Мужчина снова с опаской посмотрел на Стегомана и Диметролас.

— Я согласен, если они и вправду не станут соваться.

— Я не буду изрыгать пламя, — проворчал Стегоман, — но попросил бы тебя придержать язык, человек! — Он повернул голову к подруге. — Диметролас, что скажешь ты?

— Я сдержу слово, — не слишком охотно отозвалась дракониха. — Но у нас с тобой — старые счеты, Люгерин!

Стегоман напрягся.

— Это он подговорил драконов изгнать тебя?

— С его болтовни все началось, — ответила Диметролас, — но всю грязную работу он поручил ящерицам. — Она свирепо оскалилась и выкрикнула, обратив взор к деревне: — Он боялся моих размеров, но если бы я осталась здесь, ему нечего было бы страшиться. А вот теперь у него и вправду есть причина для страха! И все же, Люгерин, пока я не стану мстить тебе. Но позови Гинелур, ибо переговоры не начнутся, покуда вы не выйдете вдвоем!

— Она выйдет к нам, — проворчал Люгерин так мрачно, что у Мэта не осталось сомнений: на уме у этого человека явно был побег.

Люгерин вернулся в дом, оттуда послышался приглушенный разговор. Затем он снова появился на пороге, но на этот раз вместе с ним вышла женщина старше его, высокая и красивая, с гривой волос цвета воронова крыла, подхваченных на лбу серебряной лентой. Люгерин и Гинелур были облачены в одежды из кожи, украшенной медными бляшками, — не доспехи, но все же явно не будничное платье.

Они остановились в пяти футах от Мэта. Гинелур требовательно вопросила:

— Зачем ты явился сюда?

— Я искал моих юных друзей, — отвечал Мэт. — Они держали путь в Мараканду и никак не заслуживали того, чтобы на них предательски напали. Почему вы пытались похитить их?

— Мы не торгуем рабами! — выкрикнул Люгерин.

— Но берете в плен странников, — возразил Мэт. — Может быть, они трудятся на ваших потайных полях?

Погонщик и погонщица драконов покраснели, и Мэт понял, что попал в точку.

— Если нам угрожают и в ту пору, когда сильны ветры, — строптиво проговорила Гинелур, — мы приносим пленников в жертву духам ветров на переломе года.

«В дни равноденствия», — перевел для себя Мэт. Именно в эти дни были наиболее сильны ветра.

— Но по какому праву вы лишаете кого-то свободы по своему усмотрению?

— По праву мести! — выкрикнул Люгерин. — Наши предки мирно возделывали землю в этой долине, но вновь и вновь на них совершали набеги варвары. В конце концов наши пращуры выстроили эти жилища в скалах, чтобы укрываться здесь от врагов. Только так они могли спасти свою жизнь, уберечь от рабства жен и детей, но неизбежно теряли урожаи и были обречены на голодную смерть.

— И теперь вы мстите людям, которые перед вами ни в чем не повинны. — Мэт покачал головой, припомнив пару-тройку девушек, которые относились к нему с болезненной подозрительностью и ревностью только из-за того, что некогда другие парни их обманули и бросили. А один его приятель, как ему помнилось, полюбил, а потом покинул женщину, чтобы отомстить другим, бросившим в свое время его. — Что ж, — кивнул он. — Чувство мести свойственно всем людям. Но теперь вы по идее уже давным-давно должны были бы от него избавиться.

— Поначалу мы мстили только варварам, не сомневайся! — горячо проговорила Гинелур. — Олиен, шаман наших предков, обучил нас тому, как волшебством приручить драконов. И тогда мы обрели могущественных скакунов, перед которыми не могли устоять лошади варваров. С тех пор мы отражали любые набеги недругов.

— Да, отражали и брали в плен рабов и вражеских воинов, чтобы приносить их в жертву — как они некогда поступали с нами! — воскликнул Люгерин, брызжа слюной.

— Сколько же столетий назад все это было? Не пора ли было за это время успокоиться?

— Наша безопасность зиждется на нашей жестокости! — дерзко отвечал Люгерин. — Уже три столетия варвары не отваживаются сунуть нос в наше ущелье, можешь не сомневаться!

— И когда вы избавились от варваров, вы принялись брать в плен мирных странников.

— Разве они не стали бы убивать и грабить нас, дай мы им такую возможность? — запрокинув голову, с вызовом проговорила Гинелур.

— Во всяком случае, не эти двое, — возразил Мэт и кивком указал на Антония и Балкис. — Уверен, как и многие, кого вы взяли в плен на протяжении несколько веков. Но не сомневаюсь, что теперь, пострадав от рабства, они бы ополчились против вас. Даже самые добрые люди порой не удерживаются от того, чтобы сделать другим то, что получили от них. Но если ваша сила — в драконах, почему же вы так боитесь Диметролас?

— Потому что она выросла слишком большой, — ответила Гинелур. — Часто бывало так, что большие неприрученные драконы отбивались от стаи и сжигали наши дома и даже людей. Поэтому наши предки научились тому, как выводить драконов помельче и усмирять их.

Стегоман выругался.

— Вы лишили драконов не только свободы, но и тех размеров, которые им были даны от природы?

— Они были опасны для нас, — строптиво поджав губы, отвечал Люгерин. — Потому мы и изгоняем из стаи тех драконов, что вырастают большими, как их дальние предки.

— Отойди в сторонку, Мэтью, — прорычал Стегоман. — Он заслуживает того, чтобы я его поджарил заживо. Да они все тут этого заслуживают.

Глава 27

— Вот видишь! — злорадно наставил на Стегомана указательный палец Люгерин. — Что я тебе говорил? Дай им только волю — и они прикончат нас!

— Как и люди, верно? — негромко спросил Мэт. — Всякий странник может оказаться могущественным чародеем, не так ли? Вот вы и берете в плен всех без разбора — дабы застраховать себя от беды. И кого же вы выбираете для жертвоприношений? Того, кто повыше ростом и посильнее?

Люгерин покраснел, а Гинелур, не смутившись, ответила:

— Таких, а еще тех, кто скачет верхом. Любой всадник непременно нападет на нас при первой возможности.

— Да почему же? Только потому, что те варвары, которые впервые пошли в набег на ваших пращуров, были конниками? — Мэт покачал головой. — Вся ваша жизнь построена на страхе.

— Вот-вот, — проворчал Стегоман. — Редко мне доводилось встречать таких трусов.

Люгерин побагровел.

— Ты бы не посмел так говорить, если бы эта кудесница не отобрала у нас наших драконов!

— Если бы вы, — парировала Диметролас, — обращались с драконами как положено, они могли бы стать вам друзьями, и тогда ни один чародей не отнял их у вас, попросту даровав им свободу.

— Бывает, что и друзья против друзей ополчаются, — буркнула Гинелур, но было видно, что ею овладели сомнения.

— О, дружбу без трудов не завоюешь — что верно, то верно, — сказал Мэт. — Нужно относиться друг к другу терпимо, с добром, нужно все время сохранять вежливость, нужно помогать другу в трудную минуту, и тогда он поможет тебе. Порой случается и так, что нужно расстаться только потому, что слишком много времени прожили рядом. Но если союз с драконами так важен для вас, вы могли бы найти способ упрочить его.