— Пожалуй, я знаю того, кто мог бы отправиться с тобой, — спокойно проговорил Савл.
Ртутные фонари освещали здание вокзала ровно настолько, насколько требовалось поздним пассажирам, чтобы те, ожидая электричку, чувствовали себя в безопасности. На дальних рельсах лежали две тени. Именно там внезапно сгустился воздух и возникли две человеческие фигуры. Мэт пошатнулся, выпрямился и обернулся, чтобы поддержать Жильбера. Тот, покачнувшись, сердито оттолкнул Мэта и сказал:
— Я не в обмороке!
— Конечно, нет, — успокоил его Мэт. — Просто у тебя закружилась голова. Так всегда бывает, когда совершаешь перемещение с помощью магии.
— О! Правда?
— Тут ничего не поделаешь, — заверил спутника Мэт. Оглядев рыцаря с ног до головы, он вздохнул. Дворцовые портные работали в поте лица, и Мэт понимал, что они сделали все, что смогли. На рыцаре красовались штаны из холста — две трубы, сшитые на поясе. Его «куртка» являла гобой кожаный дублет, разрезанный спереди и застегнутый на пуговицы. Жильбер яростно настаивал на том, чтобы в одеянии присутствовал герб его религиозного ордена, поэтому Мэт упросил портных пришить герб к изнанке просторной льняной рубахи, под которую сэр Жильбер напялил кольчугу — что ж, не он первый в этом мире нацепил на себя подобный наряд.
B общем и целом Мэт надеялся, что Жильбер не привлечет к себе внимания уличных зевак и он успеет довести его до ближайшего магазина готовой одежды, где приобретет своему телохранителю более современные вещи — если, конечно, продавцы сумеют подобрать для широкоплечего рыцаря пальто.
Тут над головой загрохотало. Бетонные стены переходного туннеля затряслись. Жильбер отпрыгнул и чуть было не ударился об опору моста. Дико озираясь по сторонам, он прохрипел:
— Что это?.. Где это?
— Это всего-навсего... такой обоз. — Мэт решил, что не стоит загружать Жильбера знаниями. — Пойдем, я тебе покажу.
Он вывел оторопевшего рыцаря из-под моста и указал наверх, где над ними быстро мчался поезд. Увидев поезд, сэр Жильбер окаменел.
— Дракон! — выпалил он и хотел было схватиться за рукоять меча, но вспомнил, что меча-то как раз при нем и нет.
— Ничего подобного. — Мэт перехватил его руку и вложил в пальцы Жильбера рукоятку трости. — Мы тут мечами не пользуемся. Савл сказал, что ты знаешь, как пользоваться этим посохом.
— Конечно, ведь я — сын крестьянина!
— А как же ты стал рыцарем? — спросил Мэт, но тут же вспомнил:
— Ах да, ты же состоишь в религиозном ордене.
Рыцари ордена Святого Монкера напоминали земных тамплиеров — вот только никогда не были так богаты.
— Но как же я буду сражаться с драконами этой палкой? — отчаянно вопросил Жильбер.
— Сражаться не надо. Это не дракон. — Мэт вздохнул поглубже и попробовал объяснить:
— Скажем так: это вереница повозок. Видишь, Они соединены одна с другой?
— О да, вижу! — Страх Жильбера сменился восторгом. — Но сколь велики эти повозки и сколь быстро движутся! И как их много! Что же за звери тянут этот обоз?
— Магические чудовища, — соврал Мэт. — Мы таких называем «локомотивами». Но ты не волнуйся, они все ручные — ну почти все.
— Но им нет конца! — Жильбер посмотрел в сторону, где из-за поворота выезжали все новые и новые вагоны. — Сколь же богат твой народ, если соорудил столь много повозок — и все с железными колесами!
Мэт удивился. Ему и в голову не приходило с этой точки зрения оценивать богатство своей цивилизации. Но для Жильбера, видимо, все выглядело именно так.
— Ну... наверное... — пробормотал Мэт. — По крайней мере в смысле изготовления всяких вещей...
— Но не душою! — В глазах монаха вспыхнул религиозный огонь. — Мы должны вернуть богатство благодати Божьей страдающим душам!
— У нас тут и так хватает тех, кто этим занимается, — заметил Мэт и почувствовал себя виноватым: он-то знал, как мало стало здесь в последнее время католических священников и монахов. — Нужно только заставить людей прислушиваться к ним.
— Увы! Это недостижимо, друг мой. — Лицо Жильбера трагически помрачнело. Ничто не заставит душу открыться для Господа, ничто, кроме нее самой.
— И Господа, — негромко добавил Мэт. — Господу это под силу, но он не станет этого делать, — печально напомнил Мэту рыцарь. — Он одарил нас свободой воли и не отберет ее у нас.
— Ну да, и в итоге мы вольны отправиться в Ад, если того пожелаем, угрюмо буркнул Мэт. — Знаешь, порой у меня появляются сомнения на этот счет уж и вправду ли Господь даровал человечеству то, чего оно требовало.
— Требовало, чтобы Бог позволил отвернуться от него в дерзости своей? — уточнил Жильбер. — Боюсь, что так, друг мой.
— Ну ладно, пора трогаться, — вздохнул Мэт. — Пойдем, и ты увидишь образчики этой дерзости. Погрузимся в жизнь ночного города, сэр Жильбер.
Они поднялись по лестнице к зданию вокзала. Мэт гадал, как это Савлу взбрело в голову подсунуть ему этого мальчишку-переростка. Рыцарь-то он рыцарь, но на. самом деле он невинен и идеалистичен, словно дитя, и для него существовал единственный критерий оценки ценностей — его собственный путь, любой другой путь он считал неправильным.
Около вокзала Жильбер остановился как вкопанный:
— Кто здесь живет? Какой-нибудь богатый вельможа?
— О нет, там никто не живет, — смущенно ответил Мэт. — Это просто... такое место, где люди ждут поезда — того, который отвезет их туда, куда им нужно попасть.
— Такое дивное здание — и предназначено всего лишь для ожидания? — изумился Жильбер. — Воистину твой народ богат, сэр Мэтью! — Тут на глаза рыцарю попалась стена вокзала, испещренная граффити. — Какие чудные, светящиеся краски! Но что означают эти слова?
— Да ничего такого особенного, — торопливо проговорил Мэт. — Пойдем, нас ждут дела!
Он попытался утащить Жильбера за угол, но не тут-то было: рыцарь уперся.
— Нет! Я должен узнать, что означают эти дивные слова...
Он умолк и принялся разглядывать граффити. Мэт затаил дыхание. Он всей душой надеялся, что Жильбер не стал большим знатоком английского из-за того, что перенесся из Меровенса в Америку. Но ведь он сам наставлял рыцаря несколько раз читать стихи Шекспира, присовокупив к этому занятию магию Короля-Паука.
Жильбер читал и читал стихи до тех пор, пока слова чужого языка не стали обретать смысл...
— Это очень грубые слова, — дрогнувшим голосом проговорил Жильбер.
— Боюсь, что так, — вздохнул Мэт, и ему вдруг стало совестно за всю свою цивилизацию. «Господи, — подумал Мэт. — Как же он выдержит путешествие по главной улице среди ночи — средневековый рыцарь из религиозного ордена, воин и монах в одном лице? Какое впечатление на него произведет жизнь нью-аркских окраин?»