Сердце Яна дрогнуло. Он уже хотел броситься на защиту, как вдруг что-то серое метнулось к стволу, и он увидел кошку. Глаза ее горели, шерсть стояла дыбом, уши были прижаты к спине. С яростью она прыгнула на хищника. Шерсть куницы полетела во все стороны, и она в отчаянии бросилась в воду. Кошка, полузадушенная, истекающая кровью, хотела кинуться вслед, но котенок, забившийся под ствол липы, так жалобно мяукал, что гнев матери иссяк. Она схватила его, забрызганного вонючей жидкостью, отнесла обратно в свое логово и тут же вновь показалась на бревне. Она стояла, настороженно вслушиваясь, моргая блестящими глазами, поводя хвостом, словно тигрица, готовая драться с целым светом, защищая своих малышей.
Ян был восхищен героизмом кошки и с того дня стал с уважением относиться ко всему кошачьему роду.
– Хотите, я сейчас выгоню дятла вон оттуда? – сказал однажды Ветка, когда три индейца обходили дальние уголки леса.
Он показал на дупло в полусгнившем дереве и, подойдя, несколько раз сильно ударил по стволу палкой. К удивлению ребят, из дупла вылетел не дятел, а белка-летяга. Она вскарабкалась на верхушку, огляделась и, раскинув лапы и распушив хвост, перелетела на другое дерево, в двадцати футах от первого. Ян бросился ловить ее. Он уж было схватил ее, но белка так царапнула его острыми зубками, что Ян тут же отдернул руку. Белка исчезла в ветвях.
Гай был очень горд.
– Летяга или дятел – это, в конце концов, все равно, – самодовольно заявил он.
Целый день после этого он задирал нос, стучал по каждому дереву, где только было хоть маленькое отверстие, думая снова выгнать кого-нибудь, и наконец после нескольких неудач спугнул с гнезда запоздалого дятла.
Ян тоже поднял увесистую палку и стукнул по другому стволу, в котором были отверстия. Из нижнего дупла выскочила рыжая белка и тут же юркнула в верхнее. Следующий сильный удар заставил ее покинуть это убежище и прыгнуть на верхушку, откуда она мигом нырнула вновь в нижнее дупло.
Мальчики заволновались. Они принялись колотить по стволу, но белка больше не показывалась.
– Давайте срубим его, – предложил Маленький Бобр.
– Вот что надо делать, – поучительно сказал Дятел и, найдя очень длинную палку, ударил ею по сгнившей верхушке.
Та слегка покачнулась. Сэм повторил удар. Вскоре ствол рухнул. Его пустая верхушка ударилась о поваленное дерево и превратилась в кучу трухи. Мальчики кинулись искать белку. Они разворошили все и, найдя скорлупу кедровых орехов, решили, что тут, верно, было гнездо. И вдруг они увидели рыжую белку. Она лежала тихо и, казалось, была невредимой, но на конце ее носика выступила капелька крови. Рядом лежали пять маленьких бельчат, совсем недавно появившихся на свет; они были слепые, голенькие и совсем беспомощные. У одного на носу тоже краснела капелька крови.
Сначала индейцы думали, что белка притаилась, но оказалось, что она мертва.
Мальчики чувствовали себя страшно виноватыми. Во время охоты им и в голову не приходило, что они могут оставить маленьких, беспомощных зверушек без матери. Бельчатам грозила голодная смерть.
Особенно переживал это Ян, который считал себя главным виновником несчастья.
– Что с ними делать? – спросил Дятел. – Они слишком малы, нам их не выкормить.
– Лучше утопить, и все, – сказал Ветка, вспомнив, как поступали у него дома с многочисленными котятами.
– Эх, подложить бы их в беличье гнездо!.. – сказал Ян. Помолчав немного, он добавил: – Я знаю, кто их может спасти. Серая кошка! Давайте отнесем к ней бельчат, пока ее нет в дупле!
Все направились к ручью.
Солнце сияло так, что можно было разглядеть, как копошились в дупле котята. Кошки не было с ними. Ян осторожно подложил туда бельчат и вернулся к товарищам.
Они ждали кошку целый час. Мальчики сидели очень тихо, и им удалось увидеть много интересного.
Из травы высунулась мордочка полевой мыши, потом крот вылез из норы. Немного погодя прошуршал по высохшему руслу ручья четвероногий зверек величиной с кролика. Ян узнал ондатру; она, видно, искала воду. Только в запруде оставалась еще вода, и мальчики догадались, что это место стало теперь единственным водопоем для многих зверушек.
Не успела ондатра отойти на несколько шагов, как показался другой темно-коричневый зверек.
– Еще одна! – прошептал Сэм. – У них, наверное, свидание.
Зверек подошел поближе, и ребята увидали, что это была норка. Длинная, как кошка, и приземистая, с широкой приплюснутой головой и белым пятном на горле, она была смертельным врагом ондатры и теперь шла по ее следу. Ондатра могла спастись только в воде. Но, видно, с тех пор как запруда стала привычным местом для ондатры, туда зачастили и норки.
Через несколько минут ребята увидали, как что-то серое вспрыгнуло на бревно. Это была кошка. Она опасливо оглянулась. Мальчики с напряженным вниманием следили за ней. Кошка, скользнув по бревну, юркнула к котятам, с мурлыканьем стала ласкать их и тут обнаружила среди своих детенышей маленьких красноватых бельчат.
Кошка обнюхала их и, облизав, собрала всех малышей около себя. Гай тут же радостно сообщил, что «маленькие бельчата кормятся вместе с котятами».
Убедившись, что кошка ласково встретила бельчат, мальчики вернулись обратно в лагерь. И потом не проходило дня, чтобы они их не навещали.
Дни проходили весело. Каждое утро начиналось с охоты на сурка. Мальчики хорошо узнали лес и уже не боялись его, как в первую ночь.
– Помнишь, Ян, как мы спали тогда: я с топором под боком, а ты с ножом? – смеялся Сэм.
Индейцев теперь не пугали неудобства лесной жизни, они чувствовали себя в лесу, как дома.
Каждый день приносил с собой много интересного. А в лунные вечера мальчики видели кроликов, которые прибегали к их лагерю. Однажды мальчики услышали короткий хриплый лай, и Калеб сказал им, что это, наверное, была лиса.
Но самое главное, что понял Ян, живя в лагере, заключалось в следующем: в лесу больше видел молчаливый наблюдатель. Но было очень трудно сидеть молча, без дела, поэтому он обычно начинал рисовать.
Как-то раз, сидя в тишине у пруда, Ян видел, как из воды выскочила уклейка и схватила муху. Тут же зимородок, царивший над водой, камнем упал вниз и поднялся с уклейкой в клюве. Он присел на ветку, но вдруг из чащи вылетел ястреб и кинулся на птицу. Тут бы и конец пришел зимородку, но какое-то длинное существо, выскользнув из травы, бросилось на них. Ястреб взлетел налево, зимородок – направо, а норка осталась с полной пастью перьев.
Через несколько дней Ян с Сэмом осматривали следы, оставленные ночью в «книге посетителей», и вдруг по высохшему ручью хлынул поток воды.