Алеа вздохнула и покорно поплелась вслед за ним.
Храм представлял собой пещеру, на стенах и потолке которой располагалось несколько рядов маленьких окошек. В дальнем конце зала находилась статуя мужчины, сидящего на причудливом мраморном троне высотой около двадцати футов.
Лицо каменного мужа с правильными чертами, серьезное и доброе, обрамляла аккуратная короткая бородка. Одет человек был в просторную, ниспадавшую складками тунику, а в руке держал странного вида скипетр, на конце которого располагалась лампочка в форме луковицы. По виду это был мужчина в самом расцвете сил.
— Выходит, это бог.
Гар, нахмурившись, изучал статую, как будто сравнивая свой рост с размером скульптуры.
— Полагаю, что, как и женщинам, мужчинам тоже нужно кому-то молиться, — произнесла Алеа с иронией в голосе. — Они ведь не наделены воображением.
— Зато наделены памятью. — Гар указал на скипетр. — Это громоотвод!.
Присмотревшись, Алеа узнала форму скипетра — она видела нечто подобное на экране Геркаймера.
— Другие боги метали молнии, — сказал Гар. — А этот отклоняет ее, защищает людей от ее удара. Это бог-защитник.
— Защитники иногда становятся тиранами, — возразила Алеа.
— Здесь — вряд ли. — Гар оперся на посох и, положив подбородок на руки, принялся задумчиво рассматривать статую. — У него и щита нет. Это божество защищает людей от природных катастроф, а не друг от друга.
Значит, ему нужно учиться, подумала Алеа.
— Наверное, он предоставляет это богине, — пошутила она.
— Ты хочешь сказать, что Алую Роту, возможно, возглавляет жрица? — Гар повернулся к ней. — Хорошая мысль. Только вот как проверить?
Алеа уставилась на своего спутника. Вопрос застал ее врасплох.
— Надо найти жреца, — быстро нашлась она. — Ты будешь задавать ему вопросы, а я — слушать его мысли.
— Пусть будет так.
Гар посмотрел на человека средних лет в жреческих одеждах, который вышел откуда-то из-за статуи. Завидев спутников, он, дружелюбно улыбаясь, подошел к ним.
— До вечера нет никаких церемоний, друзья мои. Вы пришли сюда, потому что что-то беспокоит ваши сердца?
— Скорее, разум, почтеннейший, — ответил Гар.
— Понятно.
Жрец кивнул, все так же улыбаясь, и жестом указал на маленькую боковую дверь.
— Тогда пройдемте в комнату для бесед, друзья мои.
И, не дожидаясь ответа, отвернулся. Гар и Алеа переглянулись, затем пожали плечами и последовали за жрецом. Алеа была поражена, что ей позволили войти. В Мидгарде жрецы Одина запрещали женщинам заходить в храм, не говоря уже о внутренних помещениях.
Комната была размером приблизительно восемь на десять футов и закруглялась, повторяя форму храма. Стены были побелены, на них висели гобелены с изображениями бога. На одном бог мчался на, колеснице сквозь бурю, и скипетр его поглощал молнию. На другом изображался храм на фоне восходящего солнца, а внутри солнца был заключен бог в своей колеснице. На третьем — бог в виде ствола большого дерева. У девушки перехватило дыхание: этот бог воплощал собой три божества Мидгарда!
Жрец указал на два стула в форме песочных часов, и сам сел на такой же. Рядом с ним находился маленький столик, на котором стояли высокий кувшин и две чашки.
— Вначале мне хотелось бы знать, сердечные ли дела привели вас сюда, и если так, нам следует пойти в храм богини и позвать жрицу. Вы супруги, друзья мои? Или еще только собираетесь соединить свои жизни?
Не «сын» или «дочь», отметила про себя Алеа, а «друзья».
— Нет, почтеннейший, — сказала она, — мы всего лишь путешествуем вместе.
У нее возникло чувство, которое обычно появляется, когда говоришь не правду, но девушка постаралась прогнать эту мысль.
— Мудрое решение — путешествовать не в одиночку, по дорогам или по жизни вообще, — признал жрец. — Что же тогда беспокоит вас, друзья мои?
— Мудрецы, почтеннейший, — ответил Гар и, видя замешательство жреца, пояснил:
— Мы прибыли из далеких мест, очень далеких, и в наших краях нет таких мудрых людей.
— Понятно, — задумчиво произнес жрец. — Но какое беспокойство могут вызвать добрые, кроткие люди, указывающие другим путь к мудрости?
— Легкость, с которой они дают советы, — осторожно произнес Гар. — И быстрота, с которой нуждающиеся в них люди этим советам следуют. Значит, вы их одобряете?
— Одобряю? — удивился жрец. — Это не тот случай, когда нужно одобрять или не одобрять. Мудрецы существуют, вот и все.
— Как природное явление? — спросил Гар. — Но когда у людей проблемы, не лучше ли им прийти в храм, а не к мудрецу?
— Я понимаю, что вы хотите узнать, — улыбнулся жрец. — Сильные потрясения приводят людей к нам — душевная неуравновешенность, настолько сильная, что порой людям не хочется жить. Но с менее серьезными вопросами они обращаются к мудрецам, и мы этому очень рады.
— Значит, мудрецы берут на себя часть дел, — рискнул сделать вывод Гар.
— Да, — признал жрец. — Но не только. Мы — жрецы, наше дело — религия, служение богу и богине, а также отношение к ним души.
— Не морали? — нахмурился Гар.
— Моральная жизнь — это постоянная молитва, — пояснил жрец. — А вот мудрецы стараются постигнуть другие способы отношения людей к миру и друг к другу.
Гар продолжал хмуриться.
— Но их тоже интересует душа.
— Конечно, — согласился жрец. — И, наверное, высшая душа, союз всех душ — и только здесь начинается наше сходство.
— Значит, вам нечего делить? — поинтересовался Гар. — Вы не считаете их соперниками?
Жрец добродушно рассмеялся.
— Соперниками? Конечно, нет, друг мой! Нам совершенно нечего делить, поскольку мы рассматриваем бога и богиню как союз всех душ, стремящихся к добру, в то время как мудрецы стремятся к тому, чтобы все души объединились в боге.
— Вас устраивает такое разделение?
Гар постарался задать вопрос как можно более спокойным голосом.
— Вполне, ведь их мудрость отличается от нашей, и люди обращаются с повседневными проблемами к мудрецам, а извечные вопросы решаем мы.
— Ясно... — произнес Гар.
Он озадаченно взглянул на свою спутницу, но та лишь едва заметно пожала плечами.
Гар вновь обратился к жрецу:
— Значит, мудрецы не имеют отношения к религии? Они — философы и советники?
— Да, советники — хотя достаточно скрытые.
В улыбке жреца читалось удивление.
— Понимаю, — медленно произнес Гар. — В таком случае, почтеннейший, у меня остался только один вопрос.