Все с любопытством взглянули на него. Началось тихое перешептывание.
— Значит вы язычники? — спросил с нарочитой чуточку чересчур беззаботностью герцог.
— Язычники?.. А, мусульмане! Что вы, вовсе нет. А вы из них?
— Сэр! — оскорбленный герцог выпрямился, а все придворные встревоженно уставились на него. — Что за издевательство? Разве мы не в христианском мире?
Ладно, значит они в христианской стране. По крайней мере, Род узнал, какая тут религия.
— Не обижайтесь, милорд. Но мы, как вам известно, прибыли издалека, я действительно не знал, что мы одной с веры.
Фойдин расслабился.
— Значит вы христиане. И все же, как же так? Я никогда не слышал чтобы христианин отказался от вина.
Род улыбнулся:
— Сколько стран, столько обычаев, милорд. По крайней мере, в нашей стране, церковь разрешает вино мессу. Я слышал про некоторых христиан, не допускающих даже этого.
— Странно, воистину, странно, — пробормотал Фойдин. — Много средь вашего народа чародеев, вроде вас?
Осторожно, парень.
— Не слишком много. Для этого требуется Дар, Талант и немалая тренировка.
— А, — кивнул герцог. — Также как и здесь. Воистину, в нашей стране не наберется и четырех чародеев, обладающих хоть какой-то силой, и один из них, подлый изменник, алчущий похитить особу короля и узурпировать у меня регентство!
Сейчас было самое время побудить его болтать дальше, но Фойдин был не из тех, кто запросто дает какие-то сведения. Что он задумал?
Элидор набрался храбрости возразить:
— Нет, дядя! Лорд Керн...
— Тихо, успокойтесь, Ваше Величество, — Фойдин отечески потрепал Элидора по руке и посмотрел на него стальным взглядом. — У вас было время поговорить с этими добрыми людьми. Позвольте теперь и вашему старому дядюшке немного потолковать с ними.
Элидор понял намек и притих.
— Я не удивлен, — Род вернулся к еде. — Повсюду, где есть волшебство, всегда найдутся чародеи, злоупотребляющие своей силой.
— Именно так он и поступает! — Фойдин ухватился за слова Рода. — Его злодейство превосходит всякое воображение, он хотел бы установить во всей стране власть магии!
За столом стало тихо. Элидор покраснел, словно вулкан, готовый разразиться извержением.
Гвен поймала его взгляд и чуть заметно произвела рукой успокаивающий жест. Он удивленно уставился на нее, затем посмотрел на дядю, и снова уткнулся в тарелку.
— В самом деле, — проворковала Гвен, — Тир-Хлису посчастливилось, что у него есть столь доброжелательный человек, как вы, для защиты страны от такого негодяя.
Неплохая попытка, — подумал Род, но был уверен, что герцог поймет лесть.
Конечно, он знаком с лестью: он упивался ею. Так и напыжился.
— О, любезно сказано, милая леди, верно, совершенно верно! Да, большая часть нашей страны пребывает в мире и благоденствии под м... под благотворной властью Его Величества.
— Ммф! — Сидевший напротив придворный внезапно прижал ко рту салфетку, вероятно, прикусил язык.
Герцог заметил это и нахмурился.
— Тогда вы должно быть вскоре поможете и несчастной меньшей части, — быстро сказала Гвен.
— Ах, но сделать это не так-то легко, прекрасная леди, — герцог печально покачал указательным пальцем. — Вам известен громадный горный хребет на северо-востоке?
— Нет, мы прибыли магическим путем, — сладко улыбнулась Гвен. — И знаем только луг, где вы нашли нас, да отрезок речного берега, что загибается на север к месту, откуда мы появились.
На север? Род мог бы поклясться, что они двигались на север, и значит исходная точка их лежала на юг!
— Столь недавно прибыли! — Герцог был удивлен. Кто из кого здесь получает информацию?
— И все ж позвольте мне вас уверить, там на северо-востоке расположены горы, отгораживающие бедную восьмую часть нашей страны. Туда-то и бежал лорд Керн, чтобы попытаться сколотить там разбойничье войско и умыкнуть короля. Я не могу выступить против него через горы, так как он закрыл злым колдовством единственный перевал, подходящий для прохода армий.
— Но таким образом он закрыл и самого себя! — радостно воскликнула Гвен.
Герцог удивился, но быстро скрыл это.
— Да-а-а-а, именно так, милая леди, если он снимет свое колдовство, мои армии тут же обрушатся на него!
Сидевшему напротив придворному снова стало трудно глотать.
— Неподалеку от него находиться побережье, — продолжал герцог, — и он пытался высадить свои войска в наших охраняемых владениях.
— Значит вы отразили его?
— Да, — герцог немного приосанился. — Мои корабли самые лучшие, особенно, когда ими командую я.
Придворный схватился за чашу с вином.
— Вот так обстояли дела три долгих года, — развел руками герцог. — Ни он не может выйти, ни я не могу войти для освобождения несчастных, живущих под его ярмом. Со временем мои добрые замыслы созреют, а его гнусные сгниют. Армии мои растут с каждым днем, также как и мои корабли. Когда настанет время я нанесу ему удар с моря и сотру в пыль! Тогда наша страна снова станет цельной и будет вручена Элидору, когда он достигнет совершеннолетия.
При этом последнем замечании мальчик-король, похоже, испугался.
Гвен на миг поймала его взгляд, а затем снова обратилась к герцогу.
— Задумано просто, но благородно, милорд. Вы мудро поступаете, дожидаясь своего часа. Торопливость не приводит к добру.
— Отлично сказано, отлично, — герцог, кивая откинулся на спинку кресла, довольный услышанным. — Вы наиредчайшая из дам. Я не привык к такому уму среди прекрасной половины человечества.
Род почувствовал, как у него подымаются волосы на загривке, Гвен коснулась его под столом ногой, и он заставил себя улыбнуться.
— Нам посчастливилось оказаться в гостях у столь мудрого и осмотрительного хозяина, к тому же предлагающего столь хороший стол!
Герцог беззаботно отмахнулся:
— Мой стол — ваш стол, когда ни пожелаете. И все же не желаете ли отобедать на самом знатном моем пиру?
Род оказался захваченным врасплох.
— Полноте, сэр, — шаловливо улыбнулась Гвен. — Ведь не хотите же вы, чтобы мы подумали, будто вы не выставили на стол для спасителей своего короля самого наилучшего?
— Разумеется выставил, — искренне подтвердил герцог. — Но я говорил не о дичи и паштетах, а о битве.
— О, — медленно кивнул Род. — Вы говорите об этой доблестной экспедиции для освобождения северо-восточного угла Тир-Хлиса.
— Да, о ней, — герцог опустил веки, от него, казалось, исходило напряжение, как от льва, увидевшего проходящую поблизости антилопу. — Как я вам говорил, в той борьбе я столкнусь не только с копьями, но и с магией. Мне было бы спокойней, будь на моей стороне сильные чародеи. Что скажете, лорд Гэллоуглас? Вы отобедаете за моим столом и поможете королю Элидору?