— Все войско? — Савл покачал головой. — Только если мы сумеем добежать до другой крепости, пригодной для осады раньше, чем нас настигнет погоня.
Аруэтто, тяжело дыша, спросил:
— Как же нам защищаться?
— Как? Прежде всего вызовем сюда тех, кто меня в эту заваруху втянул. — Савл выудил из кармана рубахи шарик на цепочке и нажал сбоку кнопочку. — Знахарь — Черному Рыцарю! Отвечайте, сэр Ги! Отвечайте и явитесь к нам. Я вашего чародея вытащил, теперь вы вытаскивайте нас из беды!
* * *
Черный Рыцарь вытащил из-под лат амулет, и войско Алисанды остановилось на скаку.
— Черный Рыцарь — Знахарю. Слышу вас, чародей Савл. Какие теперь у вас неприятности?
— Мы попали в окружение, — ответил Савл. — И не можем просто взять и удрать отсюда! Мы должны от них избавиться. Есть какие-нибудь предложения, сэр Ги?
— Предложений масса, но все они требуют, чтобы я находился рядом с вами. А вы что-нибудь задумали?
— Воздушную тревогу! — произнес голос Мэта.
Сердце Алисанды радостно забилось. Он был жив и здоров и в этом мире — он в этом мире, иначе как бы он смог говорить через это странное устройство! И по голосу не скажешь, что он слаб или болен.
— Где он? — торопливо спросила королева.
— Где вы? — спросил сэр Ги.
— В Ватикане, — отвечал голос Савла.
— О, там они под надежной защитой! — облегченно воскликнула Алисанда.
— Несомненно, власть его святейшества должна защищать вас, — проговорил в амулет сэр Ги.
— В некотором смысле да. Тут такие дела... Словом, Ватикан до нашего прибытия подвергался разыгранной осаде, но теперь разбойники рвутся напролом. Думаю, у них имеется приказ прорваться и захватить нас.
— Ваше величество, — сказал сэр Ги королеве, — я призван покинуть вас, но полагаю, что для нашего общего блага необходимо, чтобы мы со Стегоманом, немедленно отбыли на помощь чародеям.
При мысли о том, что она останется без Черного Рыцаря, Алисанду бросило в дрожь. С драконом ей тоже было страшновато расставаться, но при мысли о том, что она рискует остаться без мужа, дрожь пробирала ее еще сильнее.
— Что ж, ступайте, — вымолвила она.
— Пойдешь со мной, Великий? — обратился сэр Ги к дракону.
— Пойду, куда я денусь? — проворчал дракон. — Не будь Мэтью таким балбесом, мог бы сразу со мной в путь тронуться.
— Среди его положительных качеств не всегда значатся мудрость и предвидение, — вздохнул сэр Ги и проговорил в амулет: — Мы долетим до города Рэма и обрушимся на врагов с воздуха, чародей Савл. Как только завиднеется город, мы снова свяжемся с вами с помощью этого амулета.
— Спасибо, братцы! До связи! Прием, связь окончена!
— Скажите Алисанде, что я люблю ее, — послышался из амулета голос Мэтью.
— Ваше величество, я очень сожалею о том, что мы вынуждены вас покинуть. — Сэр Ги поклонился королеве, собираясь спрыгнуть со своего коня.
— Вы обязаны, сэр Ги, вы обязаны, — повторила Алисанда, понимая, что она-то обязана сдержать застилавшие глаза слезы — слезы радости, хлынувшие в тот миг, когда она услышала голос Мэтью, признававшегося ей в любви. Никогда она не поддавалась этим бабским слабостям. Ну, не то чтобы никогда, но очень-очень редко...
Но он был жив! И она скоро найдет его!
— Если ко времени нашего прибытия в Венарру, сэр Ги, вы окажетесь там, то мы там остановимся. Если же нет — мы пойдем на Рэм.
— Эх, если бы вы и все ваше войско смогли добраться туда так же быстро, как мы! — вздохнул сэр Ги. — Ну а поскольку вы этого не можете, им придется удовольствоваться мной и Стегоманом. Пожалуйста, позаботьтесь о моем коне.
— Не волнуйтесь о нем, — успокоила рыцаря Алисанда. — Летите и освободите чародеев.
* * *
— Черный Рыцарь — Знахарю, — прозвучал из амулета искаженный голос сэра Ги.
— Наконец-то! — С бровей Мэта капал пот.
Его мышцы питались силой, исходящей от молящихся в соборе монахов, так, как питался бы электрическим током какой-нибудь двигатель. Однако вся эта энергия быстро улетучивалась в работе. Мэт занимался тем, что непрерывно, безостановочно читал вот какой стишок:
Мы боевые роботы, эх, и про нас
Фантасты все речистые ведут рассказ.
За нашего любимого,
За Айзека Азимова
Любому, любому выбьем глаз!
Мэт велел роботам размножаться и заменять тех, кто пал под ударами булав и катапульт разбойников или вышел из строя вследствие короткого замыкания от попадания стрел с железными наконечниками, пущенными из арбалетов. Мэт злорадствовал, когда разбойники завидели эскадрон металлических людей. Воистину на отступление врагов было любо-дорого смотреть! Целый час они перестраивались и собирались с духом для нового штурма, но, начав наступление, разбойники быстро обнаружили, что металлические истуканы пусть не слишком, но все же уязвимы. Потеряв с десяток убитых, разбойники поняли, что против странных созданий лучше действовать дальнобойными орудиями... Но поскольку роботская баррикада Мэта то и дело пополнялась новыми бойцами взамен павших, разбойники никак не могли уразуметь, насколько успешны их бомбардировки. Мэт надеялся, что враги устанут скорее, чем он.
А он мог устать очень даже скоро. Несмотря на то что его духовные силы поддерживались из собора, физические силы тратились быстрее, не говоря уже о том, как сокрушал его вид трупов, усеивавших поле боя. Мэт пытался утешить себя тем, что эти люди принесли много зла своими грабежами и разбоем, но он тут же вспоминал, что они гибнут, не успев исповедаться, что их потянет вниз тяжкий груз грехов. Но все равно Мэт упрямо продолжал сражаться.
Рядом с ним, плечом к плечу, трудился Савл. Он бормотал другие стихи:
Легионеры, варвары-вестготы,
Пришел ваш час, очнитесь от дремоты!
При жизни вы друг дружку колотили.
А ну, объединяйтесь, живоглоты!
Плечом к плечу вас выстрою в фаланги,
Вестготы в центр, а рэмляне — на фланги!
Вам не страшна теперь любая рана.
Врагу не отдавайте Ватикана!
Легионеры, естественно, были вызваны к жизни по предложению Аруэтто. «Призраки» обратили разбойников в бегство и перекрыли подступы к холму на двух широких улицах. Но вот разбойники собрались с духом и снова пошли в атаку — видимо, уверяя себя, что призраки им не смогут принести никакого вреда. Первый же десяток столкновений убедил разбойников в обратном, и они снова отступили, дабы составить новый план ведения боя. В настоящее время они остановились на том, что окопались и пускали по легионерам и вестготам стрелы. Идти вперед по мостовым они не отваживались: поверхность мостовых вдруг стала черной и блестящей. Мэт подозревал, что колдуны пока не догадались, с чем это связано.