Ни боксеров. Ни брифов. Никаких препятствий на пути.
Обхватив рукой крепкую длину, она принялась ласкать его, и Исаак двигался навстречу ей, усиливая трение. А его стоны… святые небеса, какие стоны: этот тихий рык был полностью животным, когда Исаак дышал, прижимаясь к ее груди.
Гри села, отрывая грудь от его губ, и с проклятьем буквально сорвала с себя брюки для йоги и трусики. Когда он обхватил член, удерживая его вертикально, Гри снова оседлала его бедра и опустилась вниз, на его плоть, соединяя их, задирая при этом ветровку Исаака так, чтобы получить еще больший доступ к его коже. От ощущения его плоти Гри запрокинула голову, наблюдая за реакцией мужчины, отчаянно желая видеть его… Исаак не разочаровал ее. Зашипев, он стиснул зубы, втягивая сквозь них воздух, жилы на его шее и мускулы груди напряглись.
Двигаясь и задавая темп, казалось, будто она овладевает им в каком-то первобытном стиле, отмечая его сексом.
— Боже… ты прекрасна, — прохрипел он, тяжело дыша. Он наблюдал за ней из-под опущенных век горячим взглядом, не сводя глаз с ее груди, обрамленной футболкой и спущенными вниз чашечками бюстгальтера.
Он недолго бездействовал. Оторвавшись от пола быстро и уверенно, он крепко поцеловал ее, проникая при этом еще глубже и прижимая Гри к себе. Сначала она испугалась, что он снова собирался остановиться, но потом мужчина, уткнувшись в ее шею, заговорил:
— Ты изумительна. — Он растягивал слова по-южному, хрипло и тихо, возбуждая ее еще сильнее. — Ты…
Он не закончил предложение. Вместо этого он скользнул обеими руками под ее ягодицы, приподнимая и опуская на себя, его огромные бицепсы держали ее вес так, будто она была игрушечной…
Гри кончила так сильно, что увидела звезды, яркая галактика взорвалась, от ее лона по всему телу разошелся ослепительный свет. Как он и обещал, в этот раз он не остановился. Он замер, с силой толкнувшись в нее, руки обхватили ее талию, так, что она не смогла дышать… не то, чтобы ее волновал кислород. Его плоть содрогалась внутри нее, и Гри впилась ногтями в его ветровку, прижимаясь к мужчине.
А потом все кончилось.
Пока они восстанавливали дыхание, последовавшая тишина напоминала внезапно утихший порывистый ветер: она звучала травмирующе.
Молчание. Боже… это молчание. Но она не знала, что сказать.
— Прости, — хрипло произнес Исаак. — Я думал, это поможет тебе.
— О, нет… я…
Исаак покачал головой, и своими сильными руками поднял ее с себя, с легкостью разъединяя их. Он посадил ее рядом, ловко подтянул пояс штанов и взял чистое полотенце. Протянув его ей, он прислонился спиной к столу, согнул ноги в коленях и положил на них свои руки.
Именно в этот момент Гри заметила пистолет на полу рядом с ними. И, должно быть, Исаак тогда же обратил на него внимание, потому что он схватил оружие и спрятал в ветровке.
Зажмурив глаза, она быстро вытерлась и оделась. А потом приняла идентичную позу рядом с ним. Но, в отличие от Исаака, она смотрела не прямо перед собой; она изучала его профиль. Он был красив мужской красотой, его лицо представляло собой острые линии и выступающие кости… но ее беспокоила его усталость.
Он слишком долго жил на грани.
— Сколько тебе лет? — спросила она наконец.
— Двадцать шесть.
Гри отшатнулась. Так, это была правда?
— Ты выглядишь старше.
— Я чувствую себя старше.
— Мне тридцать два. — Опять молчание. — Почему ты не смотришь на меня?
— У тебя никогда не было связей на одну ночь. До этого момента.
Словно он проклял ее в некотором смысле.
— Ну, технически, с тобой я провела две ночи. — Когда он стиснул челюсти, Гри поняла, что комментарий не сильно облегчил ситуацию. — Исаак, ты не сделал ничего плохого.
— Да? — Он прокашлялся.
— Я хотела тебя.
Сейчас он посмотрел на нее.
— И ты меня получила. Боже… как ты меня получила. — На короткое мгновение его взгляд снова вспыхнул огнем, но потом он сосредоточился на шкафчике перед ним. — Но на этом все. С этим покончено.
Ну… ауч. И говоря о парне, который психовал из-за того, что познакомил ее с сексом без обязательств, можно было подумать, что еще пара-тройка раз успокоит его совесть.
Когда низ живота опалило жаром, Гри подумала… что жизнь покажет насчет «с этим покончено».
— Почему ты вернулся? — спросила она.
— Я не уходил. — Когда ее брови взмыли вверх, он пожал плечами. — Я провел весь день в укрытии, в другом конце улицы… и прежде чем ты сочтешь меня маньяком-преследователем, я наблюдал за людьми, которые следили — и продолжают следить — за тобой.
Побледнев, Гри порадовалась темноте, царящей в этой долине кухонных шкафчиков и ящиков. Пусть Исаак продолжает думать, что она держит себя в руках.
— Это ты привязал лоскут белой ткани на фонарь, верно? От твоей майки.
— Он должен был сообщить им, что я уехал.
— Я не знала. Прости.
— Почему ты не вышла замуж? — внезапно спросил он. А потом резко рассмеялся. — Прости, если вопрос слишком личный.
— Нет. — Принимая все во внимание, больше не было никаких рамок. — Я никогда не влюблялась. Не было времени, на самом деле. Совмещая работу с вечной погоней за Дэниелом… я не нашла времени. К тому же… — Столь откровенный разговор казался нормальным и в то же время совершенно непривычным. — Честно говоря, не думаю, что хотела быть с кем-то в настолько близких отношениях. Некоторыми вещами я не хочу делиться.
И речь шла не о громком имени семьи, их положении или благосостоянии. Она говорила о темных сторонах своей жизни, которые скрывала ото всех… о своем брате… и матери, если быть полностью честной. Они с отцом были юристами и отличались собранностью, другая половина их семьи тоже страдала от похожего демона. В конце концов, несмотря на свою легальность, алкоголь нес такие же разрушительные последствия, как и героин.
Ее мать была изысканной алкоголичкой, сколько Гри себя помнила, и было сложно сказать, что толкнуло ее к бутылке: биологическая предрасположенность, регулярно исчезавший муж или сын, который в юном возрасте пошел по той же дорожке.
Ее потеря была столь же ужасной, как и смерть Дэниела.
— Кто такой Дэниел?
— Мой брат.
— Я позаимствовал его пижамные штаны.
— Да. — Она сделала глубокий вдох. — Он умер около двух лет назад.
— Боже… Мне жаль.
Гри оглянулась вокруг, гадая, а не решил ли человек — эм, призрак — о котором шла речь, почтить их своим присутствием.
— Мне тоже жаль. Я действительно думала, что смогу спасти его… или помочь ему спасти самого себя. Но все вышло иначе. У него… были проблемы с наркотиками.