С дружным шорохом и топотом огромная толпа расступилась, образовав широкий круг. Барст, указывая своей булавой на Рорана, сказал:
— Гальбаторикс говорил мне о тебе, Лишенный Молота. И советовал переломать тебе все кости, прежде чем окончательно убить.
— А что, если это я переломаю тебе все кости? — ответил Роран. «Пора!» — И он изо всех сил постарался передать эту мысль эльфам, надеясь, что их заклинатели сумеют ее прочесть и сделают то, что обещали.
Барст нахмурился и хотел что-то сказать, но тут в воздухе что-то громко просвистело, и шесть каменных снарядов, пущенных из катапульт — каждый размером с добрый бочонок, — пролетели, вращаясь, над крышами домов. Следом за камнями просвистели еще шесть дротиков.
Пять камней угодили точно в Барста. Шестой пролетел мимо цели и грохнулся на площадь, точно валун, скатившийся с горы в воду, подминая и людей, и гномов.
Камни продолжали лететь в Барста, с треском ударяясь о невидимую магическую защиту и разлетаясь на множество острых осколков. Роран присел, прикрывшись щитом, и чуть не упал, когда такой осколок размером с кулак с силой врезался ему в щит. Дротики, правда, до цели не долетали — таяли в воздухе, вспыхивая желтым пламенем в клубах пыли, окутывавших то место, где стоял Барст.
Потом камни взрываться перестали, и Роран, выглянув из-за щита, увидел, что Барст лежит на спине, заваленный обломками камней, а его булава валяется рядом.
— Взять его! — взревел Роран и ринулся вперед.
Многие из собравшихся на площади варденов тоже бросились к Барсту, но солдаты оказали им яростное сопротивление, и оба войска вновь с диким ревом и криком сошлись в рукопашной, пылая отчаянным гневом.
Как раз в этот момент из боковой улицы вынырнул Джормундур с отрядом из ста человек, которых успел собрать после предыдущей схватки. Они помогли сдержать натиск солдат, пока Роран и его помощники были заняты Барстом.
С противоположной стороны площади из-за домов выскочили Нар Гарцвог и еще шестеро куллов. Их тяжелые шаги гулко раздавались на притихшей площади, и все — и солдаты, и вардены — бросались врассыпную, стараясь не попадаться этим рогатым существам на пути.
Затем на площадь, откуда ни возьмись, высыпали сотни котов-оборотней — в основном в зверином обличье — и, смешавшись с толпой, с оскаленными зубами стали пробираться к тому месту, где лежал Барст.
Барст как раз начинал шевелиться, когда Роран подбежал к нему. Ухватившись за древко обеими руками, Роран с силой ударил его копьем в шею, но острие остановилось в футе от него и от удара о невидимую преграду согнулось и треснуло, словно налетев на гранитную глыбу.
Роран выругался, но продолжал наносить удары, стараясь не дать Элдунари, спрятанным под нагрудной пластиной Барста, обрести прежнюю силу.
Барст застонал.
— Скорей! — взревел Роран, оглядываясь на ургалов.
Когда те подбежали ближе, он отскочил в сторону, обеспечивая им как можно больше свободы для действий. Куллы принялись молотить Барста своими дубинками, по очереди нанося ему чудовищные удары, но магическая защита сдерживала даже их натиск. Впрочем, это куллов не останавливало, и они продолжали дубасить Барста.
Коты-оборотни и эльфы собрались вокруг Рорана. У них за спиной его воины и те, кого привел с собой Джормундур, продолжали сдерживать напор солдат.
Рорану уже начинало казаться, что им так и не удастся разрушить магическую защиту Барста, но тут один из куллов издал торжествующий вопль, и Роран увидел, что его топор пробил-таки нагрудную пластину Барста и застрял в ней.
— Еще удар! — заорал Роран. — Давай! Убей его!
Кулл снова замахнулся топором, и в эту минуту Нар Гарцвог с размаху опустил окованную железом дубинку на голову Барсту.
Роран, собственно, увидел лишь мелькнувшую дубинку, а потом услышал глухой удар: дубинка ударила по щиту Барста, которым тот успел прикрыться.
«Черт побери!»
Прежде чем ургалы смогли вновь броситься в атаку, Барст успел перекатиться на живот и рубануть по правому колену одного из куллов. Тот взревел от боли, отскочил назад и как бы разорвал плотное кольцо куллов, обступивших Барста.
Но к ургалам тут же присоединились двое эльфов, вновь окружив врага, и Рорану даже показалось, что им вот-вот удастся его скрутить.
И вдруг один из эльфов — это была эльфийка — взлетел в воздух со свернутой под странным углом шеей. А один из куллов рухнул на бок, что-то крича на своем языке. Из его левого предплечья торчал острый обломок кости. Затем злобно зарычал Нар Гарцвог и отскочил в сторону; в боку у него была дыра размером с кулак, и оттуда ручьем лилась кровь.
«Нет! — подумал Роран, холодея. — Это не может так закончиться! Я этого не допущу!»
С криком он бросился вперед, проскользнув между двумя ургалами-гигантами, и едва успел разглядеть Барста — окровавленного и разъяренного, со щитом в одной руке и мечом в другой, — когда тот, взмахнув щитом, ударил им Рорана в левый бок.
У Рорана перехватило дыхание, небо и земля завертелись перед глазами, и последнее, что он почувствовал, как его голова в шлеме с силой ударилась о булыжную мостовую.
Земля под ним продолжала двигаться, даже когда сам он, откатившись в сторону, остановился.
Несколько мгновений он полежал, тщетно пытаясь вздохнуть, потом наконец ему это удалось, и он, набрав в легкие воздуха, подумал, что никогда еще не испытывал большего наслаждения. И почти сразу тело его пронзила такая боль, что он невольно взвыл. Левая его рука совершенно онемела, а прочие мышцы и сухожилия буквально во всем теле горели от невыносимой боли.
Он попытался заставить себя встать, но снова упал, уже на живот. Слишком сильной оказалась боль, слишком сильно кружилась голова. Перед носом он видел осколок желтоватого камня, пронизанный кольцевидными вкраплениями красного агата. Некоторое время он тупо смотрел на этот камень, задыхаясь, и без конца повторяя про себя одно и то же: «Я должен встать. Должен встать. Должен встать…»
Потом предпринял еще одну попытку. Но левая рука действовать отказывалась, и ему пришлось опираться только на правую. Однако он все же сумел подтянуть под себя ноги и медленно подняться; его била дрожь, он не мог нормально дышать и делал лишь крошечные поверхностные вдохи.
Выпрямившись, Роран ощутил жуткую боль в левом плече: казалось, в сустав ему воткнули раскаленный докрасна нож. Плечо было вывихнуто, а от щита, прикрепленного к левой руке, вообще ничего не осталось, кроме осколка доски, по-прежнему державшегося на ременной петле.
Роран повернулся, ища глазами Барста; тот находился в тридцати шагах от него, почти невидимый под сворой котов-оборотней, яростно рвавших его когтями и зубами.
Довольный тем, что коты еще хотя бы на несколько секунд полностью отвлекут внимание Барста, Роран решил заняться вывихнутым плечом. Хотя и не сразу, ему все же удалось вспомнить, чему мать учила его в раннем детстве. Отшвырнув жалкие остатки своего щита, он пробормотал, словно повторяя вслух ее указания: