Лорис принялась за еду, он тоже. И почти сразу понял, что не голоден. Он встал, подошел к стеклянной двери на веранду, отворил ее и вышел в ночную прохладу. За перилами среди деревьев мигали светлячки, шипели и рычали животные.
- Кошки, - тихо пояснила Лорис. Она тоже вышла на веранду и остановилась в темноте рядом с Парсонсом. - Обыкновенные кошки.
- Одичали?
Она повернулась к нему.
- Знаете, доктор, в чем их главное заблуждение?
- Вы о кошках?
Она легонько махнула рукой, словно указывала куда-то вдаль.
- О правительстве. Обо всем нашем мире. Духовный Куб, Переписи, та спасенная вами девушка, Икара... - В голосе Лорис зазвучала печаль. - Она покончила с собой из-за физического уродства. Знала, что из-за нее родное племя потеряет очки, когда начнется Перепись.
Но ведь такие отклонения от нормы не передаются по наследству! Напрасная жертва. Что пользы в ее гибели?
А Икара свято верила, что идет на смерть ради своего племени, ради расы. Я видела столько смертей...
Парсонс догадался, что она подумала о своем отце.
- Лорис, - сказал он, - если вы можете бывать в прошлом, почему не пытаетесь изменить его? Почему не предотвращаете смерть отца?
- Вы не знаете того, что знаем мы, - сказала она. - Историю не так-то легко переделать, она сопротивляется. - Лорис вздохнула. - Неужели думаете, мы не пробовали? - Ее голос окреп. - Неужели думаете, мы не возвращались снова и снова в надежде все изменить? Ничего не выходит.
- История неизменна? - спросил он.
- Сложный вопрос. Кое-что можно изменить, не столь важные события... Такое впечатление, будто у истории есть жесткий, неподатливый стержень, он-то и препятствует нам.
- Вы и в самом деле любите отца? - Парсонс был растроган.
Она едва заметно кивнула. Парсонс различил в сумраке ее поднимающуюся руку. Лорис вытерла слезы.
Он смутно видел дрожащие губы, длинные ресницы, большие черные глаза.
- Простите, - сказал Парсонс. - Я вовсе не хотел...
- Ничего, все в порядке. Просто мы так нервничаем и до того устали... Уже столько лет... Я ведь еще ни разу не видела его живым. Каждый день гляжу на него и не могу даже дотронуться... С тех пор, как себя помню, ни о чем другом не мечтала - только бы вернуть отца. Она подняла руки, словно пыталась схватить, прижать к себе пустоту. - И вот он с нами... - Она умолкла.
- Говорите, - попросил Парсонс.
Лорис отрицательно покачала головой и отвернулась. Парсонс коснулся ее мягких черных волос, влажных от ночной росы, а затем положил ладонь ей на затылок и приблизил ее лицо к своему. Она не противилась. Выдыхаемый ею воздух обнимал его теплым облачком, смешивался со сладковатым запахом ее волос. Ее тело, обрисованное лучами звезд, дрожало под шелком платья, грудь часто вздымалась. Он коснулся ладонью ее щеки, затем горла. Ее полные губы почти касались его губ, глаза были полузакрыты, голова запрокинута.
- Лорис, - прошептал он.
Она потрясла головой.
- Нет.., пожалуйста...
- Почему ты мне не доверяешь? Почему не хочешь рассказать? Чего ты боишься?
Всхлипнув, она высвободилась из его рук и побежала к двери. Парсонс догнал ее, обнял, остановил.
- В чем дело? - Он вглядывался в ее лицо, пытаясь найти ответ. Не позволял ей отвернуться.
- Я... - начала она. В этот момент входная дверь распахнулась, появился Хельмар.
- Лорис, там... - В этот миг он увидел Парсонса. - Доктор, скорее!
Они побежали по коридору, затем по лестнице. В комнате, где лежал отец Лорис, сиделки расступились перед ними. Краем глаза Парсонс заметил кругом сложное недомонтированное оборудование. Отец Лорис лежал на кровати, нижняя челюсть отпала, глаза остекленели. Неподвижный взор был устремлен в потолок.
- Консервант! - распорядилась где-то в стороне Лорис, пока Парсонс торопливо доставал свои инструменты. Откинув покрывало, он обмер от изумления. Из груди мертвеца торчал оперенный конец стрелы.
- Опять! - с отчаянием произнес Хельмар. - Мы думали... - Он не договорил, лицо исказила мука. - В консервант его! - закричал он вдруг, и сиделки гурьбой кинулись к мертвецу, оттеснили Парсонса от кровати.
Парсонс смотрел, как труп переносят в большой зал, кладут в Куб, заливают консервантом. Очертания мертвеца слегка расплылись в жидкости. Через некоторое время Лорис произнесла:
- Что ж, мы были правы.
Парсонса изумила злость в ее голосе; он еще никогда не видел такого выражения на женском лице. Лютая, неутолимая ненависть.
- Правы? - с трудом выговорил он. - Насчет чего?
Она подняла голову и взглянула на него. В ее зрачках горели крошечные огни.
- Значит, у нас есть враги, - сказала она. - Это они нам мешают. Они тоже властны над временем. Они толкают нас под руку и радуются. - Она рассмеялась. - Да, радуются. Издеваются над нами. - Взмахнув подолом шелкового платья, она отвернулась от Парсонса и исчезла в толпе техников.
Парсонс отступил и повернулся. На Куб опускалась прозрачная крышка. Мертвец вернулся в привычную среду - ждать очередного воскрешения.
Хельмар, стоявший рядом с ним, пробормотал:
- Вашей вины здесь нет.
Они смотрели, как отодвигается Куб.
- Да, у нас есть враги, - проговорил Хельмар. - Мы не раз возвращались в прошлое, чтобы предотвратить его гибель. Но до сих пор считали, что нам препятствует явление природы, некий феномен времени.
И вот - оправдались самые худшие опасения. Безликая сила тут ни при чем.
- Возможно, - сказал Парсонс. - Но не следует искать причину ваших несчастий там, где ее нет.
"Они немного параноики, - решил он. - Что ж, пожалуй, и у меня бы на их месте возникла мания преследования".
- Лорис мне сказала, никто из вас не понимает до конца природы времени. А что, если...
- Нет, - спокойно перебил Хельмар. - Я знаю, в чем причина неудач. Все мы знаем.
Увидев что-то за спиной Парсонса, он умолк. Парсонс хотел задать вопрос, но слова застряли в горле, когда он оглянулся.
Он видел ее впервые. Несколько секунд назад она беззвучно вошла в зал в сопровождении двух вооруженных стражей. При ее появлении толпа взволнованно зашевелилась.
Она была стара. А ведь Парсонс еще ни разу не встречал в этом мире пожилых.
К ней подошла Лорис и сказала: