* * *

Химена проснулась от стука в дверь. Она поцокала языком, мысленно ругая себя за то, что так долго спала.

— Входите! — крикнула она и села в кровати.

Дверь открылась и вошла горничная.

— Доброе утро, миледи! — поприветствовала она Химену с должным уровнем оптимизма.

— И тебе доброе утро, Мег, — улыбнулась девушке Химена, Мег ловко удержала поднос одной рукой, прикрыла дверь ногой, поставила поднос на одеяло перед Хименой и взбила подушки. Химена со счастливым вздохом откинулась. До того, как они с Рамоном попали в Меровенс, она завтракала в постели два раза в году — в праздник, именуемый Днем матери, и в своей день рождения. Так приятно было вот так начинать день.

В данном случае завтрак в постели был еще и полезен. Мег занялась открыванием штор, и Химена спросила у нее:

— Такая же трудная неделя выдалась у прислуги, как и у нас, а, Мег?

— Ой, просто ужас, что за неделя была, миледи! — обернулась к Химене горничная. — Эти принцы! Ни одна девушка не отваживалась к ним спиной повернуться!

Мег смутилась и прикрыла рот ладошкой.

— Будет тебе, будет смущаться! — успокоила ее Химена. — Мне ли не знать, на что способны мужчины. Стало быть, даже тогда, когда вы к ним поворачивались лицом, это не спасало вас от их приставаний? Что скажешь? Среди благородных господ всегда попадались такие, которые думают, что женщины из простонародья, принадлежат им по праву и они вольны делать с ними все, что пожелают. Только принцы себя так вели или их папаша тоже?

Глава 7

— Миледи! — ахнула Мег и побледнела от смущения.

— Кроме нас, тут никого нет, и я никому ничего не расскажу, — заверила горничную Химена. — Тебя самая мысль, высказанная мною, так напугала или то, что я осмелилась заговорить об этом?

— Не знаю даже, что и сказать... — Мег отвела взгляд. — Но как вы узнали?

— По тону его голоса, по тому, как смотрела на него его супруга, когда он разговаривал с женщиной помоложе. — Химена не стала уточнять, что женщина помоложе была невестой принца Гагериса. — Стало быть, он обращался со служанками так, словно все они существуют для того, чтобы его ублажать?

— Да, миледи, хотя он и не звал нас в свою постель, как его сыночки.

— Ну, так он себя вел только потому, что был при жене, — заключила Химена. — Ну и как же вы обходились с принцами?

— Мы поговорили с сенешалем, сэром Мартином, а тот поговорил с королем. Что уж там были за разговоры, мы не знаем, но только коридорные слуги слыхали, что король сильно кричал на сэра Мартина, так сильно, что через дубовую дверь толщиной в три дюйма было слыхать. И говорили они, что сэр Мартин вышел суровый, а король жутко гневался и велел послать за сыновьями. После того они перестали уговаривать нас лечь с ними в постель, но с поцелуйчиками и объятиями все равно привязывались и шептали нам на ухо всякие гадости.

Химена сделала в уме заметку: следовало поближе познакомиться с сэром Мартином. Он был настолько благородным рыцарем, что даже король не осмелился наказать его.

— Что, даже принц Брион?

— О нет, он нам не докучал, ваша светлость, хотя и бросал на нас восхищенные взгляды. — Мег зарделась. — Пожалуй, больше чем восхищенные... но все-таки не похотливые. И еще мы частенько видели, как он говорил с сэром Мартином и сэром Оризаном, и разговоры они вели все больше про рыцарство, про то, что означают рыцарские обеты.

— Но не о любви рыцарей к прекрасным дамам?

— Принц Брион ни о какой даме не говорил, — протянула Мег. — Речи они вели о том, как прекрасно любить издалека, о том, как вести себя рыцарю, ежели он влюблен в даму, за которой нельзя ухаживать. Наверное, вели они беседы и о том, когда рыцарь может воспользоваться благосклонностью дамы, а когда — нет.

Во время турнира рыцарь мог повязать на руку платок, принадлежавший даме, для того чтобы показать, что она надеется на его победу, даже если они не были влюблены друг в друга. Однако Химена всерьез подозревала, «что влюблен Брион в невесту своего брата. Подслушанные служанкой высказывания говорили о том, что Брион вряд ли отважился бы на убийство брата. Это было бы не по-рыцарски.

Химена вздохнула и устремила взгляд на потолок, разрисованный звездами, солнцами и лунами.

— Трудно понять, как они живут вместе, под одной крышей, когда так часто и жарко ссорятся.

— Так ведь королевское же семейство, — просто сказала Мег. — И вовсе им не надо жить под одной крышей. Есть куда разбежаться.

— Это верно, — задумчиво проговорила Химена. — Они могут жить в разных замках. — Она улыбнулась горничной. — И кто бы смог их за это обвинить?

— Уж очень они... — начала, но не договорила Мег.

— Очень неприятные люди? Не бойся, договаривай, милая, я же обещала тебе, что никому не расскажу о нашем с тобой разговоре. Впрочем, говорят ли в замке об этом или помалкивают, но так думает большинство, от королевы до посудомойки.

— Посудомойка! Она ни капельки не хорошенькая, и то принцы к ней... — Мег снова осеклась.

— Если ты будешь то и дело прикусывать свой язычок, ты прокусишь в нем дырку, — предупредила горничную Химена. — Значит, они приставали ко всем женщинам, даже к некрасивым?

— Это принц Джон, — пояснила Мег.

— Что ж, рыбак рыбака... Можно не сомневаться, король всех нас, женщин, винит за то, что мы так пеклись о своей добродетели. Он, видно, думает, что если бы принц Гагерис нашел для себя утешение в стенах замка, он бы не потащился в город и остался бы жив.

— Может, король так и думает, — мрачно проговорила Мег, — да только это не правда. Гагерис был готов на каждую бабу кинуться, и все бы ему было мало.

— Да, он бы не успокоился, пока вокруг него не осталось бы непорочных женщин, — согласилась Химена.

— Плевать он хотел на непорочность, — заметила Мег. — Прошу прощения за откровенность, ваша милость. Ну, может, ему поинтереснее было бы девственницей овладеть... — Девушка поежилась. — И все равно, будь он хоть злодей из злодеев и развратник из развратников, лучше бы он живой остался. Чтоб вот так неделя закончилась — страшнее не придумаешь!

— Верно, и он, и его родня позаботились о том, чтобы эта неделя получилась такой мерзкой. Принца Бриона я исключаю, и леди Розамунду. — Химена сочувственно покачала головой. — Бедная девочка! Интересно, что она поделывала, пока ее суженый предавался разврату?

— О, на этот вопрос я вам могу ответить! — воскликнула Мег.

Химена только этого и ждала.

— Правда? И где же она была?

— Когда принцы отправились развлекаться, она ушла к себе в комнату, сославшись на головную боль.

— Еще бы, — кивнула Химена, припомнив подробности обеда. — Надеюсь, головная боль у нее прошла?