— Номинально дальность выстрела данного оружия совершенно неограниченна. Магическая стрела, как и большинство ей подобных примитивных заклинаний, представляет собой сгусток почти неоформленной энергии разрушения, движущийся строго по прямой и не реагирующий на воздействие воздуха. Выпущенное заклинание так и будет лететь строго прямолинейно, до тех пор пока не столкнется с каким-либо массивным объектом, выплеснув на него заключенную в ней энергию.
Но это в теории, в идеальных условиях. В реальности же на поддержание движения тела заклятья и на преодоление им рассеянной в воздухе хаотической энергии тратится весьма немало сил, черпаемых из самого энергорезервуара заклятья. Так что в мое время дальность, на которой совершенно не защищенный ни магией, ни доспехом разумный мог серьезно пострадать от такого выстрела, составляла около километра. Но сейчас, в связи с резким повышением количества содержащегося в мире Хаоса… точно даже не скажу. Метров шестьсот-семьсот, наверно…
— Чуть более трехсот, — внезапно вмешался Тим. — Если дальше бить, то разве что мягконосика подстрелить можно… метрах на пятистах, не более. А любую более-менее крупную и защищенную тварь — того же бронехода, к примеру, — дальше чем за триста метров из Копья никак не взять. Только вы не совсем верно рассказываете. Главное достоинство Копья света — не в стрельбе на большое расстояние по тварюшкам. Их при нужде и из лука подбить можно. А если лук качественный, из древних, или мастера какого хорошего работы, то им того же бронехода, коль стрелок умелый, и далее чем за триста метров взять можно. Опять же выстрел из Копья помедленнее стрелы летит, так что тварь, если настороже будет, увернуться может легко. Нет, баловство это — копья для стрельбы применять. Их главное достоинство не в этом! Не для того нужны.
— И для чего же, по-твоему, они нужны? — несколько напряженно поинтересовался Рау. — Вообще-то в самом начале Войны Рас мне доводилось не с таким уж и малым количеством эльфов и людей сражаться, которые этими копьями именно так, как я описывал, пользовались! Даже отряды светлых копейщиков, помнится, у людей некоторое время имелись. Пока мы их не выбили полностью. Потом быстро дурью маяться прекратили. Так что трофеев у нас немало было, и изучил я их весьма неплохо!
— Не знаю, что вы там изучали, а использовать копья света как стрелковое оружие — просто неразумная трата энергии! Копье — оно и есть копье! И применяют копья света против хорошо защищенных крупных тварей вроде жука-проглота, жиротряса, или если очень не повезет и другого выбора, кроме как прямой бой, не будет — скоропикоры. Причем как копье и применяют! Всаживают его в тело врага — и оно прожигает его насквозь! А если враг чересчур хорошо защищен, как скоропикора к примеру, то потом Копье в нем еще и взрывается! Очень хорошее оружие — жаль, что редкое и часто одноразовое!
— М-да… — Все присутствующие могли полюбоваться редчайшим зрелищем — отвисшей от изумления челюстью снежного эльфа. Впрочем, продолжалось это недолго. Взяв себя в руки, Рау вновь повернулся к своим ученикам: — Люди бывают очень находчивыми, когда от этого зависит их выживание, — задумчиво произнес альфар. — Как раз сейчас мы и видим прямое доказательство данного утверждения. Пожалуй, только люди могли придумать использовать закритичекий режим стрел ученика для поражения крупных тяжелобронированных целей. — И, видя недоумевающие лица соратников, пояснил: — Когда местные искатели со всей дури тычут этим, надо признаться, и впрямь далеко не самым острым кристаллом в бок бронированной зверюшки, под действием силы их удара происходит то самое долгое сокращение оправы, о котором я вас и предупреждал, говоря как о недостатке оружия. Но местные ухитрились обратить этот недостаток в достоинство. Когда от удара оправа сокращается, камень входит в долгое соприкосновение с древком и начинает с большой скоростью формировать множество заклятий магической стрелы, непрерывным потоком бьющих в точку, куда уперся наконечник. В результате эти заклятия очень быстро прожигают даже в самой бронированной твари немалых размеров дыру, давление на наконечник прекращается — и выстрелы прекращаются.
Если же тварь оказывается более-менее защищенной от магии и следующим друг за другом непрерывным ударам магической стрелы не удается достаточно быстро выжечь в ее теле полость, достаточную для отхода кристалла от древка и возврата в нормальное положение, то срабатывает второй из описанных мной моментов. От непрерывной стрельбы кристалл-концентратор перегревается и взрывается с весьма немалой силой. Поскольку к тому моменту хоть какое-то отверстие ему в твари выжечь обычно удается, то этот взрыв происходит внутри ее тела. А взрывы внутри тела обычно весьма неблагоприятно сказываются на здоровье того создания, в котором они произошли. Я все правильно описываю? — с усмешкой повернулся он к дракониду.
— Все верно… Так, значит, копья света предназначены для стрельбы вдаль? — изумленно спросил тот. — А мы их к деревяшкам обычно приматывали, чтобы не слишком короткими были… И все гадали: неужто предки наши были столь малы ростом, что такие короткие копья делали…
— Как видишь… — улыбнулся альфар, опуская копье. Ему, кстати сказать, полутораметровое копьецо было вполне по росту. — В общем, вот вся теория. Ну а теперь — практика. Разбирайте оружие, — он кивнул на лежащие на земле копья. Дважды повторять не пришлось. — Наводите концом кристалла на ту точку, которую хотите поразить, чуть сжимаете древко копья и отдаете мысленную команду на выстрел, — продолжил он инструктаж.
С восьми прозрачных наконечников вырвались дрожащие, белесые, чуть продолговатые сгустки пламени, расплескавшиеся по противоположному склону ложбины.
— …!!! — выразил общее мнение Бойков. — Прицел бы сюда… Хоть самый примитивный!
— Отставить разговорчики! — прервал его Макс. Его выстрел оказался самым лучшим. Сорвавшееся с наконечника его копья пламя все же угодило в мишень — крупный булыжник на самой вершине склона, оставив черное обгорелое пятно на краю камня. — Наводись по древку — оно достаточно прямое.
— Камень мешает! Он же больше. Всю линию обзора заслоняет, собака! И приклада нет.
— А зачем тебе приклад? Отдачи-то никакой! — из чувства противоречия вмешалась София. Ее результат оказался на удивление неплох: огненный сгусток прошел всего в полуметре от избранного ею мишенью чахлого деревца, и теперь она, встав в горделивую позу и приставив копье к ноге, свысока поглядывала на стрелявших вместе с ней спецназовцев. В данный момент она жалела только об одном — о том, что на ней надета черная мантия клирика, а не излюбленный бронелифчик, в котором она походила на какую-нибудь из амазонок Валеджо [6] и который сейчас, заботливо упакованный, лежал в ее сумке.