От тридцати до сорока секунд – примерно столько понадобилось воротному механизму, чтобы раздвинуть створы для прохождения между ними человека. Затем секунд десять они пребывали в этом положении, после чего начали с такой же скоростью закрываться. Толщина створ была около полутора метров. И за время, что они стояли открытыми, через них без суеты и спешки могли пройти человек семь или восемь. Но сейчас ничего подобного не было и в помине. Первые желающие попасть в Мегалит начали протискиваться в ворота еще до того, как те приоткрылись на максимально допустимую ширину. А последние – наиболее рисковые – пытались это делать, даже когда створы начали закрываться.
Царящее на площадке безумие достигло пика. Не иначе кого-то прикончили прямо в воротах, и превратившийся в затычку труп тут же уменьшил их пропускную способность. Выдернуть его из бреши было нереально, так как его пришлось бы тащить против напора живой массы. Поэтому толпа уронила его прямо в проход. А затем победители, кому удалось пробиться к цели, безо всякой жалости прошлись по мертвецу ногами.
Кальтер посчитал по головам, что, прежде чем просвет сузился до непроходимого размера, в него успели войти девять человек, не считая упавшего туда трупа. Впрочем, это еще не означало, что все они перебрались на ту сторону живыми и невредимыми. Последний втиснувшийся в уже закрывающиеся ворота головорез точно был раздавлен ими – напарники видели, как из щели между створами брызнула кровь. Да и количество остальных победителей тоже, скорее всего, уменьшится. Каждый из них пребывал в таком диком возбуждении, что они могли продолжить резать друг друга и внутри крепости.
А вот их оставшиеся с носом противники охладели к кровопролитию буквально за считаные секунды. Это напоминало внезапное массовое отрезвление. Только что они неистовствовали, вгрызаясь друг другу в глотки, и вдруг вся эта вопящая и толкающаяся масса умолкает и замирает на месте. Сотня с лишним убийц будто по команде опускает оружие и, прекратив борьбу, начинает устало расходиться. Слышно, как кто-то еще огрызается и бранится, но стимул для драки потерян и воинственный пыл в толпе угасает. Никто не желает ни с кем сводить счеты, хотя почти каждый нажил себе здесь новых кровных врагов. Да только к чему эта лишняя суета, если скоро они опять сойдутся в битве на этой же самой площадке? Вот тогда и придет нужное время для мести. А сейчас и правые, и виноватые слишком устали и хотели бы поскорее начать зализывать свои раны.
Не все выжившие направились от ворот прямиком к лестнице. Наименее уставшие и израненные решили извлечь из своей неудачи хоть какую-то выгоду и занялись мародерством. Площадку усеивало множество трупов, так что здесь было где разгуляться. Раненых, как правило, добивали, после чего обыскивали и их. В общем, работы у мародеров хватало, пусть даже добыча им попадалась по большей части мелкая и скудная.
Дабы не выделяться из толпы, Кальтер и Сквозняк тоже сделали вид, будто обирают ближайших к ним мертвецов. Хотя в действительности они, безусловно, преследовали иную цель. А именно – терпеливо ждали, когда количество врагов на площадке уменьшится до относительно безопасного. Дожидаться, когда они полностью разойдутся, означало вызвать к себе большое подозрение. А почему вдруг эти двое не торопятся уходить, когда все тела уже обыскали? Что это, интересно, они тут еще замышляют? Может, следует прикончить их на всякий случай и посмотреть, что у них в вещмешках?..
Угроза спровоцировать на себя нападение таким странным поведением была вполне реальной. Поэтому напарникам не стоило рисковать. Пусть лучше вместе с ними в Мегалит прорвется еще кто-то, чем они настроят против себя мародеров еще до того, как воспользуются пакалями-ключами.
Кальтер обратил внимание, как сначала один, за ним другой, а чуть погодя третий любопытный мародер подошли к углублениям для пакалей и, встав на цыпочки, пошарили там рукой. В первый раз Куприянов насторожился, подумав, что еще какой-то владелец артефактов решил воспользоваться их со Сквозняком тактикой. Но после того, как ничего не произошло, до Кальтера дошло: эти люди всего-навсего проверяли, не появилось ли невзначай в тех выемках что-нибудь ценное. Те же пакали, например. А вдруг они никуда не пропали и все еще лежат там? И можно их вытащить, чтобы затем использовать повторно?..
Всех этих любопытных ожидало разочарование. Зато Кальтер, наоборот, подумал, что все складывается замечательно. И что когда он проделает то же самое, окружающие решат, будто он – очередной наивный искатель халявы, а не человек, сующий в отверстия новые ключи. Надо только обыграть все так, как это делали его предшественники. И не задерживаться возле отверстий дольше чем на несколько секунд.
Неторопливо обобрав один из валяющихся у ворот трупов, Куприянов затем нарочито неспешно подошел к первому отверстию. Оно, так же как другие, располагалось на высоте двух с лишним метров, и конспиратору тоже пришлось вставать на цыпочки, чтобы до него дотянуться. Как надо размещать в нем пакаль, Кальтер не знал, поскольку рядом не висела никакая инструкция. Но полагал, что это не имеет значения. Другие «ключники» тоже наверняка совали артефакт наугад, и все у них неизменно получалось.
Первый вставленный в выемку ключ являлся наименее ценным – черным пакалем с изображением вулкана. Аккуратно избавившись от него, Кальтер заметил краем глаза, что на него таращатся двое мародеров. Дабы запудрить им мозги, пришлось окликнуть Сквозняка и изобразить разочарование: выразительно помотать головой и развести руками. Дескать, ничего в той дыре нет, слышь, ты, одноглазый!.. Мародеры проследили за жестикуляцией Куприянова и вернулись к обыску мертвецов. А довольный результатом Куприянов незаметно вытащил из кармана зеркальный пакаль и неторопливо направился ко второму отверстию.
Второй свой эксперимент он проделал по такой же схеме… И на сей раз прогадал! Нет, сам пакаль был помещен в гнездо без проблем, но вот то, что случилось потом…
Не успел еще Кальтер повторно изобразить перед Сквозняком и мародерами мнимое разочарование, как вдруг из глубины развороченной Мегалитом горы раздался зловещий гул. Площадка опять задрожала, как на прошлом открытии ворот, но теперь это было не так ощутимо. Хотя эту вибрацию тоже почувствовали все: и напарники, и мародеры, и те головорезы, которые спускались или уже спустились по лестнице в долину.
«Зеркальный пакаль открыл ворота раньше времени!» – мелькнуло в голове у Кальтера, и он тут же начал обратный сорокасекундный отчет. Только, как выяснилось, зря. Гул и дрожь не стихали, но створы продолжали оставаться на месте, не приоткрывшись ни на йоту.
Что-то явно происходило не так. Но гадать, в чем подвох, было уже некогда. Все до единого мародеры – а их насчитывалось здесь не меньше двух десятков – встрепенулись и теперь не сводили глаз с Кальтера и Сквозняка. Вот-вот – и они снова обнажат мечи и бросятся к воротам. А вслед за ними примчатся остальные герои отгремевшего сражения, которые тоже остановились и таращились сейчас на площадку, пытаясь понять, что там, черт подери, происходит.
Хотя что тут было понимать – походило на то, что ворота Мегалита снова открывались! А раз так, значит, битва была еще не окончена. И всем ее участникам внезапно представился новый шанс попытать удачу и прорваться в крепость.