Женщина упрямо возразила:
– Если бы немцы не захватили Мальту, Черчилль остался бы у власти и привел Англию к победе.
– Да неужели?
– В конце концов он разгромил бы Роммеля в Северной Африке.
Уиндэм-Мэтсон захохотал.
– А победив Роммеля, англичане могли двинуться через Турцию на соединение с остатками русских армий. В книге они останавливают рвущихся в глубь России немцев у одного города на Волге. Этот город никому не известен, но он существует, я нашла его в старом атласе.
– Как он называется?
– Сталинград. Там британцы добились перелома в войне. А Роммелю так и не удалось пробиться к отступающим армиям Восточного фронта, которыми командовал фон Паулюс. Помнишь его? И немцы не сумели прорваться на Ближний Восток – к нефти, ни в Индию – на соединение с японцами. И…
– Чепуха! Ни один военачальник не смог бы победить Эрвина Роммеля, – возразил Уиндэм-Мэтсон. – И не могло быть событий, пригрезившихся этому Абендсену. Как бы ни защищали англичане русский город с геройским названием Сталинград, большего, чем недолгой отсрочки своей гибели, они бы не добились. Да будет тебе известно, я встречался с генералом Роммелем. В сорок восьмом, будучи по делам в Нью-Йорке. (На самом деле он лишь издали видел военного коменданта США на приеме в Белом доме.) Какой человек! Какое достоинство, какая стать! В общем, я знаю, о чем говорю.
– Да, ужасно было, когда на место Роммеля назначили это чудовище Ламмерса. До него не было ни казней, ни лагерей.
– При Роммеле тоже были лагеря.
– Но… – Женщина запнулась. – Неофициально. Возможно, головорезы из СС и творили мерзости, но… Роммель был не такой, как другие. Он походил на старых пруссаков – суровый…
– Хочешь знать, кому США обязаны своим возрождением? – спросил Уиндэм-Мэтсон. – Кто не пожалел труда для воссоздания американской экономики? Альберт Шпеер. Не Роммель и не Организация Тодта. Шпеер оказался самым полезным из тех, кого Партай [27] послала в Северную Америку. При нем снова заработали заводы, корпорации – вся промышленность, и неплохо заработали. Хотел бы я, чтобы и у нас было то же самое. А то какую отрасль ни возьми, везде конкурируют не меньше пяти компаний, неся ужасающие убытки. Ничего глупее, чем соперничество в экономике, не придумаешь.
– Моя подруга жила в трудовых лагерях и рабочих поселках, что построили на Востоке, – сказала Рита. – Я бы не выдержала. Представляешь, там проверяют почту. Она ни о чем не могла рассказать мне, пока не вернулась сюда. Их будили в шесть тридцать оркестром.
– Ничего, привыкла бы. Тебе бы обеспечили чистое жилье, сносное питание, медицинское обслуживание и условия для отдыха. Что еще нужно? Птичье молоко?..
Большой немецкий лимузин медленно вез их по окутанному ночным туманом Сан-Франциско.
Тагоми сидел на полу в позе Будды и дул в пиалу с китайским чаем, с улыбкой поглядывая на Бэйнса.
– А вы здесь неплохо устроились, – нарушил молчание Бэйнс. – И вообще, на Тихоокеанском побережье довольно спокойно. Совсем не так, как… там. – Он не стал уточнять.
– Божественное говорит с благородным человеком под знаком пробуждения. [28]
– Простите?
– Это Оракул. Один из его афоризмов.
«Витают в облаках – вот чем они тут занимаются», – мысленно улыбнулся Бэйнс.
– Мы непостижимы для европейца, поскольку живем по книге, которой пять тысяч лет. Задаем ей вопросы так, будто она живая. А она действительно живая, как Библия христиан. На свете много живых книг. Это не метафора: книга обладает душой. Вы понимаете? – Тагоми внимательно следил за лицом Бэйнса.
Тщательно подбирая слова, Бэйнс ответил:
– Знаете, я не очень хорошо разбираюсь в религиях. Это не моя стезя. Мне хотелось бы поговорить о том, в чем я более сведущ.
Действительно, он почти не понимал Тагоми. «Должно быть, я устал, – решил Бэйнс. – С той минуты, как я здесь оказался, все как будто приобрело карликовые размеры. Все кажется мелким, незначительным… нелепым, что ли. При чем тут книга, которой пять тысяч лет, при чем тут часы „Микки-Маус“, при чем тут Тагоми с хрупкой пиалкой в руке… и огромная, уродливая голова бизона, злобно глядящая на меня со стены?»
– Чья это голова? – спросил он вдруг.
– Одного из зверей, за счет которых в былые времена жили аборигены, – ответил Тагоми.
– Ясно.
– Показать вам, как надо охотиться на бизонов? – Тагоми поставил пиалку на столик и встал. Дома по вечерам он носил шелковое кимоно, шлепанцы и белый шарф. – Вот я на железном коне. [29] – Широко расставив ноги, он принял низкую стойку. – На коленях – верный винчестер образца тысяча восемьсот шестьдесят шестого года из моей коллекции. – Он вопросительно посмотрел на Бэйнса. – Вы, наверное, устали с дороги, сэр?
– Боюсь, что да, – ответил Бэйнс. – Слишком много впечатлений. Да и дела висят тяжким грузом… «И кое-что еще, – добавил он мысленно. У него раскалывалась голова. – Интересно, можно ли здесь раздобыть обезболивающие таблетки фирмы „ИГ Фарбениндастри“?» – Он привык к ним с тех пор, как стал страдать хроническим фронтитом.
– Все мы должны во что-то верить, – сказал Тагоми. – Нам не дано заглянуть в будущее. Мы не знаем ответов.
Бэйнс кивнул.
– Моя жена найдет какое-нибудь лекарство от головной боли, – пообещал Тагоми, видя, что гость снял очки и трет затылок. – Это у вас от напряжения глазных мускулов. Извините. – Он поклонился и вышел из комнаты.
«Что действительно нужно, так это выспаться, – подумал Бэйнс. – Всего-навсего провести ночь в постели. А может, мне просто не по плечу дело, за которое я взялся? Инстинктивно хочется спрятать голову в песок».
Когда Тагоми вернулся с таблеткой и стаканом воды, Бэйнс произнес:
– Видимо, мне действительно придется пожелать вам спокойной ночи и отправиться в гостиницу. Если не возражаете, мы могли бы встретиться завтра. Кстати, я хотел кое-что уточнить. Вам не говорили о третьем лице, которое примет участие в наших беседах?
Мелькнувшее в глазах Тагоми удивление тут же сменилось напускной беззаботностью.
– Мне об этом ничего не известно. Было бы интересно узнать.
– Это человек с Родных островов.
– Вот как? – На сей раз Тагоми не выдал удивления. Он вполне владел собой.
– Пожилой бизнесмен, отошедший от дел, – пояснил Бэйнс. – Путешествует морем и уже две недели в пути. У него предубеждение к полетам.