Блины они съели, и никто не заметил. Карина даже успела губы подкрасить.
— Марин, давай больше так не будем делать, — остановив сестру в коридоре, сказала Карина, — мне кажется, это как-то позорно.
— Что позорно? — Марина была весела, вкусные блины прибавили ей настроения.
— Да подъедать, — ответила Карина, глядя Марине в глаза. Она знала, что сестра этого взгляда не выдерживает.
— Да ну тебя, — Марина уже не хотела об этом ни говорить, ни думать, если хочешь знать, сейчас мы и не подъедаем даже.
— Что?
— Мы пробуем то, что сами производим, — на миг задумавшись, ответила Марина. — Что, не имеем права? Это не то что не позорно, это исполнение наших нормальных человеческих желаний. Хорошая еда, мне кажется, не должна пропадать. А когда мы с тобой разбогатеем, Каринка, мы с тобой будем есть и цыпленка, и гусенка, и страуса. Потому что мы вместе знаешь какая сила? Ну, веришь?
Марина обладала способностью убеждать в чем угодно. Устные экзамены в школе она всегда за двоих сдавала — выучит чего-нибудь чуть-чуть и сначала сходит изобразит, как будто это Карина отвечает, а через некоторое время зайдет как будто уже сама. И все на разные голоса, с разными ужимками. Учителям и в голову не приходило, что это один и тот же человек ходит. Они думали: вот, близнецы у нас учатся, а такие разные, мы их никогда не спутаем…
Карина писала за двоих сочинения, контрольные и другие письменные задания. И была уверена, что это очень хорошо — такое домашнее распределение труда: Марина фронт, она тыл. И не потому, что Марина её убедила, что так удобнее.
— Мы разбогатеем? — спросила, помолчав, Карина.
— Даже не сомневайся, — выходя в зал и подпихивая Карину, ответила Марина.
Дружелюбно улыбаясь, они подошли к одному из своих столиков и удачно рассчитали клиентов. Еще было время пойти подогреть и доесть причитающийся им обед, про который Марина с Кариной просто забыли.
Но за столиком, где сидел одинокий клиент, начался шум и возня. Клиент разбросал вилки, салфетки и перечницы, опрокинул на скатерть недопитую рюмку водки, весело подмигнул всем, кто успел обратить на него внимание, и закричал:
— Эй, девочки, посчитайте меня!
Карина и Марина бросились к нему со счетом, изрядно подвыпивший клиент махнул бумажкой в 100 долларов и широким жестом протянул её Карине.
— Спасибо, дорогие, все, спасибо. — Уже перед собой коротко взмахнул он купюрой, привстал, собираясь уходить, но затем снова сел и начал заниматься с перевернутыми солонками и перечницами, содержимое которых ещё гуще посыпалось на стол, облаком зависло в воздухе, бедный дяденька даже расчихался.
А сдачи ему нужно было вернуть рублей восемьсот с лишним. Карина повернулась, чтобы нести сто его долларов в кассу, Марина последовала за ней. Там долго меняли деньги, затем кассирша выбила чек, Карина вместе со сдачей вложила его в папку и собралась нести буяну, который все сидел за столом и уходить не намеревался.
— Стоп! Куда идешь? — схватила Карину за руку Марина.
— Как, куда? — удивилась Карина. — Видишь, он сидит. Сдачу давай отнесем, тут много.
Марина топнула ногой.
— Нет, ты что, совсем? Это он просто так сидит, ты что, не понимаешь?
— Он сдачу ждет. Смотри, сколько денег. Мы должны отдать. — Карина ринулась в зал.
— Я тебе покажу — отдать. Ты что, не понимаешь, что тут такие деньги плывут? — Марина подумала, что сестра совсем ни во что не вникла за те дни, что они провели в ресторане.
— Марин, ну ты что?
— Карина, что ж ты такая дура-то?! Ты сюда пришла деньги зарабатывать?
— Зарабатывать. Но… — Карина прижала к себе папку со сдачей. — Я не могу зажать его деньги, это же не чаевые, это очень много.
— Мало ли сколько. — Марина посмотрела на Карину, как на дурочку. — Он дал, значит, деньги наши.
— У него мелких денег не было, слышишь, что я говорю? Я же все понимаю, и про чаевые, и вообще. Но тут…
— Он слово «спасибо» сказал нам после того, как прочитал счет и деньги туда положил?
— Сказал. Даже два раза. — Карина это очень хорошо помнила. Но ещё помнила, что он в счет вообще не заглядывал.
— Это слово «спасибо» в ресторанной практике обозначает «сдачи не надо», то есть остальное ваше. Понятно?
— Что, правда? — Карина не могла в это поверить. Однако в уме всплыл ещё один позитивный довод разума, осторожный и осмотрительный. — А может, дяденька об этом правиле не знает?
— Ты меня убиваешь. Я это в первый день ещё поняла. А я-то думаю, что ж ты тормозишь… И мужик про это знает, потому что он — постоянный клиент, он часто приходит, так что все знает, не то что ты… Орехова же сказала про это, когда его нам за столик сажала.
Марина видела, как глаза сестры наполняются слезами нерешительности и отчаяния, которые потом долго стоят и не проливаются. Марина не могла смотреть, когда сестра плачет.
— Ну ладно тебе, зато как нам везет. — Марина взяла Карину за руку. Давай сюда деньги. Половину берем себе, а половину, нет, поменьше, вот столько, в общак кладем. Хороши будут. Ты хотя бы кассиру ничего не сказала?
— Не успела, — чуть улыбнулась Карина, пытаясь оправдаться.
Ей хотелось, чтобы Марина видела, как она поддерживает её и старается.
— Ну все, все, давай, пошли тогда к столикам… — подтолкнула её Марина.
Но Карина ничего не могла с собой поделать: её охватывали нехорошие предчувствия.
— Что, ну что? — обернулась к ней Марина. — Все нормально.
— Ну, слушай, это всегда так будет? — пробормотала Карина, ей было стыдно.
— Всегда, конечно! — Марина очень хотела все сестре объяснить, но надо было торопиться. — А ты что, хочешь, чтоб мы с тобой сорок рублей сегодня домой унесли?
Марина пару секунд подумала, набрала в легкие воздуха и хотела ещё что-то добавить, но из-за кассы появилась Альбина.
— Что, девочки, вы тут мухлюете? — сощурила она свои маленькие, густо накрашенные глаза, посылая при этом ласковую улыбку в зал.
Карина почувствовала, что колени её задрожали и по всему телу пронеслась ледяная волна.
Марина дурашливо улыбнулась Альбине и, взмахнув подносом, отправилась сервировать столик. Однако Карина знала, что она внимательно следит за тем, что происходит, их специальным взглядом — скосив глаза и отвернувшись в другую сторону. И готова прийти на помощь.
— Смотри, Карина, не нужно делать того, чего не надо, — заявила Альбина.
— Да что вы, — пролепетала Карина, чувствуя, что вот-вот провалится сейчас под землю от стыда.
— У нас это не принято, — продолжала добивать её Альбина, но что именно не принято, не уточнила. Видимо, сама была не полностью уверена в том, что произошло, потому что увидела и услышала только какие-то обрывки этой истории.