Но она все еще работала на «Икстант» и не могла убедить себя, что у нее есть право разглашать что-то, пока она является служащей компании.
Тот факт, что она вообще хотела что-то сказать, был поразителен сам по себе, учитывая, как бы она отреагировала на все это до того, как встретилась с Саймоном Брантом и влюбилась в него. Несколько недель назад ее будущее было связано только с работой. Теперь все изменилось. Даже если Саймон не хочет, чтобы она была постоянной частью его жизни, она боялась, что теперь, так или иначе, она все равно ею будет.
Она положила руку на живот, неприятные ощущения еще не совсем прошли. Было это из-за качки на пароме, или это что-то внутри ее собственного тела, решится, когда она доберется до дома Саймона и воспользуется тестом раннего определения беременности, который купила после того, как покинула ресторан.
— Аманда…
Услышав голос Саймона, зовущий ее по имени, она вышла из ванной, ощущая странную пустоту в голове.
Все, что она увидела, была спина Саймона. Он отвернулся и уже выходил из комнаты.
— Я здесь.
Он резко повернулся к ней, на его лице было странное, безразличное выражение.
— Вот и ты. Где твои часы?
Утром она забыла надеть часы с радиопередатчиком.
— Не знаю, наверное, где-то у кровати.
Он отвернулся посмотреть, и она проследила за его взглядом. Конечно, вот они, лежат на тумбочке.
— Саймон, я…
— Только что звонил Эрик, — перебил он, снова поворачиваясь к ней. — Наши троюродные родственники требуют созвать специальное собрание акционеров, чтобы обсудить предполагаемое слияние с «Икстант корпорейшн».
Самые худшие ее опасения оправдались. У нее закружилась голова, и она пошатнулась.
— Понимаю.
— Понимаешь?
Она кивнула. Она была все еще слишком потрясена тем, что узнала в ванной, чтобы взвешивать свои ответы.
— Я ожидала чего-то вроде этого.
— Ты хочешь сказать, что знала, что твой босс ведет переговоры с другими акционерами «Брант компьютерз»?
Она нахмурилась, не понимая, почему Саймон говорит таким ровным, ничего не выражающим тоном.
— Да. — Она знала. Она не хотела, чтобы это было правдой, но подозревала, и все обернулось так, что ее подозрения подтвердились.
— Так вот для чего было все это? — Он махнул рукой в сторону кровати. — Твоя задача была отвлекать меня, пока твой босс ведет переговоры с моими родственниками?
— Что? — Она по-прежнему ничего не понимала.
— Ты обещала, что не будешь использовать наши отношения, чтобы заставить меня согласиться на слияние, но, видимо, мне нужно было задать другой вопрос, да?
Вдруг смысл его слов стал для нее ясен, так же как и причина, по которой Дэниел не сообщил ей, что посылает Ланса в Порт-Малкуин. Сама того не осознавая, она сделала то, в чем ее обвинил Саймон. Дэниел использовал ее как платную проститутку. Осознание в душе, что она не виновна, было слабым утешением сейчас, когда Саймон смотрел на нее с таким отвращением в серо-стальных глазах. Дэниел использовал ее, но возможность, что Саймон поверил, будто она намеренно сделала это, убивала ее. Ее бросило в жар, потом в холод.
— Ты думаешь, что я занималась с тобой любовью, чтобы… — Она зажала рукой рот и убежала в ванную.
Она едва успела добежать до раковины, как ее начало рвать. После возвращения на остров она ничего не ела, так что это были только мучительные позывы на рвоту, и это было очень больно. Но теперь все было больно. Она не могла даже сделать глубокий вдох, и горячие слезы побежали по ее щекам, когда она нагнулась над раковиной.
Две сильные руки обхватили ее. В одной он держал полотенце, которое намочил под краном и потом вытер ей лицо.
— Ш-ш, малышка. Все в порядке. Успокойся.
Она закрыла глаза и позволила ему утешать себя, потому что не имела сил бороться с ним.
Ее желудок наконец успокоился, и Саймон взял ее на руки и отнес в спальню.
Он осторожно положил ее на кровать. Его пальцы гладили ее щеку, но Аманда не открыла глаза. Сейчас она не хотела смотреть на него, не хотела видеть его лица, которое она привыкла видеть горящим страстью, светящимся весельем или тем, что, как она убеждала себя, было заботой, и которое сейчас пылало от негодования. Это слишком больно.
— Аманда…
Она отвернулась от него и свернулась калачиком.
— Ланс думает, что, если слияние состоится, они смогут заставить тебя отдать им нрава на твои изобретения при помощи какого-то юридического запрета, основанного на подразумеваемом контракте.
Она говорила тихо, но знала, что он слышит ее.
Его рука легла на ее плечо.
— Малышка…
— И я думаю, Дэниел знает, над чем ты сейчас работаешь.
Теперь Саймон знал все. Если бы Эрик позвонил всего часом позже, она бы сама все рассказала Саймону, и он не обвинял бы ее в таких отвратительных вещах. Она бы никогда не узнала, какого он низкого мнения о ее моральных принципах и что то, что бы он там к ней ни испытывал, не было любовью.
О человеке, которого любят, так не думают. У нее было мало опыта в сфере чувств, но в глубине души она знала, что никогда не стала бы подозревать Саймона в подобной ситуации. И она никогда не сомневалась, что он не будет использовать личные отношения, чтобы манипулировать ею, в отличие от него, сомневавшегося с самого начала.
Но ведь она любила его.
— Это не имеет значения. — Голос Саймона звучал серьезно.
Она сбросила его руку со своего плеча.
— Это все, что имеет значение.
Проклятие. Почему она сейчас так слаба? Ей хотелось просто встать и уйти, но она чувствовала, что ноги не станут ее слушаться. И куда она пойдет? Только не в Порт-Малкуин. Ее работа там кончена. С ее работой все кончено, точка.
Она могла бы поехать домой.
У нее нет работы, но все еще есть квартира. Отослав факсом заявление об уходе без уведомления, она сомневалась, что получит хоть какие-нибудь рекомендации. Может пройти довольно много времени, пока она найдет новую работу. Если прижмет, она может продать квартиру через агентство матери и сделать по крайней мере одного человека счастливым.
Осторожно нажимая на плечо, он заставил ее перевернуться на спину. Его серые глаза гипнотизировали ее.
— Ты носишь моего ребенка, Аманда?
— Да.
— Я рад.
Рад? Хотя, может быть. Ведь не обязательно любить мать ребенка, чтобы хотеть его. Саймон будет замечательным отцом, но сейчас она была не в силах думать об этом. Она никогда не собиралась стать матерью-одиночкой, родить ребенка мужчине, который не любит ее.