— Но почему? — никак не мог взять в толк Рокир.
— Потому что веревка могла не выдержать и лопнуть. Или узел мог развязаться. А вы, два чурбана, — Алеа решила немного поддразнить их, — вряд ли бы меня поймали.
Было бы хуже, если б им это удалось...
Парни заметно сникли, и Алеа испытала к ним что-то вроде жалости.
— Это я в шутку, не обижайтесь. — Главное — не назвать их мальчишками, ведь они уже думают о себе как о взрослых мужчинах. — Просто вы ну очень меня напугали.
— Да уж знаем, — буркнул Йорак, уставясь в землю.
— Ну ладно, спускайся, — крикнул Рокир, — обещаем, что ничего тебе не сделаем.
— Сейчас, сейчас, только отдышусь.
Алеа понимала, что лучше будет спуститься.
В конце концов данное слово надо держать и не показывать юношам дурной пример вероломства. От этой мысли Алеа ощутила прилив сил. Ведь она в конце концов взрослая, и, будь они родом из одной деревни, пару-тройку лет назад ей наверняка пришлось бы время от времени приглядывать за мальчишками. В этом возрасте пацанята нередко ищут поддержки у матери, даже если не хотят самим себе в этом признаться. Если, конечно, им повезло иметь хороших матерей...
Судя по этим юношам, так оно и было. Как жестоко, однако, со стороны родных изгонять таких юнцов из семьи. Хотя Алеа подозревала, что это решение всей деревни, и матери этих юношей наверняка пролили немало слез, расставаясь с обожаемыми чадами.
— Вы из одной деревни?
— Что?..
Вопрос явно застал Йорака врасплох.
Рокир оказался сообразительнее.
— Нет, мы познакомились неделю назад...
— Как быстро, однако, становятся друзьями совершенно чужие друг другу люди, — сказала Алеа, а про себя подумала: чего же тут странного, если они одиноки и их отовсюду гонят.
— Я сама всего неделю как убежала из своей деревни, — добавила она вслух.
— Убежала?.. — Оба юноши изумленно вытаращили глаза. — Интересно, как можно по собственной воле оставить родимый дом?
— Да, представьте себе. — В голосе молодой женщины послышались суровые нотки. — Мои родители умерли, и никто из парней за мной не ухаживал, потому что я слишком высока ростом. Человек барона сказал Совету, что надо отнять у меня родительский дом и все нажитое ими добро и отдать другим людям, а заодно и меня — в услужение.
На лицах мальчишек тотчас появилось виноватое выражение. Они сами не раз становились свидетелями подобного, более того: вместе с остальными свистели и улюлюкали, издеваясь над несчастной жертвой, которой не повезло родиться гигантом или карликом. Сегодня они почему-то устыдились этого.
Рокир попытался было выгородить себя:
— По крайней мере тебя не вышвырнули за то, что ты великанша.
— Уж лучше бы вышвырнули! — мрачно ответила Алеа. — Ты представляешь, что это такое — стать рабом? Ты знаешь, что этим несчастным приходится терпеть? Особенно женщинам?
Мальчишки поморщились и молча уставились в землю. Уж чего-чего, а подобных историй они наслышались.
— Но бывают и добрые хозяева, — буркнул наконец Йорак.
— Бывают, — согласилась Алеа. — Вот только мне не повезло. Барон отдал меня в семью, где давно терпеть не могли моих родителей.
Рокир после этих слов вздрогнул.
— Неудивительно, что ты сбежала, — протянул Йорак.
— Спускайтесь, мисс, — произнес Рокир, — мы не обидим вас, особенно после того, что вам пришлось испытать.
— По крайней мере вы поняли, что нехорошо обижать людей, — произнесла Алеа и засомневалась. — Надеюсь, что поняли.
— Мы не раз слышали, как кричали рабы, — признался Рокир. — Нам давно уже следовало сообразить, что там происходит.
— Мы ведь не знали, что тебя отдали в рабство. — Йорак никак не мог решиться оторвать взгляд от земли. — Просто мы подумали, что ты одна из тех распущенных женщин, о которых мы так много слышали.
— Распущенная или нет, а силой приставать нехорошо. — Алеа все еще была настороже. — Так я могу поверить вам на слово?
— Истинный крест! — И Йорак действительно крестообразно провел пальцами над сердцем.
Алеа прониклась к мальчишкам искренним сочувствием, даже несмотря на то, что они намеревались с ней сделать. В душе они все еще оставались детьми, более того, детьми, на чью долю выпало немало душевных страданий. Ничего, скоро возмужают и все поймут.
Главное — помочь им возмужать.
— Уговорили, спускаюсь. Только отвернитесь.
Мальчишки подчинились ее требованию, и Алеа начала спускаться вниз.
Палка все еще болталась, привязанная к ее запястью, и Алеа не хотела с ней расставаться. Так, на всякий случай. Наконец она спрыгнула с нижней ветки.
— Все, можете смотреть.
Мальчишки обернулись. Алеа сняла с запястья веревочную петлю и встала перед ними, опершись на палку. Господи, до чего же они огромные! Почти на два фута выше, чем она сама, а крепкие какие — сплошные мускулы.
— Вам надо научиться стоять прямо, — машинально заметила она. — Вы же не хотите вырасти сутулыми?
Юноши тотчас выпрямились.
— С какой стати ты нас воспитываешь? — огрызнулся Йорак.
Эти слова задели молодую женщину, но она не подала виду.
— Просто я дольше вашего шагаю по жизни, мои милые, и больше вашего знаю. Девушка такого роста, как я, начинает сутулиться, чтобы казаться ниже. Моя мать отучила меня от этой дурацкой привычки, иначе бы у меня уже давно вырос горб. Стойте ровно! Распрямите спины! Надо гордиться, что у вас такой рост.
— Гордиться? — недоуменно пробормотал Йорак.
— Да, да, гордиться! — с жаром подтвердила Алеа. — Знаете, почему вас вышвырнули вон? Да вам и самим известно: с одной стороны, потому что вас боялись, а с другой — потому что вам завидовали. Те, кто вас изгнал, в душе сами не прочь подрасти. А еще они испугались того, что когда вы вырастете, то станете представлять для них угрозу. Вы же настоящие богатыри, и не позволяйте никому вас оскорблять!
— А она права, — раздался позади них чей-то низкий голос. — Первый раз слышу такие честные, такие правдивые слова из уст жителя Мидгарда!
Алеа резко обернулась.
Взгляд ее заскользил вверх, выше и выше. Если только что встреченные парни показались ей настоящими великанами, то теперь она уже не знала, что и думать.
Этот появившийся неизвестно откуда гигант на четыре фута возвышался над головой молодой женщины и был столь могуч, что, казалось, загораживал собой весь мир. На нем была такая же рубаха и облегающее трико, как и на любом из жителей Мидгарда, такие же кожаные доспехи на груди. Но зато одежда была таких размеров! Интересно, сколько коровьих шкур пошло на то, чтобы сшить такие доспехи?.. Сколько овец пришлось остричь, чтобы изготовить сукно для подобной рубахи!..