— Это тоже повреждение, — с таким же сарказмом возразила Ртуть.
— Да, колесо соскочило. Но это легко поправить, и не нужен ни колесный мастер, ни каретник. — Джеффри распрямился. — Добрый день, хозяйка. Меня зовут Джеффри Гэллоуглас.
— О! А я только старая Мауд, сэр! — женщина поклонилась. — А это моя дочь Нан.
— Добрый день, — Нан вежливо присела, дерзко улыбнувшись. Она тоже была одета лучше, чем обычная крестьянка. Ее длинные каштановые волосы, перевязанные простой лентой, переливались на солнце и густой волной падали на плечи. Девочка прехорошенькая и скоро станет настоящей красавицей, когда повзрослеет. Ее фигурка говорила о том, что именно сейчас происходит волшебное превращение ребенка в женщину. Джеффри предположил, что ей лет четырнадцать. Для средневекового общества она достаточно взрослая, чтобы выйти замуж, но по современным стандартам, конечно, еще слишком молода. Он понадеялся, что мать не станет слишком торопить ее с замужеством.
— Добрый день, мисс, — ответил он, слегка поклонившись.
— Ax! — выдохнула Нан, а ее глаза сверкнули двумя яркими звездочками.
Джеффри улыбнулся. Девушка, конечно, в восторге от того, что рыцарь поклонился простой крестьянке.
— Почему бы тебе не собрать овощи, красавица?
Она вспыхнула от комплимента, но ответила:
— Не могу, сэр. Лошадь съест их.
Джеффри кивнул, но не стал говорить ей, что лошадь можно было бы привязать к дереву.
Он снова повернулся к Мауд:
— Что ж, чтобы починить телегу, ее придется разгрузить.
— Починить! — глаза крестьянки широко распахнулись, — О! Как ты добр, сэр! Но ведь ты, я вижу, рыцарь!
— И поэтому должен помогать попавшим в беду!
Джеффри расстегнул пуговицы.
— Разве такое занятие не унизит тебя?
Джеффри улыбнулся, бросая камзол на седло.
— Что ж, если поблизости найдется каретный мастер, я с удовольствием предоставлю эту работу ему. Но если нет, придется заняться самому. — Он повернулся к Нан. — Привяжи лошадь, девушка, и найди прочную палку, дюйма в два толщиной и в полтора фута длиной.
Девушка смотрела на него во все глаза и не двигалась с места.
— Нан! — окликнула ее мать.
Нан встряхнулась и заставила себя улыбнуться.
— Да, сэр, как скажете, — и повела лошадь в поводу, оглядываясь через плечо.
Джеффри покачал головой и вздохнул: неужели рыцарь, занятый физическим трудом, такое невиданное зрелище, что она так на него уставилась? Он повернулся к телеге и принялся выгружать корзины.
— Как же приподнять телегу, чтобы вставить колесо? — озабоченно спросила Мауд.
— Просто поднимем, — Джеффри посмотрел на Ртуть и заметил, что она наблюдает за ним.
— Мне придется попросить тебя спешиться, леди, и помочь мне. — Ртуть вздрогнула, но, приходя в себя, огрызнулась:
— Я не леди! — Однако с лошади все-таки спрыгнула.
— Как хочешь, тебе видней, — вздохнул Джеффри. Он как раз поднимал пятидесятифунтовую корзину репы. — Как же мне тебя называть? Госпожа? Предводительница?
— Я уверена, что ты без моей помощи найдешь нужное слово, — ответила она. Но, заметив, что он откровенно улыбается, выпалила:
— Но лучше не ищи!
Джеффри опустил корзину и, согнув руки, расправил плечи, разминая их и наслаждаясь прикосновением ветерка к голой коже.
— Тогда — к телеге, — он повернулся к Ртути. — Возьмешь колесо?
Он застал ее в тот момент, когда она жадно разглядывала его.
Девушка сглотнула, прежде чем ответить.
— Да, — прошептала она и отвернулась, с трудом оторвав от него взгляд.
Джеффри пришло в голову, что ее взгляд был прикован к мускулам на его руках и груди, буграми ходившими под кожей.
Он самодовольно улыбнулся, наслаждаясь этой мыслью, склоняясь к упавшей оси.
— Такая подойдет?
Подняв голову, он увидел Нан. Девочка держала в руках палку и смотрела на него с тем же восторгом, что и Ртуть.
Джеффри улыбнулся ей, принимая палку.
— Да, прекрасно подойдет. Подержи ее пока в руках, красавица, пока она мне не понадобится.
Он вернул ей палку, а она, едва дыша, выдохнула:
— Конечно, сэр.
— Как ты поднимешь телегу? — недоумевала Мауд. — У меня нет веревки и нет…
Джеффри пожал плечами.
— Лучше сгибать колени, чем спину, хозяйка, и держать ноги вместе. — Он нагнулся, взялся за ось и распрямился. — Ну, теперь палку, девушка!
Одерживая ось левой рукой, правую он протянул за палкой.
Нан, у которой глаза стали совсем огромными, сунула ему палку.
— Спасибо, — крякнул Джеффри, потому что телега оказалась очень тяжелой. Он взялся за палку, как за молоток, и заколотил ею по узкому концу колышка, удерживающего втулку колеса.
К счастью, сломался широкий конец, иначе починить его было бы проблематично в походных условиях. А так двумя ударами он высвободил колышек, а третьим выбил его на дорогу. Джеффри отбросил палку, взялся за втулку обеими руками и попросил:
— Теперь — колесо! — Мауд подтолкнула Ртуть. Та стряхнула оцепенение и, приподняв колесо, надела его на ось.
Джеффри задвинул правой рукой втулку и, испустив вздох облегчения, опустил телегу.
— Спасибо. Дольше я бы не удержал.
Три женщины, не открываясь, смотрели на него.
Ртуть, сглотнув, промолвила:
— Телега весит не меньше полутонны!
— Вряд ли, думаю, всего четверть! — Джеффри снова стал разминать плечи и руки. На этот раз он почувствовал боль. — И мне нужно было поднять лишь половину ее, второе колесо приняло на себя часть веса.
— Правда, — вздохнув, согласилась Ртуть.
— Теперь — колышек, — попросил Джеффри. Он достал меч, острогал конец палки, разрубил ее. Затем положил на дорогу и разрубил снова, получив в результате цилиндр длиной в половину фута. Вложив меч в ножны, он достал кинжал и принялся строгать.
— Ты не хочешь надеть камзол? — с материнской заботой спросила Мауд. — Простудишься.
— Не люблю надевать одежду, пока не обсохну, — объяснил Джеффри. Он вставил колышек в отверстие на оси, вытащил снова, поправил и опять вставил. Довольный, он поднял остаток палки и опять воспользовался ею как молотком. После десятка ударов колышек прочно встал на место.
— Ну вот! — Джеффри отбросил палку, взял камзол и надел его. — Конечно, каретник справился бы лучше, хозяйка, но, я думаю, до деревни доедет, а там исправит тот, кто умеет это делать по-настоящему.