– Просперо, вот этого бери. – Я указал на Хромого, а это явно был именно он.
Просперо сделал пару шагов, хлопнул тщедушного хромца ладонью по голове, отчего тот сразу сомлел, взвалил его на плечо и вышел из сарая.
«Вами выполнено задание «Глаза и уши Фирейры». Для получения награды вам следует обратиться к капитану Дэйзи Ингленд».
– Эй, парень, что вообще происходит? – В голосе Тревиса, помимо явной угрозы, абсолютно точно чувствовалось некоторое беспокойство, идущее от непонимания ситуации.
– Тревис, поверьте, все, что происходит, абсолютно точно санкционировано сверху. – Я широко улыбнулся. – Пойдемте на улицу, там все и поймете.
В ответ на мои слова щелкнуло и брякнуло сразу десятка два ножей, и я понял, что, похоже, никто за мной на улицу идти не спешил, и скорее всего, меня сейчас ломтями стругать будут, причем сразу за все хорошее – и за то, что приперся без спроса, и за капитана, и потому, что ничего не понятно. Опять косячок-с, опять ляп. Если бы за мной сейчас наблюдал какой-нибудь особо скептичный зритель, он бы непременно гаденько улыбнулся, и получил бы я от него на пряники по полной программе…
– Стоп! – Тревис поднял руку и нехорошо сузил глаза, глядя на меня. – На улицу, говоришь? Ну пошли, мил человек, коли просишь об этом, только учти, что живым отсюда ты сегодня уйдешь вряд ли.
– Что так? – по возможности беспечно спросил у него я.
– Не ндравишься ты нам, – ответил мне вместо Тревиса здоровенный детина с волосатой грудью и занятной татуировкой на ней – человек в треуголке и с костылем под мышкой, стоящий на внушительной горке монет. А по кругу надпись готическими буквами: «Фиг вам сабля и петля!» Высокохудожественная работа, впечатляет. – Очень не ндравишься.
Ну что теперь поделаешь, я не юбилейный рубль, чтобы всем ндравиться… Тьфу, дьявол, нравиться.
Солнце садилось в море, это невероятно красивое зрелище, доложу я вам. Знаете, когда здоровенный красный диск погружается в темные волны, разбрасывая по ним последние светлые дорожки, и все это – на фоне темнеющего неба с появляющимися звездами. Безумно красиво. Такое зрелище может затронуть лиричные струнки в любой, даже самой заскорузлой душе… Но только не в душах тех лихих ребят, которые топали за мной.
Просперо стоял на площади, под фонарем, держа за шиворот приходящего в себя Хромого. Тот время от времени дергал ногами и что-то неразборчиво бормотал себе под нос.
– Эй ты, большая черная угроза, за что ты его так? – спросил кто-то из толпы пиратов Просперо. – Он все-таки член совета!
– Который чаще всего попросту спит на этом совете, – отметил Тревис.
– Тебе конец, тупая горилла! – внезапно ожил Хромой, засучил ногами гораздо активнее и замахал руками, как мельница, по этой причине Просперо даже поднял его повыше. – Конец тебе, я сам тебе кишки выпущу, лично! Вот сейчас Фирейра придет в порт…
– Да как он сюда придет, тупица? – Из сумерек вышла Дэйзи и остановилась напротив онемевшего от удивления Хромого. – Как, ты бы хоть подумал! Он с Добряком Сэмом на ножах уже сто лет как! Клянусь Одноногим, какие же вы оба идиоты – что ты, что дядюшка мой, и как же вы друг дружке подходите… А как бы вы славно вдвоем смотрелись на рее моего флагмана!
– Тва-а-арь! – завыл Хромой, поняв, что его попросту развели и цена за ошибку будет запредельной. – Дэйзи Ингленд, будь ты проклята во веки веков!
Дэйзи улыбнулась так, как, наверное, улыбается первоклашка, вручая букет своей первой учительнице, и нанесла Хромому короткий удар в живот, причем как-то так изящно она его стукнула, даже без замаха, но мужику хватило. Он выпучил глаза, застыл на мгновение, штаны его сзади обвисли, чуть потяжелев, а после, обмякнув, он и сам повис в руке Просперо без движения.
– Капитан. – Тревис подошел к Дэйзи, на его лице было написано явное облегчение. – Ты жива?
– Конечно, жива. – Дэйзи хлопнула его по плечу. – Не родился еще тот человек, который мою жизнь приберет.
– Ну, не знаю… – Тревис покачал головой. – Твой любовник был очень убедителен, я почти поверил, что тебя прикончили.
– Мой кто? – Капитан уставилась на него. – Какой еще любовник? Ты же вроде не пьешь?
Мне сразу стало как-то неуютно и очень захотелось нажать «логаут». Черт, ведь сто раз себе говорил, что надо быть умнее, что мои шутки когда-нибудь доведут меня до преждевременного окончания моей биографии.
– Вон тот. – Тревис показал на меня. – Он сказал нам всем, что вы давно уже спите вместе, но ты просто не хотела лишних разговоров…
Вот скотина! Причем про давно я вообще ни слова не говорил… Может, он думает, что я ему конкурент, и потому меня топит? Дикость какая-то, азиатчина…
– Дэйзи, я все объясню, – выставил я перед собой руки и попятился от подходящей ко мне пиратки, лицо которой было перекошено от злости. – Ну, это тоже была часть плана!
Моя спина уперлась в корсарские ряды, которые меня придержали, поддержали и задержали, дружелюбно хмыкая. Дэйзи, приблизившись ко мне, улыбнулась и со словами:
– Ах ты, мой сладкий, – со всего маху саданула мне…
В общем, хорошо, что я был в игре, кабы это была жизнь… Но даже тут мне мало не показалось, и я скрючился с воплем:
– А вот и натурализм, елки-палки!!!
– Не будешь в следующий раз всякую чепуху молоть! – назидательно заметила Дэйзи, наклонившись ко мне.
Я распрямился, виновато посмотрел на нее и еще раз попытался оправдаться:
– Надо было сказать что-то такое, что лежит за гранью, иначе эта сволочь могла бы и не среагировать. А тут – небольшой шок. Сама посуди: капитан Дэйзи – и с мужиком! Чушь же!
«Переиграл я, видно, сегодня, мозги совсем не варят», – понял я, сгибаясь от нового удара и слыша удаляющееся цоканье подковок на каблуках Дэйзи. Кто ж такое женщинам говорит… Ну, кроме идиота вроде меня, которому спать пора идти, пока еще каких-нибудь глупостей не натворил.
– Все, парни, идите спать, – раздался голос Дэйзи, когда пираты вдоволь нахохотались надо мной. – Завтра последний день здесь, отдыхайте, послезавтра уходим в море.
Переговариваясь между собой, пираты направились к сараю, некоторые из них, проходя мимо меня, отпускали шуточки вроде:
– Ну что, красавчик, познакомился с Дэйзи поближе?
– Ишь, как она тебя любит-то, прямо до смерти!
– Приласкала так приласкала…
– Видать халтурил ты, Красавчик, коли она твой инструмент не пожалела.
Под конец слово «Красавчик» явно поменяло маленькую букву «к» на большую, а я, похоже, обзавелся кличкой…
– Эй, Красавчик, иди сюда, – раздался голос Дэйзи, которая конечно же все слышала.
– Я Хейген, – пробурчал я, медленно приближаясь к ней.