– Ты серьезно? – подозрительно спросила Арра.
– Так вон, рядом цена нарисована, – указал он.
Несколько секунд девушка изучала цифры, потом подняла на приятеля круглые глаза:
– И это в золотых монетах? Точно?
Не утруждая себя словесным подтверждением, Пироман просто кивнул.
– Надо же, – она сразу потеряла всякий интерес к витрине. Скользнула в последний раз рассеянным взглядом, пожала плечами, – неужели кто-то покупает такую дурь? Пошли дальше.
Чтобы исправить впечатление от столичных магазинов, Пироман, ставший за три года большим патриотом, повел ее на улицу оружейников. И не ошибся. Арра вела себя, как девчонка впервые попавшая на ярмарку, в ряду, где продают сласти. Замирала перед витринами, восторженно глазея на выставленные образцы, приценивалась, примеряла оружие по руке, нервно теребила пояс с деньгами и тут же, небрежно отбросив приглянувшуюся окованную металлом дубинку или кинжал, жадно хватала арбалет последнего образца, подсунутый любезным хозяином. Кончилось тем, что Арра все-таки купила набор отлично сбалансированных метательных ножей и небольшой изящный кинжал. Кинжал она сразу же, не выходя из лавки, повесила на пояс, а пакет с ножами позволила нести Пироману.
После этого, прогулка продолжилась, как уже было сказано, в сторону популярной среди Розовых Ос лавочки, торгующей амулетами. Всю дорогу Пироман болтал с энтузиазмом профессионального экскурсовода, демонстрируя отличное знание даже самых мелких достопримечательностей столицы.
– Этот фонтану больше ста лет. Он был установлен по случаю тысяча двести пятидесятилетия открытия в Нюрбурге Университета. Автор – лучший архитектор того времени Реймонд Максимилиан. Аллегорические фигуры представляют единение науки и магии. Наука, это дамочка, которая слева, в короне, а Магия справа, с волшебной палочкой. И видишь, они обе попирают ногами чудовище, которое символизирует невежество.
Арра с большим вниманием отнеслась к аллегорическому фонтану и согласилась со своим добровольным гидом, что Наука и Магия очень даже ничего себе, симпатичные. А Невежество, напоминающее жутковатую помесь паука, ящерицы и скорпиона, выглядит на редкость отвратительно. Она полюбовалась веселыми струйками, бьющими из массивного диска, на котором была установлена скульптура, и бросила мелкую монетку в бассейн. На счастье.
В течение следующего часа, Арра узнала, что трехэтажный дом с колоннами, выкрашенный в бледный лимонный цвет, служил резиденцией прошлому маг-губернатору, а нынешний выстроил себе новое здание, поближе к реке, потому что любит в свободное время посидеть с удочкой. А если сейчас свернуть вот на эту улицу и пройти несколько кварталов, то будет большая площадь, на которой стоит памятник, такой древний, что никто понятия не имеет, кому он поставлен. Девушка заинтересовалась неизвестным памятником, и даже хотела свернуть и пройти упомянутые несколько кварталов, но Пироман запротестовал.
– Свожу я тебя туда в другой раз, – пообещал он, увлекая девушку за собой, – это у нас не последний день отдыха. А памятник никуда не денется. Стоял он без тебя тыщу лет, подождет и еще недельку-другую. Тем более, сейчас мы пройдем мимо очень интересного скверика. По легендам, деревья там посадили самые первые студенты Университета. И если перед экзаменом придти сюда в полночь, с полным комплектом лекций по предмету и лечь спать на скамейке, положив их под голову, то вся информация из тетрадей перейдет в голову.
– Бесподобно, – прыснула Арра. – И что, много желающих попробовать?
– Хватает. Только понимаешь, достать комплект лекций можно, и в скверик в полночь придти не штука. Самая большая сложность заключается в том, чтобы заснуть.
– А в чем проблема? Первые студенты Университета против?
– Да нет, конечно. Даже если кто из них и дожил до нашего времени, вряд ли их эта ерунда волнует. Просто… скамейка, сама понимаешь, не кровать, тут привычка нужна. А потом, мальчишки местные. Бегают, орут, швыряются всякой дрянью – попробуй, засни. Для них это же вроде бесплатного развлечения.
– Бедняги! – искренне посочувствовала несчастным студентам Арра.
– Это точно, – согласился Пироман. – А посмотри вон там, забор зеленой краской выкрашен, видишь? Это постоялый двор знаменитый тем, что здесь, в комнате на втором этаже, целый год прожил сам Лан Линнус, знаменитый поэт! И именно здесь он писал свою поэтическую фантазию «Звездная печаль». Так что на воротах даже вывеска висит соответствующая. – Он с сомнением посмотрел на оставшуюся равнодушной Арру, – надеюсь, ты про Лана Линнуса слышала?
– Слышала, конечно, его же в Школе проходят. Правда, я в поэзии не очень… и, честно говоря, эта «Звездная печаль» мне уж слишком печальной показалась. Я люблю что-нибудь повеселее.
– Мало ли, что ты любишь! Весь Лагосинтер знает, что Линнус великий поэт! – возмутился Пироман. – И сходить посмотреть на доску на воротах, обязанность каждого культурного человека!
– Так разве я против? Сходим как-нибудь… в другой раз.
В общем, дорога до лавки с амулетами не была скучной. А уж в самой лавке… Арра в жизни не видела такого собрания магических предметов! У самых дверей, в отдельном шкафу со стеклянными дверцами, на полках застеленных листами белой бумаги, были аккуратно разложены амулеты, так сказать, природные: сушеные кроличьи и ящеричные лапки на витых шнурочках, пятилепестковые цветки сирени в крошечных стеклянных колбочках, камешки «куриный бог» – разноцветные, неправильной формы, но с обязательной дырочкой посередине и прочие наивные талисманы, считающиеся среди профессионалов «деревенскими». Арра внимательно осмотрела все это богатство – не для того, разумеется, чтобы выбрать что-то для себя – просто хотела получить представление о том, насколько богат выбор и насколько серьезным специалистом в своем деле является хозяин лавочки. И надо сказать, что даже после беглого осмотра, она признала: по крайне мере «деревенские» амулеты подобраны со знанием дела и отличаются превосходным качеством.
– Арра, ты что там застряла! – окликнул ее Пироман из глубины лавки, – Все равно не будешь себе ящеричью лапку покупать! Иди сюда, я тебя с господином Тайвеллом познакомлю.
Господин Тайвелл оказался пожилым человеком – среднего роста и очень худым. Сильно поредевшие светлые волосы он зачесывал назад, открывая лоб, щедро украшенный россыпью веснушек. При виде Арры, внимательные карие глаза сощурились, бледные губы растянулись в улыбке:
– А, госпожа Даман! Как же, наслышан, наслышан! Последнее время Осы только про вас и жужжат, – он усмехнулся своей незатейливой шутке и протянул вперед руку: – Очень рад видеть вас в моем скромном магазинчике!
– Мне тоже очень приятно, – вежливо поклонилась Арра и пожала вялую ладонь хозяина. – И, по-моему, вы несправедливо называете свой магазинчик скромным.
– Кое-какой выбор есть, это конечно, – согласился господин Тайвелл, с довольным видом оглядывая свои владения. – И понимающий человек всегда найдет у меня что-нибудь интересное.