– О да! - Она кивнула и уселась рядом с ним. - Расплывчатый, снятый издалека кадр. Разве его можно забыть? Его просто вдалбливали в наши головы.
– Разумеется, ты понимаешь, - сказал он, - где здесь была допущена ошибка?
– Нас учил этому сам Броз, а он был учеником Фишера.
– Теперь такие ошибки уже не делают, - сказал Адамс. - Я имею в виду, при создании "печатной продукции". Нас хорошо научили, мы опытнее, чем они. Хочешь взглянуть, а?
– Нет, спасибо. Честное слово, меня это не интересует.
– Меня тоже. Но этот фильм всегда вызывал у меня восхищение, восхищение тем, что его не отвергли.
Он снова припал к экрану.
Голоса этих двух людей были слышны не очень разборчиво из-за шорохов фона, что служило доказательством применения дистанционного микрофона; понять, о чем они говорили, было довольно трудно, но возможно.
Во время этой сцены в варианте "А" Рузвельт и Сталин говорили по-английски. Рузвельт с интонациями выпускника Гарвардского университета, Сталин - с сильным славянским акцентом, гортанным, похожим на хрюканье.
Итак, понять слова Рузвельта было легче. А слова его были очень важны, потому что он говорил откровенно, не зная о "дистанционном микрофоне". И из слов его было ясно, что он, Франклин Делано Рузвельт, коммунистический агент. Подчиненный партийной дисциплине. И он продавал США своему начальнику, Иосифу Сталину. Начальник говорил: "Да, товарищ, ты понимаешь, что нам нужно, ты задержишь армию союзников на Западе, так что Советская Армия сможет как можно дальше продвинуться у центру Европы, к самому Берлину, чтобы установить советское господство". Два лидера сверхдержав вышли из зоны действия микрофона, и гортанный сильный голос с акцентом перестал быть слышен.
Джозеф Адамс выключил фильмоскоп и сказал Коллин:
– Несмотря на одно упущение, Готтлиб превосходно справился с заданием. Парены, который играл Рузвельта, и в самом деле был похож на Рузвельта, актер, игравший Сталина…
– Так в чем же ошибка? - напомнила ему Коллин.
– Сейчас объясню.
Это была самая серьезная ошибка, которую допустил Фишер единственный просчет, сделанный при съемках сфабрикованных эпизодов варианта "А".
Иосиф Сталин английского языка не знал. И, поскольку он не говорил по-английски, описанный выше разговор состояться не мог. Теперь было понятно, чего стоит самый главный эпизод фильма и что, собственно говоря, представляет собой он сам. Преднамеренная, тщательно продуманная фальшивка, сфабрикованная, чтобы снять с Германии вину за содеянные во время Второй Мировой войны преступления. Потому что в 1982 году Германия уже обрела былое могущество и считалась наиболее влиятельным членом содружества наций, называющих себя "Западные Демократии" или просто "Зап-Дем", тем более что ООН прекратила свое существование во время Латиноамериканской войны 1977 года, и ее место ловко и охотно заняла Германия.
– Меня тошнит, - признался Адамс Коллин: дрожащими руками он достал из кармана сигареты. - Подумать только, во что мы превратились из-за этой шитой белыми нитками фальшивки, в которой Сталин разговаривает на языке, который он никогда не изучал!
Помолчав, Коллин ответила:
– А может быть, Фишер мог…
– Без труда избежать этого ляпсуса. При помощи одного-единственного переводчика. Но Фишер был настоящим художником, ему нравилась идея заснять их разговаривающими наедине, без посредников - он чувствовал, что это придаст фильму еще больший драматизм. И оказался прав, поскольку его "документальный" фильм был воспринят как подлинный исторический документ, рассказывающий о "ялтинской измене" и "непонятом" Адольфе Гитлере, который якобы всего лишь пытался спасти демократические страны Запада от коммунистов… даже концлагеря, он сумел оправдать даже концлагеря! И все, что ему для этого потребовалось - лишь несколько кадров с британскими военными кораблями и изможденными узниками концлагерей, несколько насквозь фальшивых эпизодов, полностью высосанных из пальца, несколько метров подлинных киноматериалов из военных архивовЗап-Демаи елейно-проникновенный голос, склеивший все это воедино. Елейный, но при этом уверенный в себе. Чисто сработано.
– Я не понимаю, - сказала Коллин, - почему это тебя огорчает? Неужели из-за того, что ошибка бросается в глаза? Однако в те времена она вряд ли была так заметна - кто в 1932 году мог знать, что Сталин не умел…
– А известно ли тебе, - снова заговорил Адамс медленно, тщательно подбирая слова, - на чем основывается надувательство в варианте "Б"? Ты хоть краешком глаза видела когда-нибудь этот фильм? По-моему, даже Броз никогда не видел вариант "Б", как, впрочем, и вариант "А".
Она задумалась:
– Нет, постой. В варианте "Б", сделанном для коммунистического блока в 1982 году… - Она поморщилась, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить, потом сказала:
– Надо признаться, я уже очень давно не просматривала ни одну из серий варианта "Б".
Адамс сказал:
– Тогда начнем с самого главного тезиса документального фильма "Б".
Утверждается, что СССР и Япония стараются спасти цивилизацию. Англия и США являются тайными союзниками нацистов, Гитлера; они дали ему власть с единственной целью - натравить его на восточные страны, чтобы сохранить существующее равновесие сил. Нам это и так известно. Во время Второй Мировой войны Англия и США делали вид, что воюют с Германией, на самом деле только Россия сражалась на Восточном фронте; высадка в Нормандии (как она называлась? Второй фронт?) произошла только после того, как Россия уже победила Германию. США и Великобритания жадно бросились делить трофеи.
– Трофеи, - сказала Коллин, - которые по праву принадлежали СССР. Она чуть наклонила голову. - Но в каком месте фильма "Б" Фишер допустил техническую ошибку? Главные мысли фильма, как и варианте "А", вызывают доверие; кроме того, он использовал подлинные, отснятые в Сталинграде материалы.
– Да, подлинные. Настоящие и убедительные. Война и в самом деле была выиграна в Сталинграде. Но, - он сжал кулак, нечаянно раскрошил сигарету и выбросил ее в ближайшую пепельницу, - я не собираюсь просматривать заново вариант "Б". Несмотря на рекомендации монады-администратора. Я терплю поражение. Я перестал расти как профессионал, а это означает, что меня обойдут другие - и на этом моя карьера закончится. Я догадался об этом вчера вечером, еще до твоего отъезда. Сегодня я еще раз испытал это же чувство, когда услышал речь, написанную Дэвидом Лантано и понял, насколько она превосходит все то, что я пишу сейчас или напишу в будущем. А ведь ему всего девятнадцать лет, двадцать от силы!
– Дэвиду двадцать три года, - сказала Коллин.
Адамс удивленно посмотрел на нее:
– Так ты с ним знакома?
– Разумеется, он то приезжает в Агентство, то возвращается в "горячую зону", чтобы присматривать за своими железками. Он хочет, чтобы виллу строили в точности по его проекту. Мне кажется, ему нравится видеть, как ее строят, потому что ему известно, что он вряд ли увидит ее после завершения строительства. Мне он нравится, хотя человек он странный и загадочный, своего рода отшельник; приедет сюда, загрузит свою речь в "чучело", покрутится, поболтает немного с коллегами и снова уедет. Но какая оплошность допущена в варианте "Б", предназначенном для Нар-Пак, о которой знаешь только ты один и которую никто другой, даже Броз, не заметил за все эти годы?