловить! – в отчаянии крикнул Шибай. – Улетит ведь!
– Вон она, еще видна! – Арина протянула руку в ту сторону, где только что блеснула их «тарелка».
– А что толку? – горестно вздохнул Витя Рындин. – Ее без управления какое-то время ветром погоняет, а потом она высоту потеряет и упадет. Газ из шара улетучится. Все. Трындец…
– Тогда нечего тут сидеть. – Арина вскочила. – Надо ее хотя бы подобрать! Нельзя нашу тарелку никому показывать! Пусть люди думают, что инопланетяне просто улетели, а не что это все неправда оказалось!
– Погнали! – Витя Рындин подхватил сумки, которые его друзья свалили в кучу и, бросившись к двери, совершенно о них забыли.
…Животных им подарит
Коров, овец и коз —
Чтоб их цивилизации…
– Да замолчишь ты или нет! – Зоя Редькина дернула за руку Антошу, который встал уже во весь рост и, не замечая ничего вокруг, декламировал только что сочиненные стихи. – Давай, побежали!
– Куда? – удивился Антон. – Вот послушай дальше…
– Да погоди ты! Тарелку ветром унесло! – кричала Зоя, видя, что все остальные уже давно покинули крышу. – А ну тебя! Как хочешь. Оставайся, а я побежала. Сиди тут, как дурак, со своими стихами!
С этими словами Зоя бросилась бежать по плоской, залитой битумом крыше. Антоша, конечно же, припустил за ней. Забыв о всякой осторожности, с криками «Подождите! Подождите нас! Мы здесь!» они посыпались по лестнице.
– Что вы на весь кинотеатр орете! – шикнул на них Костя, который стоял в конце лестницы у служебной двери. – Давайте бегите отсюда за штору, а оттуда через дверь на улицу!
Приехавшее телевидение застало только огромную толпу, которая вдруг метнулась куда-то вбок, на узкую маленькую улочку.
– Скрылись! Улетели! – кричали люди.
Работники местного телевизионного канала напрасно вглядывались в черное облачное небо – ничего там видно не было, ни звезд, ни луны, ни летающей тарелки.
– Да где она? – спрашивали они и на всякий случай снимали на камеры небо и вечерний город.
– Полетели, полетели! – отвечали им. – Только что тут были!
– Да это не тарелка никакая, – резонно замечали те, кто пришел позже и никакой летающей тарелки не видел.
– Как это – не тарелка? – возмущались те, кто уже давно на улице стоял и глазел. – Мы видели: неопознанный летающий объект серебристого цвета тарелочной формы.
– А теперь инопланетяне все – насмотрелись на нас и улетели…
– Да ладно, если что и было, то наверняка зонд какой-нибудь метеорологический, – не сдавались скептики, – или учения местного военного гарнизона. Сейчас, знаете ли, к проблемам армии серьезный подход.
Подоспевший наряд милиции вежливо попросил всех разойтись или хотя бы рассредоточиться. И объяснил на всякий случай, что никакой тарелки не было, а если такая информация и просочилась, то по вине одного сумасшедшего, который сегодня сбежал из психиатрической больницы.
А тем временем ученики 8-го «В» неслись по улицам вслед за своим сенсационным летательным аппаратом.
– Ветер тарелку на восток сносит, – послюнявив палец и подняв руку над головой, заметил Костик Шибай, – так что правильно мы за ней бежим.
– Как раз в сторону нового микрорайона! – сориентировался Витя Рындин. – Сейчас она начнет высоту терять, может, мне ее удастся на пульт настроить!
– Ребята, а куда мы бежим? – с большим трудом нагоняя основную группу, поинтересовался Антоша.
– За тарелкой за нашей, за чем же еще, – ответила ему Арина, не оборачиваясь.
– Давайте остановимся! – взмолился Антон. – Разве можно пешком догнать летающую тарелку?
– Нужно, Антоша.
Люди с улицы, потесненные милицией и привлеченные отсветами прожекторов, которые привезло с собой телевидение, побежали немножко в другую сторону, потому что подумали, что тарелка полетела именно туда. А Витя Рындин, у которого было очень острое зрение, периодически видел «летающую тарелку» в темном небе и вел своих друзей в нужном направлении.
Легкий летательный аппарат с надувным шаром посреди пролетел над высокими домами, постепенно снижаясь, промчался над частным сектором. А затем, подгоняемый ветром, взял курс через большой пустырь к району новостроек.
– Ну надо же… – на бегу оглядываясь по сторонам, вздыхал Костя Шибай. – А тут что-то никто из зрителей на нашу тарелку не реагирует.
– Да уж тут не до зрителей! – Витя продолжал чинить пульт, то и дело роняя на асфальт батарейки и запчасти. – Неужели не догоним?
– Надо разделиться, – решила Арина, видя, как тарелку уносит все дальше. – Мы побежим, а ты, Костик, с Зоей и Антошей поезжайте на троллейбусе. Вон он подходит, быстрее!
– А сколько ехать? – припуская вслед за троллейбусом, спросил Костя.
– Одну остановку! – закричали Арина и Витя. – Как пустырь кончится, выходите!
– И ловите, ловите!
– Перехватывайте!
Наступил вечер. После продолжительного дневного сна решил выйти на прогулку серьезный пацан Леха Быков. Он сладко потянулся, напялил свою любимую телогрейку с наклейкой «Раммштайн» на спине, сунул в карман мобильный телефон, влез в стоптанные кирзовые сапоги и вышел на улицу. На груди Лехи бряцала его гордость – устрашающее ожерелье из натуральных человеческих зубов. От одного вида этого украшения молодые и видавшие виды учительницы теряли самообладание и не могли спокойно вести уроки. Леху это совсем не волновало.