– Ну? – спросил все тот же вкрадчивый голос, – ты убедилась, что шутить со мной не стоит? Добраться до… – он произнес название ее родного городка, – очень легко. Всего-то ночь на поезде. А на машине еще быстрее…
«Врет, что был там и видел Тимку, – поняла Марина, – а название города узнать легко. Я там родилась, наверняка в какой-нибудь базе данных мои паспортные данные есть. Похоже, этот тип всех окружающих считает дураками. Возомнил о себе, что он самый умный. Ну, это мы еще посмотрим…»
Она постаралась, чтобы голос ее звучал испуганно.
– Я согласна, согласна. Только в машину к вам все равно не сяду. Увезете куда-нибудь и убьете. Все время по телевизору такие истории показывают. Так что если вам нужно это, то будем договариваться на моих условиях, вот!
– Ишь, какая смелая выискалась. Та тоже ничего не боялась – и где она теперь?
– Знаю, знаю, в морге! – отмахнулась Марина. – Ты это мне уже говорил! Так что встречаемся сегодня в семь часов вечера в Екатерининском садике. Там книжная ярмарка сейчас, так вот, вторая палатка справа, с детской литературой. На этом закончим, мне работать надо, а то начальник вечером не отпустит.
И она нажала кнопку отбоя. Но тут же снова схватилась за телефон. На этот раз она звонила Ольге Максимовой.
После взаимных приветствий, ахов и охов она поинтересовалась, как себя чувствует Гильгамеш. Судя по басовитому лаю, дог чувствовал себя превосходно. Неизвестно, прониклась ли Ольга Марининой заботой о собаке или же просто сумела разглядеть в Марине что-то хорошее, она говорила с ней доверительно, так что Марина решилась попросить ее описать незваных гостей.
– Один такой здоровый, плечи широченные, квадратные, голова в зачаточном состоянии – ну, типичный такой браток, только очень уж крупный, – заговорила Ольга занудным учительским голосом, как будто рассказывала шестиклассникам о завоевательных походах Александра Македонского или о восстании Спартака, – второй, наоборот, худой как жердь, и волосики на голове прилизанные, а голос высокий, как у женщины. А самый главный у них – третий, худощавый такой, смуглый, глаза узкие, голос шипящий.
– Он мне звонил… – не удержалась Марина. – Точно, голос шипящий, как у змеи…
– Девочка, это очень опасные люди! – встревожилась Ольга. – Они ни перед чем не остановятся! Хотела бы я знать: зачем им все это? Ты ведь знаешь больше, чем Георгий?
– Ненамного, – призналась Марина и подумала, что этой женщине она могла бы рассказать все. От начала и до конца. Та все поймет совершенно правильно.
Но сейчас не время, все потом, потом.
Она поскорее распрощалась.
Следующим этапом был звонок заместителю директора по безопасности фирмы «Анкор».
Марина долго искала его визитку и даже испугалась, что потеряла ее. Наконец нашла завалившийся за подкладку сумки картонный прямоугольник и долго сидела, положив его на стол.
Она вспомнила холодные глаза этого Веретенникова, его жесткий взгляд и поняла, что провести его будет очень непросто. И шутить с ним не стоит, не тот это человек. Однако другого выхода у нее нет, нужно решаться.
С замиранием сердца она набрала номер. Ответили сразу.
– Господин Веретенников? – Она уже не скрывала дрожь в голосе. – Вячеслав Петрович?
– Да, это я.
– А это… это Ершова, Марина Ершова… помните, вы дали мне визитку…
– Я помню, – холодно перебил он, – в чем дело?
– Дело в том, что я… я вспомнила…
– И что же? – Он не сумел скрыть прорвавшийся в голосе интерес.
– Тогда, когда случился взрыв… потом приехали пожарные, началась суматоха, вокруг столпились люди… но еще раньше я заметила там одного подозрительного человека… Он стоял на другой стороне улицы и смотрел на горящую машину… очень странно смотрел. Он не был похож на простого зеваку.
– Что за человек?
– Мужчина, – с готовностью отвечала Марина, – довольно высокого роста, худощавый, смуглый, глаза такие узкие… в общем, он смотрел, потом ушел. И я забыла совсем о нем, а сегодня он пришел на студию. И сказал, что он расследует смерть Борецкого. Но он не из полиции, там я уже всех в лицо знаю! – заторопилась она. – И держался как-то странно, сказал, что нам нужно побеседовать приватно… А эти, из полиции, к себе бы вызвали… И все чего-то опасался. Я тогда и спрашиваю прямо: вы из «Анкора»? А он говорит – я частный сыщик, удостоверением каким-то помахал, я ничего не разглядела.
– Частный сыщик, говорите… – пробормотал Веретенников, – кто же его нанял…
– Он не сказал, а только мы с ним встречаемся сегодня в семь часов в Екатерининском садике, говорит, я важный свидетель, он должен меня допросить. Только чтобы я про это никому не говорила… – Марина потихоньку входила в роль дурочки, – а я и думаю: что еще за тайны? Почему надо встречаться на улице и скрываться… Вот, решила вам позвонить…
– Правильно сделали, Марина Викторовна, что позвонили, – сказал Веретенников после некоторого молчания, – значит, езжайте на встречу как договорились, а мы уж вас подстрахуем. И выясним, что это за человек и какое отношение он имеет к расследованию смерти господина Борецкого.
– Вот так вот, – сказала она, глядя на темный экран мобильника, – вы все будете делать, что я скажу.
И тут же испуганно закрыла рот рукой – вдруг кто услышит? Хотя никого рядом с ней нет, но все же…
И тут же открылась дверь, на пороге стоял оператор Андрей.
– С кем это ты разговариваешь? – Он удивленно оглядел пустую комнатку.
– Микрофон проверяла, – Марина смотрела на него совершено спокойно, – тебе что-нибудь надо?
– Надо, – он улыбнулся, – слушай, такое дело… у нас помреж уволилась.
– Светка, что ли?
– Ага, точнее, Олег ее выгнал.
У Светки была на студии кличка Балаболка. Очень она ей подходила – Светка вечно болталась по коридорам и комнатам, ничего не делала, только беспрерывно болтала, отвлекая всех от работы. Наконец у кого-то лопнуло терпение.
– Маришка, помоги! Будешь вместо Светки пока…
– Слушай, у меня же своя работа… – Марина кивнула на разбросанные по столу части микрофонов, – завхоз опять же вечно привлекает.
– Этого неуловимого Джо пошли подальше! – рассмеялся Андрей. – Пускай себе новую девочку ищет. А тебя временно оформим помрежем на эту передачу.
– Ой, а я справлюсь?
– Да что там делать! Уж не глупее ты Светки! Главное – ни с кем не конфликтовать, а это ты умеешь! Гляди, карьеру сделаешь, начальником будешь! Тогда не забудь меня! – Андрей обнял ее за плечи и повел по коридору.
В Катькином садике, как называют его жители Петербурга, в эти дни было многолюднее, чем всегда. Обычно летом там на скамеечках сидят пожилые шахматисты, мамы с детьми, болтают студенты. Теперь же вокруг стояли разноцветные палатки, заполненные яркими книжками, играла жизнерадостная музыка, сновали озабоченные люди и просто гуляющие, и на все это с олимпийским спокойствием взирала со своего пьедестала Екатерина Вторая.