— Но я ведь не великанша! — воскликнула Алеа и залилась слезами. — Я такая же, как все другие обитатели Мидгарда! Как можно отнимать у меня доставшееся мне от отца наследство?
— Барон имеет право делать все, что пожелает! — сурово напомнил ей стюард. — Дом и земля должны перейти в руки того, кому доверяет барон!
— Но это же несправедливо! — вырвалось у несчастной девушки, и слезы потекли еще сильнее. — Ведь это жестоко! Что мне остается?
— Как ты смеешь обвинять барона в жестокости! — Стюард вскочил на ноги и, схватив молот Тора, застучал им по столу. — Барон делает только то, что должно и верно!
Произнеся это, стюард обвел взглядом собравшихся.
— Кто из вас питал ненависть к ее родителям?
Люди примолкли и пугливо заозирались по сторонам. Но тут со своего места поднялся Вигран Вентод.
— Я презирал Ларса. Какое право он имел на столь богатые земли, на дом и овин?
— Но он построил их собственными руками! — встала на защиту отца Алеа.
— Тихо! — взревел стюард и громко стукнул молотком.
— Ферма переходит в твои руки, достойный человек! Эта женщина тоже твоя! — И стюард злобно посмотрел на несчастную. — Кто дал тебе право обвинять барона в жестокости?!
— А что это, как не жестокость! Отнять у меня все нажитое нашей семьей добро, а меня отдать в руки того, кто нас всегда ненавидел! И подобное ты называешь справедливостью?!
— Пусть это послужит хорошим уроком для тех, кто посмеет воспротивиться воле барона и богов! — Лицо стюарда побагровело от гнева. — И тебя пусть это научит, как покоряться своим хозяевам. Ты не только почти что великанша, но и упрямая строптивая баба. И если тебя не поставить на место, то в один прекрасный день ты, того и гляди, набросишься на своих соседей с кулаками, или же, что еще хуже, — с топором. Вот почему место тебе среди рабов: большего ты не заслуживаешь!
Стюард посмотрел на Виграна.
— Смотри, научи ее послушанию! Я как-нибудь проверю.
— Обещаю, милорд, за мной не заржавеет. — И Вигран расплылся в противной ухмылке.
Алеа почувствовала, как мир вокруг нее рушится.
* * *
По крайней мере она не досталась Альфу.
Если это, конечно, можно считать утешением.
Но на безрыбье...
У Вентодовой жены, Бирин, было круглое лицо, которое всякий раз, когда Алеа попадалась ей на глаза, принимало кислое выражение. А надо сказать, что первый раз это случилось, как только несчастная девушка переступила порог их дома.
— Немедленно бери метлу и подметай, бездельница! Пыль отовсюду смахни! И смотри, ничего не разбей!..
Алеа прикусила язык и пониже склонила голову.
По щекам ее катились горючие слезы, но она послушно достала из угла метлу и принялась подметать. Правда, ее так и подмывало стукнуть ненавистную Бирин рукояткой метлы по голове или загнать в ее луженую глотку все прутья. Но Алеа тотчас напомнила себе, что ее печальный удел — не иначе как воля богов. Это Норны сплели для нее такую нить судьбы. Остается только покориться их воле. И если она будет стараться и чисто мести в этой жизни, то после смерти ее ждет сияющая Валгалла, где она и пребудет до самого Рагнарека.
Алеа старалась не обращать внимания на ехидные шутки Виграна, его сына Силига и дочери Ялас. Все семейство собралось посмотреть, как она будет подметать пол в их доме. Особенно Алеа старалась не смотреть на Силига. Вигранову сыну было уже почти двадцать, ростом — чуть ли не с отца, хотя еще по-юношески жилистый и подтянутый.
От взглядов, которые хозяйский сынок бросал в ее сторону, Алеа была готова провалиться сквозь землю.
— Ты что, первый раз держишь в руках совок? Столько прожила, а не умеешь мести пыль? — придиралась к ней Бирин.
И вновь Алеа промолчала. Как будто ее хозяйке неизвестно, что, как ты ни старайся, невозможно сразу подмести весь мусор!..
Не говоря ни слова, девушка аккуратно, хотя и не с первого раза, замела на совок всю пыль.
— И как это мать не научила тебя! — не унималась Бирин.
Услышав, как эта противная бабища осмелилась критиковать ее мать, Алеа вспыхнула и уже приготовилась ответить дерзостью на хамство, но внутренний голос в последнее мгновение велел ей одуматься, и девушка, не произнеся ни слова, застыла на месте.
В этот момент здоровенная лапища Бирин хлопнула ее по лицу.
— Подметай, неумеха, ишь, разинула рот! Пошевеливайся, кому говорят!..
Алеа на мгновение окаменела от боли и унижения. Ей показалось, будто происходящее — лишь дурной сон и достаточно проснуться, чтобы вернуться к прежней, нормальной жизни...
Не сказав ни слова, девушка покорно вернулась к своему занятию. Правда, теперь слезы застилали ей глаза и она плохо видела все, что происходило вокруг...
Тем не менее Алеа разгадала уловку Бирин — для той главное было найти предлог, к чему придраться, чтобы потом можно было распускать руки. Еще бы! Ведь Вигран лично пообещал стюарду барона, что научит ее покорности.
Хозяин дома тяжело опустился на стул у очага.
— Эй, служанка, живо сними мне башмаки!
Алеа вновь почувствовала, как внутри ее нарастает волна возмущения, но в который раз промолчала. Покорно опустившись на колени, девушка принялась расшнуровывать Виграну башмаки.
И снова Бирин отвесила ей пощечину.
— Я разве не сказала тебе, шлюха, что нужно подметать!..
Алеа едва не задохнулась от обиды и гнева, но послушно встала и вновь взялась за метлу.
В тоже мгновение Вигран, развалясь на стуле, с силой пнул девушку ногой в спину.
— Один. А кто будет снимать второй башмак?
Алеа отлетела к стене. Гнев душил ее. Краска заливала лицо.
В ушах стоял злобный хохот Виграновых отпрысков. Однако она нашла в себе силы подняться и замахнулась метлой на обидчика.
Вигран никак не ожидал от несчастной девушки такой смелости. Удар застал его врасплох и пришелся аккурат по лысине. Однако на помощь ему моментально пришли остальные члены семейства. Вопя от злости, Вентоды в полном составе набросились на Алеа с кулаками.
Первым к девушке подскочил Силиг и больно ударил ее кулачищем в живот, а затем второй раз — прямо в лицо. В следующее мгновение рядом с братцем оказалась Ялас — ее рука отпечаталась у бедняжки на левой щеке, ручища Бирин — на правой. Пришел в себя и Вигран. Ревя как бык, он вскочил на ноги и принялся потрясать пудовыми кулаками. Вскоре Алеа уже перестала считать удары.
Так прошел первый день. Что бы несчастная девушка ни делала, за что бы ни принималась, все было не так. Вентоды едва не довели ее до белого каления еще пару раз, причем неизменно дело заканчивалось ее избиением. Наконец Бирин приказала сыну: