– А ваш институт – как вы сказали? Управления?
– А, – Надя махнула рукой. – Менеджеров сейчас хоть пруд пруди. Это я так, на всякий случай, чтобы были хоть какие-нибудь корочки. Я даже на лекции не хожу. Просто кладу деньги в зачетку. Но если надо, я брошу все. Я буду вас слушаться, только помогите мне! Ну зачем Веронике эта роль? А для меня она все! Поймите!
– Я понимаю. Но дело в том, что нам действительно требуется блондинка. Этот тип более, как бы это сказать…
– Сексуальнее? Но я могу покрасить волосы!
– Сейчас в моде естественность. Вы родились брюнеткой, у вас и типаж соответствующий. Я бы сказала, агрессивный. Единственное, что я могу, это уговорить нашего генерального продюсера сменить типаж актрисы на главную роль. Но вы же сами сейчас сказали, что просто так ничего в этом мире не делается.
– Что вы хотите? Я согласна на все!
– Помогите мне, а я в свою очередь помогу вам.
– Я согласна.
– Но вы же еще не знаете суть моей просьбы.
– Все равно я согласна.
– Тогда мы сейчас посидим в каком-нибудь кафе, и я объясню вам, что делать.
Роскошествовать Вера не стала. На девушку уже произвели впечатление машина «режиссера по кастингу», дорогой костюм и бриллианты в ушах. Вполне достаточно. Они зашли в небольшое кафе с умеренными ценами, Вера сделала заказ.
– Итак, – сказала она, когда был сделан первый глоток кофе. – У меня есть молодой человек. Я его очень люблю, но дело в том, что у него есть девушка. Молоденькая, хорошенькая. В моем возрасте трудно выдерживать такую конкуренцию.
– Ой, что вы! Вы так замечательно выглядите! Какой возраст! Вам больше тридцати ни за что не дашь!
«Врет, но все равно противно», – мысленно похвалила девушку Вера.
– Дело не в этом. Его смущает разница в возрасте.
– Честное слово, я его не понимаю! Ведь вы же можете сделать из него звезду! Это же такой шанс!
– Да-да. Таковы мои планы. Только он пока не понимает своего счастья. И для начала я должна поссорить его с этой девушкой. А заодно проверить ваши актерские способности.
– Я должна с ним переспать? – тут же спросила Надя.
– Ну, не сразу. Сначала вы должны сыграть роль. Тридцатилетняя женщина у вас получится?
– Да, конечно!
– Тридцатилетняя женщина, имеющая дочку десяти лет. Вы через две недели разводитесь.
– Это я смогу.
– Похоже, что вы и в самом деле в разводе. Надя, вы все про себя рассказали?
– Ой, остальное не имеет абсолютно никакого значения! Главное, что я на все готова!
– Если сможете сыграть тридцатилетнюю женщину, значит, сможете сыграть и двадцатилетнюю наивную девушку. Ведь так?
– Да.
– Значит, вам тридцать. Вас соблазнил гражданин другого государства, допустим, Украины. С целью отобрать у вас деньги.
– Быть может, лучше Турции? Или Ирана?
– Не будем преувеличивать. И, запомните: никакой самодеятельности! Ради любимого мужчины вы готовы бросить мужа и уехать за границу. С дочерью. И есть риск попасть в сексуальное рабство. Молодой человек, которого я вам вскоре представлю, в курсе ваших проблем. Он попытается вскружить вам голову, чтобы отвлечь от того мужчины, к которому вы вскоре должны уехать. Вы сделаете вид, что поверили. Вы соблазните этого молодого человека и проведете с ним ночь.
– Хорошо.
– Но помните, что вы порядочная женщина! Одну только ночь. А перед этим напишите мне записку, что якобы этой ночью вас в его квартире не было. Нечто вроде свидетельских показаний.
– А зачем?
– Так надо.
– Как все это странно!
– Ничего странного нет. Мне надо склонить этого молодого человека гм-м-м… Совершить некий поступок…
– Прямо сериал какой-то!
– Вот именно. Прежде чем снимать фильм по-настоящему, мы должны все это проиграть.
– Я только не поняла: вы их хотите поссорить или не хотите? И зачем тогда записка?
– На всякий случай. Вполне возможно, что она и не понадобится. Просто вы окажете мне эту любезность и не будете задавать лишних вопросов. А после той ночи исчезнете, не оставив молодому человеку ни адреса, ни телефона. Так, чтобы о том, где вас найти, знала только я.
«Ну, иди, иди на заклание, моя бедная овечка!» – мысленно подбодрила ее Вера. Надя наморщила лобик:
– Как все это странно… Честно сказать, я ожидала другого. Никак не пойму: провести с ним ночь и написать записку, что его со мной не было…
– Думать – это не ваша задача, – резко сказала Вера. – Вы в курсе, что режиссеры не любят тех, кто много думает? Вы должны беспрекословно выполнять их требования, если хотите сделать карьеру. А думать будете, когда станете звездой.
– Да-да, это я как раз понимаю. Слушаться беспрекословно. Ну а после всего этого вы скажете генеральному продюсеру, чтобы он сменил типаж главной героини?
– Конечно! – кивнула Вера.
– А почему он вас послушает?
– Потому что он кругом мне должен. То есть, обязан.
– Странно все это, – вновь с сомнением повторила девушка.
– Что ж. – Вера привстала. – Тогда мне лучше обратиться к вашей подруге. Или заглянуть в студию. Быть может, там найдется более подходящий типаж? Допустим, сговорчивая блондинка.
– Нет, нет! Я согласна! – отчаянно воскликнула Надя.
– И помните, что таким образом я вас проверяю. Вы играете роль, и не дай вам бог сделать это плохо. Тогда никакого кино в вашей жизни не будет вообще. Потому что даже у человека, имеющего солидную протекцию, в первую очередь должен быть талант.
– Вообще-то… Вообще-то я немного догадываюсь, – девушка скромно потупилась.
– Догадываетесь о чем? – Вера слегка похолодела.
– Ну, сейчас в моде все эти съемки скрытой камерой. Когда люди ни о чем не подозревают. Вам, должно быть, поручили подобрать подходящую девушку. Вы ведь будете нас снимать в той квартире, да? Это отбор в сериал, который пойдет в прямом эфире! Только надо знать, насколько естественно я держусь перед камерой, так?
«О Господи! Она еще больше дурочка, чем я предполагала! На этом надо сыграть!»
– Ну, раз вы обо всем догадываетесь… – Алмазова взяла многозначительную паузу. – Только поймите, что я знаю не больше, чем вы, – поспешила добавить она. – Мне дали задание, и я его выполняю.
– Единственное, чего я не поняла, так это зачем нужна записка.
– Затем, чтобы в случае неудачи вы не предъявили студии никаких претензий. Своего рода страховка. Не было вас там, и все. А на «нет» и суда нет.