— Ваше... прошу прощения... не хотели бы вы...
— Да, у меня есть время, — кивнула Алисанда, поспешила к двери и взяла ребенка у няньки. — Побудь здесь, няня.
Нянька вошла и, сложив руки, встала около двери. Алисанда отошла к окну.
Она, улыбаясь, смотрела на крошечное личико.
— Ребенок! — радостно воскликнула Химена.
— Да, ты точно был плохим мальчиком, — заключил Рамон.
— О, наоборот: он был очень хорошим мальчиком! — возразила Алисанда, лукаво глянув на Мэта. — Если бы я вполовину так же хорошо воспитала моего сына, как вы — своего, я бы гордилась им.
Рамон изумленно воззрился на невестку, затем поклонился и улыбнулся.
— Ну спасибо!
— Ты мне льстишь, дорогая. — И Химена протянула руки к ребенку. — Можно?
— Конечно!
Алисанда отдала свекрови ребенка, отошла к стоявшему у окна стулу, отгороженному от кабинета плотной шторой. Сев на стул, она принялась распускать шнуровку на корсаже.
Рамон подошел к Химене и, глядя на младенца, улыбнулся.
— Самый настоящий внук! Господь милостив к нам!
— Какой красивый мальчик! — восторгалась Химена. — И какой сильный!
— Ну да, легкие у него уж точно сильные. — Рамон кивнул и нежно обнял жену за плечи, а она на миг прильнула к нему.
Мэт встал рядом с родителями и, улыбаясь, посмотрел на розовое сморщенное личико. Ощущение чуда за три месяца немного отступило, но от того, как смотрели на ребенка его родители, оно снова вернулось.
— Ну хватит, Рамон, он голоден! — прервала процесс любования младенцем Химена и, подойдя к окну, отдала ребенка Алисанде. Мэт посмотрел на кормящую жену. На лице Алисанды играла нежная улыбка. Мэт ощутил прилив желания, но сдержал себя, обернулся к родителям. Мать осталась около Алисанды, и они пустились в очень серьезный разговор о подгузниках, больном животике и режиме кормления.
Отец похлопал сына по плечу и усмехнулся:
— Подумать только — ведь еще в прошлом июне ты считал себя неудачником!
Мэт ответил отцу удивленным взглядом, потом смущенно улыбнулся и сказал:
— Женитьба на женщине, которая владеет замком, — это не успех, папа.
Ведь отец не знал пока о том, что Мэт помог Алисанде вернуть и этот замок, и трон, и королевство.
А Рамон покачал головой:
— Женитьба — это только первый шаг, Матео. Создать прочный брак — дело всей жизни. Но твоя жена так смотрит на тебя, что похоже, пока тебе сопутствует успех. А ребенок — очень важный шаг в верном направлении.
Конечно, что и говорить, взгляды на жизнь у отца были самые что ни на есть старомодные, но Мэт в полной мере их унаследовал. Наверное, им обоим следовало родиться в средние века.
— Ну а как насчет богатства, папа? Как насчет власти?
Рамон вздохнул и опять покачал головой:
— Богатство и власть не делают человека счастливым, сынок. Счастливым его делает любовь — занимаясь этим делом, ты испытываешь наслаждение.
— Я-то точно испытываю.
— Да, поэтому у твоей супруги такой счастливый вид. Но я сейчас говорю не о женитьбе. Ведь тебе нужно обеспечивать семью. Я имел в виду твое новое дело твою работу в правительстве.
— О, ею я тоже наслаждаюсь, папа. Работа очень интересная и прибыльная.
— Значит, ты добился успеха, — гордо улыбнулся Рамон. — Но не забывай: успех — это как Спасение.
— И его надо завоевывать изо дня в день, — кивнул Мэт. — Не волнуйся, папа, я хорошо помню твои уроки.
Алисанда передала ребенка свекрови и затянула шнуровку.
Как раз в это мгновение в дверях появился стражник и доложил:
— Ваше величество, прибыл гонец с важными вестями.
Алисанда нахмурилась и выпрямилась. Краткий отдых окончился, на ее плечи зримо лег груз ответственности.
— Пусть войдет.
— Ва-ше величество? — вырвалось у родителей Мэта.
— Да. Я так вам как следует и не представил свою жену. — Мэт смущенно переминался с ноги на ногу. — Мама, папа, позвольте представить вам ее величество Алисанду, королеву Меровенса — и моего сердца.
Мэт сжал руку жены. Она, на мгновение забыв о грузе королевского долга, одарила мужа лучезарной улыбкой.
Родители Мэта не сводили с них глаз. А потом они дружно опустились на колени и склонили головы.
— Ваше величество!
— О нет, не надо, прошу вас! — Алисанда бросилась к ним, протянула руки, помогла подняться и обняла. — Я — Ваша дочь, а не ваша повелительница! Я могу стать вашей повелительницей только в том случае, если вы сами того пожелаете! Но даже если вы так решите, вы не должны кланяться мне — только в дни больших государственных торжеств. Неужели вы думаете, что ваш сын кланяется мне всякий раз, когда хочет ко мне обратиться?
Отец Мэта усмехнулся:
— Надеюсь, что нет.
— А я надеюсь, что вам не кажется, будто мое замужество означает для меня меньше, чем мое королевство. На самом деле оно — неотъемлемая часть моего правления, но это вам должен объяснить ваш сын. Мне это трудно сделать, потому что я — монарх, а не мудрец. Я надеюсь, вы станете моей семьей, ведь вы дедушка и бабушка моего сына. А члены семьи не должны кланяться друг другу!
— Однако должны разговаривать друг с другом уважительно, — заметила Химена.
Рамон кивнул и посмотрел на невестку с сияющей улыбкой:
— Ты мудра, дочка.
Алисанда мгновение не спускала с него глаз, а потом бросилась в его объятия. Рамон обнял ее. Алисанда дрожала. Рамон вопросительно посмотрел на сына.
Мэт поднял руку, предупреждая вопрос отца, и сочувственно посмотрел на жену.
Алисанда отстранилась от свекра, потупив взор.
— О, я забылась. Простите меня.
— Что ты, я тебе так благодарен, — нежно проговорил Рамон. — Такие объятия — настоящая роскошь, и я несказанно рад за сына. Он сделал правильный выбор.
Алисанда удивленно глянула на свекра, зарделась и отвела глаза. Посмотрев на мужа, она улыбнулась и проговорила:
— Теперь я понимаю, где вы выучились галантности, сэр.
— Наконец выучился! — воскликнула Химена. Хвала Небесам!
Алисанда обернулась к свекрови, не понимая, что та имеет в виду, но, поняв, весело рассмеялась и схватила Химену за руки.
— Вас я также должна поблагодарить, потому что, если бы не вы, у меня бы не было мужа. Но теперь я прошу вас покинуть меня, ибо мне необходимо заняться делами государственными.
— О, конечно! — воскликнула Химена, отошла и встала рядом с сыном.