Ей казалось, что мужу это не понравится, но тогда он мог бы вернуться и сказать, чтобы Гуайэр возвращался спать в свою комнату. Независимо от того, сколько раз Абигейл заверяла сенешаля, что если она останется сама, с ней будет все в порядке, он отказывался покинуть ее.
Его присутствие не давало ей возможности выплакаться. Насколько бы Абигейл не хотелось это сделать, она была благодарна Гуайэру за то, что помог ей сохранить силу духа. Опять же, учитывая, каким проницательным человеком он был, его помощь вполне можно было назвать обдуманной.
По крайней мере, у нее еще остался один верный друг среди Синклеров.
Спертый запах виски ударил ей в нос, когда Абигейл была ещё на полпути, спускаясь вниз по лестнице, и поэтому она была полностью готова к виду, который открылся перед ней. Все элитные воины, которые были прошлым вечером в зале, как один спали в различных позах на полу зала.
Талорк как сидел за столом, так и заснул, уткнувшись лицом в столешницу, по крайней мере, он не валялся на полу, как Осгард. Или Найэл.
Большой в шрамах воин открыл глаза и уставился на Абигейл, ожидая ее следующего шага.
Она открыла, было, рот, чтобы заговорить, но он отвернулся с явным намерением игнорировать ее присутствие. Поднявшись на ноги, Найэл не оглядываясь и не произнеся ни единого слова, покинул зал. Что ж, ничего не поделаешь. Его отношение не смягчилось после ночи, или он, по-видимому, выпил очень много виски.
Следующим проснулся его брат-близнец, Барр. Его глаза были более ясными, чем у Найэла, и выражение лица было более открытым.
— Доброе утро.
— Доброе утро, — прошептала девушка в ответ, не уверенная, что хотела бы разбудить остальных.
— Я не вижу Гуайэра.
— Я оставила его спящим в комнате.
Барр кивнул.
— Талорк страшно разозлиться, когда узнает, что ты снова спускалась по лестнице без сопровождения.
— Думаю, что это наименьшее из моих забот сегодня утром.
— Ты обманула его, и теперь он чувствует себя глупцом.
— Он не глупец.
— Да, я знаю. И он это также знает, но то, что он знает и то, как он себя чувствует, не всегда одно и то же. Это касается всех нас, не правда ли?
— Думаю да. — Обхватив себя руками, Абигейл посмотрела на остальных воинов. — Мне кажется, что они все чувствуют себя паршиво.
— Или не чувствуют ничего.
— Иногда мне тоже хочется ничего не чувствовать, — призналась она, едва слышно.
Но Барр услышал. Эти крикты имеют острый слух хищника.
— Не пытайся достичь этого при помощи того ядовитого пойла. Это не стоит того, да и головная боль на следующее утро просто невыносимая.
— Может тогда будет лучше, если я поговорю с Талорком в другой раз.
Как раз в этот момент ее муж поднял со стола голову и взглянул на нее все еще острым взглядом налившимися кровью глазами.
— О чем это вы тут говорите?
Она не могла поверить, что муж мог задать такой глупый вопрос.
— О вчерашних откровениях.
— Ты имеешь в виду мое открытие, что с момента нашей встречи ты лгала мне?
— Я никогда не говорила тебе, что могу слышать.
— Но ты никогда и не говорила мне, что не можешь.
— Нет, не говорила.
— Почему?
— Я предпочла бы обсудить этот вопрос приватно, — проговорила Абигейл, еще раз посмотрев на воинов вокруг них. — Вчера твои воины и так насладились представлением. Хватит.
— Я не вижу необходимости вообще обсуждать этот вопрос.
Девушка скрестила перед собой руки.
— Я имею право узнать, что меня ждет в будущем. — Большую часть прошлой ночи она провела в размышлениях и пришла к нескольким выводам. Наиболее важным было то, что она должна убедить Талорка позволить ей остаться среди Синклеров.
Она знала, что это будет нелегко, но ей ничего в жизни не давалось легко с тех пор, как в детстве ее чуть не убила лихорадка.
Кроме того, она решила больше не скрываться от правды, какой бы она ни была. Таким образом, муж поговорит с ней. И так и будет.
Талорк ничего не ответил, но, поднявшись из-за стола, он что-то сказал Барру, чего она не могла увидеть, и направился вверх по лестнице. Абигейл последовала за ним, необъяснимо разочарованная тем фактом, что он не настаивал, чтобы она взяла его под руку во время восхождения по лестнице.
Она сделал всего два шага, когда он остановился, обернулся и схватил ее за руку.
— Я, наверное, менее устойчив, чем ты. — Но он все же не выпустил ее руку.
— Я не знаю, откуда ты взял, что я неуклюжая, — пробормотала Абигейл, обращаясь к его спине.
Если он и ответил, то не стал поворачиваться, чтобы она могла это увидеть.
Когда они достигли своей спальни, Гуайэра там уже не было. Облегчение быстро сменилось разочарованием, когда Талорк выпустил ее руку и отошёл. Его тело дернулось, когда он увидел, где спал воин. Талорк посмотрел на Абигейл.
— Не смотри на меня так, как будто это моя вина. — Она махнула рукой на самодельную кровать. — Ты сам приказал ему остаться со мной. Если бы ты пришел ночью в нашу спальню, ему бы не пришлось здесь спать. Я пытался убедить его оставить меня, но он отказался это сделать.
— Он так и должен был поступить, — ответил Талорк, но бросил на шкуры недобрый взгляд.
Надеясь, что если он не будет видеть эти шкуры, то будет меньше о них думать, Абигейл схватила их, чтобы положить обратно на их с Талорком кровать.
Но муж схватил ее за руку.
— Не смей.
— Почему нет?
— Я не буду спать на шкурах, на которых остался запах другого мужчины.
Ох, Господи!
— Ты хочешь сказать, что можешь учуять запах Гуайэра на нашей кровати? — Каким бы хорошим воином Талорк не был, но это было уже просто сумасшествием.
— Могу. Я добуду другие шкуры для нашей кровати. А до тех пор, мы обойдемся без них.
— И вправду, почему бы и нет? Мы же с самого начала как-то обходились без кровати. Что случиться, если мы вообще будем спать на голом полу? — ворчала она себе под нос, бросая меха кучей на пол.
Когда она выпрямилась, Талорк еще более яростно смотрел на нее.
— Тебе не нравится наша кровать?
— Это не кровать. Это куча шкур, — произнесла она с сарказмом, а потом поняла, что поступает неразумно. Сейчас не время для обсуждения своего спального места.
— Не обращай внимания. До тех пор, пока мы делим их вместе, они мне очень нравятся.
Проблеск чего-то подобного на сожаление промелькнул в его глазах.