– Я схожу за чаем, – тихонечко сказал Вари.
– Ага, – кивнул Филипп, не отрываясь от текста. Проще всего было начать с санскрита. С ним Филипп предполагал справиться за пару часов, учитывая, что уже был перевод. Он достал из рюкзака телефон и с удивлением обнаружил, что может подключиться к интернету, в районе была сеть.
– Ого! – воскликнул он. – А я-то думал, здесь не знают про всемирную паутину!
Зайдя по нескольким ссылкам на сайты, которые Филипп знал, как свои пять пальцев, он начал быстро набрасывать перевод. Имея под рукой необходимый материал, который с легкостью находился в Интернете, Филипп мог, не напрягаясь перевести любой текст.
С частью, написанной на санскрите, журналист управился быстрее, чем предполагал. К тому времени, как вернулся монах, Филипп уже принялся за текст, написанный на синдхи, но неожиданно удача от него отвернулась. Интернет отключился, и связь с миром пропала.
– Нет, нет! Только не сейчас! – Филипп безрезультатно пытался вернуть к жизни нужный сайт и механически встряхивал телефон. – Проклятье!
– В чем дело? – спросил Вари.
– Интернет пропал!
В комнату, постучав, зашел хозяин лавки и поставил поднос с чаем.
– Я подумал, вам захочется чаю, – сказал он и тихо удалился.
– Отдохни. Попей чаю. Настоящий индийский, – монах составил с подноса чайник, две чашки и несколько баночек. – Ты же знаешь, что в Индии чай собирают только женщины и исключительно вручную?
– Нет, не знал.
– Я заварю тебе чай по-индийски, если ты не против, – сказал монах.
– Конечно! Спасибо, – кивнул Филипп. – Очень интересно, это как?
Монах улыбнулся.
– В Индии много сортов разного чая. Вот, например – Даржилинг. Он является самым дорогим чаем в мире, и найти такой чай в свободной продаже практически невозможно, так как он производится небольшими партиями и продается с аукционов.
– Серьезно? – удивился Филипп, вспоминая пакетики чая с таким же названием. – Я пробовал такой чай.
– Сомневаюсь, – покачал головой монах. – Если кто-либо пытается продать чай под таким названием с указанием, что это даржилинг без примесей, то, скорее всего, это мошенник. Большая часть даржилингов, попадающих в Европу, это всего лишь купажи с меньшей долей знаменитого чая. Но даржилинг относится к «дневным» сортам чая.
Монах взял чайник и налил в чашку чай, аромат которого наполнил комнату запахом свежезаваренного напитка. В ту же чашку он добавил молоко и несколько ложек коричневого сахара. Филипп поморщился, представляя, как должно быть сладко получилось. Тем временем монах открыл принесенные баночки и начал добавлять в чай какие-то травы.
– Что это? – не выдержал Филипп.
– Это кардамон, – монах указал на одну из баночек, – это имбирь, черный перец и корица.
– А, – закивал Филипп, – ты делаешь чай масала?!
– Верно. Индийский чай со специями. Ты пробовал?
– Нет, только слышал.
– Тебе понравится. Чай должен быть непременно черный, а молоко цельным. Специи могут использоваться любые, но главное – не переборщить. И обязательно много сахару.
Монах помешал напиток и начал переливать чай из чашки в чашку с большой высоты, пока не появилась обильная пена.
– Держи, – монах с улыбкой протянул чашку с напитком Филиппу.
– Спасибо, – Филипп глотнул. Напиток был специфическим, но вкусным, совершенно не приторным и немного пряным. – Необычно!
– Да, этот напиток не все любят, но индусы пьют в большом количестве, а у каждой семьи есть свой особенный рецепт.
Филипп допил напиток и вернулся к тексту.
Дальше работа шла значительно медленнее. Многие обороты были незнакомы Филиппу, преимущественно из-за устаревшего диалекта. Тот, кто писал этот текст, явно был не современником. Журналисту пришлось вспомнить все, чему его когда-то учили. Нахмурив лоб, с выступившими каплями пота на висках и пересохшими губами, Филипп был похож на одержимого фанатика.
– Ну, что там? – не выдержал Вари по истечении четырех часов.
– Сейчас, уже почти закончил, – сказал Филипп.
– Что-то стало понятно?
– Лично мне – пока нет, но я не анализировал текст.
Он записал последние фразы.
– Ну, вот, – журналист протянул перевод монаху. – Эта часть с санскрита. Я немного отредактировал текст, что ты мне дал.
Монах, явно волнуясь, взял лист бумаги из рук Филиппа и начал читать перевод вслух.
– Легенда гласит – когда Трехликий создал небо, землю и воздушное пространство, и от сыновей его пошли все живые существа во Вселенной, сам он, утомленный творением, удалился отдыхать под сенью дерева, а власть над мирами передал своим потомкам – богам. Они были могучи и мудры, и ведали тайны волшебства, могли принимать различные образы или становиться невидимыми. Им принадлежали несметные сокровища, которые они хранили. И цвели на всей земле сады и цветы, а ветра были ласковы, а воды теплые. И жили они с людьми, и давали им все, чем наградил их отец. Когда же поняли они, что могут более не заботиться о людях, боги ушли, оставив города. И были избраны жрецы, постигшие все тайны чародейства, благочестивые и добродетельные, они соблюдали священные обряды, и счастье пребывало с ними. Но потом они возгордились своей силой и своей мудростью и склонились ко злу, и счастье покинуло их. Грозные боги прогневались и обрушили на людей кары страшные. Стерли с земли они сады и цветы, реки и моря, а ветра стали холодными, а земля превратилась в пустыню. Но среди людей остались праведные, мудрые и светлые духом. Взмолились они богам и попросили о прощении. Откликнулись боги и дали они людям два города: один на земле, другой под землей. Дочь Гор, сотворившая божественную энергию, спрятала царство наземное, даруя путь в него лишь самым мудрым и святым. И редко кто из людей находил дорогу туда. Сгинуло царство, и никто не знает путь к нему. А Пастух, милостивый, долго думал, как ему поступить. Два начала боролись в нем. Он был разрушителем и созидателем. И решил он дать людям шанс. Поместил он подземную страну так, дабы только чистый сердцем мог в нее попасть!
Монах опустил лист бумаги и посмотрел на Филиппа.
– Замечательно! Это просто великолепно!
– Спасибо, – скромно сказал журналист.
– Ты уверен в переводе?
– Да.
– Нет, ты не подумай, что я сомневаюсь в тебе, и совсем не хочу обидеть, прости, просто…
– Я понимаю, – сказал Филипп, – не надо извиняться. Перевод точен. По крайней мере трактовки однозначные.
– Спасибо, спасибо, – бормотал Вари, – теперь я понимаю.
– Но не странно ли, что в этом тексте не идет речь о Шиве? – спросил Филипп. – Какие-то странные имена у богов.