Еще через пару минут в щели появилась очередная физиономия, на этот раз с густыми светлыми усами. На сей раз реакция была несколько иной. Оглядев Надежду, полицейский начальник рявкнул на нее хорошо поставленным командным голосом:
– Сидеть тут, носа наружу не высовывать!
– Интересно! – возмутилась Надежда Николаевна. – И долго вы мне здесь прикажете сидеть?
– До окончания поисковых мероприятий! – ответил полицейский и исчез, оставив после себя давно забытый запах тройного одеколона.
Надежда Николаевна тяжело вздохнула и еще раз оглядела в зеркале свое лицо.
«Надо бы к косметологу сходить, – невесело подумала она, – что-то я себя совсем запустила».
Она никогда не относилась к тем женщинам, которые проводят перед зеркалом долгие часы, всегда у нее находились занятия поинтереснее, но сейчас, оказавшись во временном заточении, она просто не знала чем заняться. Из-за двери туалета доносились отрывистые команды, тяжелые шаги – там проходили те самые «поисковые мероприятия», о которых говорил усатый полицейский начальник и до окончания которых Надежде предстояло находиться взаперти.
Дверь чуть-чуть приоткрылась, в щель заглянул первый, рыжий и веснушчатый полицейский, и спросил:
– Ну, как вы здесь?
– Спасибо. – Надежда перекосилась, – хотя честно говоря, предпочла бы провести остаток своей жизни в каком-нибудь другом месте, более приятном, чем вокзальный туалет!
– Ничего, скоро мы вас выпустим! – пообещал полицейский. – Скорее всего, сигнал был ложный.
– Вы меня очень обрадовали, – проворчала Надежда.
– Хотите, я вам кофе принесу? – предложил парень.
– Нет, спасибо, обстановка как-то не располагает!
Страж порядка скрылся.
«Что это я на него так взъелась? – запоздало устыдилась Надежда Николаевна. – Приятный парень, вежливый, хотел скрасить мое одиночество… в конце концов, он не виноват в том, что со мной случилось…»
Из ее сумочки раздалась жизнерадостная песенка кота Леопольда. Надежда схватила мобильник. Почему-то она подумала, что звонит ее новая знакомая, Вера Зайцева, но в следующую секунду сообразила, что не давала Вере номер своего мобильника, потому что не помнила его наизусть. Пришлось дать домашний. Надежда тут же почувствовала беспокойство. Где сейчас Вера? А самое главное – где чемодан? Веру-то она найдет через музей, из-под земли достанет, при условии, конечно, что с ней ничего не случилось. Но ведь зачем-то хотел ее похитить тот самый знойный мужчина, который следил за Куликом? Вообще-то нетрудно догадаться, что им всем нужен чемодан. И Надежда, конечно, сваляла огромного дурака, когда оставила Веру без присмотра. Оправданием ей может служить только внезапная дыра на колготках. Какая женщина не растеряется от подобной неприятности? И Надежда не исключение.
– Это я, – сообщил мужской голос в трубке и тут же уточнил, чтобы предотвратить дальнейшие расспросы: – Валентин!
– Ах, Валентин! Что-то нам с вами удивительно не везет, никак не удается встретиться! На этот раз на нашем пути встал международный терроризм. Боюсь, в следующий раз нам помешает землетрясение или извержение вулкана.
Валентин немного помолчал, переваривая ее фразу, и спросил:
– Вы где?
– В туалете, – чистосердечно призналась Надежда.
– И что вы там делаете? Ой, то есть, конечно, извините, я, кажется, опять сказал глупость…
– Вы не поверите, Валентин. – Надежда усмехнулась, – я здесь жду окончания поисковых мероприятий! По крайней мере, так мне сказал какой-то важный полицейский чин…
– И долго это продлится?
– А вот как раз этого я не знаю! Давайте, Валентин, не будем слишком затягивать нашу беседу, а то у меня деньги на счету скоро кончатся. Лучше скажите, где вы.
– В телефонной кабинке на площади перед вокзалом.
– Валентин, идите в «Макдоналдс», он прямо напротив вокзала, и ждите меня там, я надеюсь, что меня скоро выпустят!
Она отключилась и предалась невеселым размышлениям. Допустим, раньше или позже ее отсюда выпустят, и она даже встретится с Куликом. Но чемодана-то у нее больше нет! Чемодан у Веры, а куда она подевалась в суматохе, совершенно непонятно…
Дверь скрипнула, и снова показался рыжий полицейский.
– Можете выходить, – разрешил он. – Все закончилось! А кофе я вам все-таки принес…
Надежда взяла у него пластиковый стаканчик с остывшей малоаппетитной бурдой и благодарно улыбнулась парню: в конце концов, он сделал для нее все, что мог.
Пробившись сквозь толпу озабоченных пассажиров, которых впустили в здание вокзала, Надежда Николаевна вырвалась на площадь и, перейдя Загородный проспект, вошла в «Макдоналдс». Помещение закусочной было заполнено людьми, пережидавшими «поисковые мероприятия». Впрочем, Кулик был виден от самых дверей. Он метался, как дикий зверь в клетке, и смотрел то на часы, то на дверь. Увидев Надежду, бросился навстречу и первым делом воскликнул:
– Где чемодан?
– Видите ли, – ответила Надежда, потупившись, – он был у моей знакомой, и тут началась паника, мы разминулись… так что, честно говоря, я не могу сейчас ответить на ваш вопрос.
Кулик переменился в лице.
– Может быть, вы наконец скажете, что находится в этом чемодане? – спросила Надежда Николаевна, чтобы перейти от обороны к наступлению.
– Деньги! – выпалил Кулик и тут же завертел головой, чтобы убедиться, что его никто не слышит.
– Деньги? – удивленно переспросила Надежда. – Однако!
– Меня попросила отвезти его… одна женщина… – выговорив это, Кулик мучительно покраснел. – Сначала она не сказала мне, что было в чемодане… только потом, когда уже случились… все эти неприятности…
– Ничего себе! – Надежда Николаевна переваривала услышанное. – Честно говоря, на месте этой… одной женщины я не доверила бы вам не только чемодан с деньгами, но даже переносную клетку с хомяком!
– С хомяком? – удивленно переспросил Кулик. – С каким еще хомяком?
– С ангорским, – ответила Надежда. – Впрочем, с самым обыкновенным я бы вам тоже не доверила…
– Зря вы так, – обиженным голосом произнес Кулик, – конечно, я поступал не самым умным образом, но вначале я просто не знал, что в чемоданчике что-то ценное. Она… Лариса… убедила меня, что там лежат ее письма… любовные письма, и она не хочет, чтобы эти письма попались на глаза ее мужу…
– Господи! – Надежда закатила глаза к потолку. – Любовные письма! Прямо девятнадцатый век! Кто сейчас пишет любовные письма?
– Да, я согласен. – Кулик потупился. – Я свалял дурака… но теперь я прозрел и хочу возвратить деньги их владельцу, иначе я сам окажусь соучастником преступления…
– Это правильно. – Надежда огляделась, – только сначала давайте что-нибудь съедим, раз уж мы оказались в «Макдоналдсе». А то у меня от всей этой нервотрепки и от «поисковых мероприятий» безумно разыгрался аппетит.