Валентин протянул ей свои билеты. Он не взял с нее денег, более того – не попросил у красавицы телефона, просто не посмел. Для него было достаточной наградой увидеть ее счастливую улыбку. Лене Теркиной он смущенно сообщил, что не смог достать билеты. Это была едва ли не первая ложь в его жизни. Лена в глубине души порадовалась – она терпеть не могла театр – и предложила вместо спектакля посидеть в кафе. Валентин опять смутился и сказал, что не сможет, потому что будет работать над очередным отчетом. Лена почувствовала смутное беспокойство.
В день спектакля Валентин за полчаса до начала стоял возле здания театра. Лариса с подругой появилась в последнюю минуту. Она заметила немого обожателя, но сделала вид, что не видит его, и прошла мимо. Этот спектакль оказался для Ларисы судьбоносным: в антракте она наконец познакомилась с очень перспективным мужчиной. Он был толст, лыс и богат, и он проявил несомненный интерес к зеленоглазой красавице. Вышли они из театра втроем – Виктор Андреевич, как звали мужчину, Лариса и ее подруга. Валентин, который по-прежнему стоял на ступенях у входа, почувствовал болезненный укол в области сердца.
Однако произошло неожиданное: проходя мимо него и делая вид, что по-прежнему не обращает внимания, красавица незаметным жестом вложила в руку Валентина записку. Он сжал ее в кулаке и долго не решался прочитать. Когда же наконец развернул – узнал телефон и имя женщины своей мечты.
Лариса вела себя очень умно и целеустремленно и вскоре смогла довести Виктора Андреевича до Дворца бракосочетаний. Валентина она придерживала поблизости – безобидный и преданный поклонник украшал ее образ и охотно выполнял любые мелкие поручения. Замужество любимой он перенес болезненно, но мужественно. Он был романтиком, но не круглым идиотом, и понимал, что никогда не сможет создать Ларисе такую жизнь, которой она достойна. На свадьбу он подарил немыслимый букет, израсходовав на него почти все свои сбережения, как влюбленный художник из песни «Миллион алых роз».
С тех пор прошло уже десять лет. К Валентину привыкли все в окружении Ларисы Ивановны, как привыкают к предмету мебели или домашнему животному. Даже мужа он перестал раздражать – Виктор Андреевич смотрел сквозь него, совершенно не замечая. Отношения с Ларисой оставались платоническими и романтичными – дама сердца объяснила Валентину раз и навсегда, что изменять мужу не станет ни при каких обстоятельствах, чем еще больше покорила своего пламенного воздыхателя. Лариса за эти десять лет не только не постарела – наоборот, она стала еще красивее за счет хорошо оплачиваемой работы косметологов, визажистов и парикмахеров. Сам же Валентин Марленович очень сдал, постарел и сник. Если вначале их знакомства ему было едва за тридцать, то теперь уже перевалило за сорок, а в этом возрасте неухоженные, нездоровые холостяки очень быстро старятся. В личной жизни его ничего не изменилось, да он и не собирался ничего менять, он был доволен тем, что может почти ежедневно лицезреть предмет своего обожания.
И однажды случилось неожиданное.
Он застал Ларису заплаканной, с красными, припухшими глазами. Это было невероятно – она так следила за собой, показаться хотя бы одному человеку ненакрашенной было для нее просто невозможно! Но он по-прежнему был в нее влюблен, и в таком виде Лариса показалась ему еще прекраснее.
– Что с тобой, моя радость? – спросил взволнованным голосом неисправимый романтик.
И Лариса поведала ему душещипательную историю.
Давным-давно, еще до знакомства с Валентином, она любила некоего молодого человека. Ему пришлось отправиться в горячую точку, где он и пропал без вести. Однако прежде чем исчезнуть, он написал ей массу писем – страстных, горячих, полных признаний. Эти письма Лариса всегда бережно хранила, всюду возила их с собой в маленьком чемоданчике. Но вот теперь этот человек снова появился, а она уже замужем и не может ничего изменить в своей жизни. А до мужа дошли какие-то слухи, и он стал очень подозрителен.
– Я не могу уничтожить эти письма, – простонала Лариса, ломая руки, – они слишком дороги мне! Но не могу и оставить их дома, потому что их может найти Виктор! Что делать, что делать!
Валентин Марленович хотел уже предложить спрятать эти письма у себя, но Лариса не дала ему сказать ни слова.
– Вот что, – решительно заявила она, вытирая слезы. – Ты готов оказать мне маленькую услугу?
Валентин хотел сказать, что если отдать за нее жизнь – это маленькая услуга, то он готов, но слова застряли в горле, и он просто кивнул.
– Отлично! – воскликнула Лариса. – Тогда ты возьмешь этот чемоданчик, чемоданчик с письмами, и отвезешь по одному адресу. Там тебя встретит девушка, ее зовут Катя. Ты скажешь ей пароль, она ответит и возьмет у тебя чемоданчик. Это очень надежная девушка, я ей доверяю, как… как тебе. Только помни – эти письма мне очень, очень дороги! Ты должен их доставить быстро и передать Кате из рук в руки!
– Ты могла бы этого не говорить, – ответил Валентин с церемонностью английского лорда.
Лариса вынесла ему чемоданчик, назвала пароль и адрес и велела поторопиться.
Валентин торопился, но его старая «пятерка» заглохла, и все кончилось в маршрутном такси неподалеку от больницы.
И вот теперь он стоял, прижимая к щеке телефонную трубку, и медленно прозревал. Собственно, что-то началось еще вчера. После удара об железную стойку в его голове что-то сместилось. У одних людей таким ударом отбивает последние остатки разума, у Валентина же отбило романтические наклонности. С него свалились розовые очки, сквозь которые он всю жизнь смотрел на реальность и людей, в особенности же – на предмет своей неземной любви. И поэтому сейчас, во время телефонного разговора, он не пропустил мимо ушей слова Ларисы.
Самое главное – та интонация, с которой она говорила… презрительная, издевательская! «Не девятнадцатый век на дворе»… «Кто сейчас пишет письма»…
Она считала его выжившим из ума кретином, не знающим жизни, инфантильным и недалеким, и использовала его для мелких и постоянных поручений! А вчера втянула его в преступление!
Она сказала, что в чемодане были деньги, большие деньги. Значит, она ему наврала, использовала его, чтобы передать сообщнице украденное у мужа. Что деньги краденые, было ясно из того, какой хитрой ложью она все это обставила, а что украдены они именно у мужа, Валентин понял каким-то неожиданно прорезавшимся у него шестым чувством.
– Ну-ка, давай трубку, – проговорила медсестра, – что стоишь, как телеграфный столб? Сказал же – недолго, а сам полчаса проторчал!
Она отняла у него телефон и проводила в палату. Валентин Марленович не сопротивлялся, он послушно шел, мучительно переваривая свое ужасное открытие, крах своей великой любви.
Через час та же сестра вошла в палату и удивленно спросила:
– Это ведь ты – Кулик?
Валентин Марленович угрюмо кивнул.
– Собирайся, в отдельную палату пойдешь! В коммерческую! Заплатил за тебя кто-то… видно, родственники у тебя есть богатые… в третий номер!