И директор спорткомплекса, и Андрей воззрились на нее с удивлением.

Кононова пояснила:

– Его избиение – не спонтанная драка, а спланированное преступление. И следователи к тому склоняются.

– А вы скажите, – перевел разговор на другую тему журналист, – Сырцова ведь Петров учил?

– Конечно! Тут все вокруг – и поля, и манеж – его, петровская, инициатива. Мы ему, конечно, – скромно потупился директор, – с деньгами, оборудованием и организацией помогали. Но Петров самый настоящий энтузиаст оказался. Когда приехал к нам в девяносто восьмом, у нас увлечение футболом началось. Знаете, он ведь каждому мальчишке, что в секции занимался, свой индивидуальный мяч дарил. С личной росписью! («Мы, конечно, это мероприятие финансировали», – не замедлил пояснить директор.) И пацаны с мячиками возились, играли, чеканили. Кое-кто даже спать в обнимку с ним укладывался.

– А что за кошка между Петровым и Сырцовым пробежала?

– В чужую голову, конечно, не залезешь, и мне Петров не докладывался, как дело было и почему. Но мне кажется, тренер не хотел, чтоб центрфорвард уезжал. Ни в областную команду играть, ни в Москву. Считал, что тому надо сперва игровые мускулы нарастить, опыту набраться и только потом на большие арены выходить. Полагал он, что Сырцов слишком молодой пока для большого спорта. Ну, тот и психанул и все равно против воли Петрова уехал. И стал в отместку своему тренеру всем говорить, что самоучка.

– Не очень благородно, – заметила Варвара, – для такого, как вы говорите, честного парня.

– А это в Сырцове сочеталось! – воскликнул хозяин кабинета. – Сильнейший идеализм и страшнейшее самолюбие. Впрочем, что это я о нем в прошедшем времени. И сейчас он таким остался. И будет, наверное. Если не поумнеет, конечно.

– А как вы думаете: за что Сырцова избили? Из-за денег? Футбола? Из-за девушки?

– Я думаю, что в конечном итоге из-за его характера – слишком честного – он пострадал.

…Когда капитан Кононова и журналист Андрюша вышли из кабинета, девушка задумчиво протянула:

– А тренер Петров и семья Сырцовых переехали в Благодатный почти одновременно. В девяносто восьмом, ты заметил? Будущему футболисту тогда три годика было. Петрову тридцать один.

– На что ты намекаешь? Что Петров – настоящий отец футболиста?

– Мне нравится ход твоей мысли, – усмехнулась Варя. – Точь-в-точь мексиканский сериал. Ну, может, не отец и сын – но все-таки не случайно они здесь сошлись. Может, между ними есть сильнее связь, чем обычная: игрок и тренер?

– А меня больше безбашенный характер Сырцова поразил. С таким идеализмом – и в большой футбол соваться? Наверно, и вправду он за свой характер пострадал.

– Совершенно центрально замечено, – кивнула Варя. – Будем это рассматривать как рабочую версию.

Месть за любовь

Дело шло к вечеру, и временные соратники решили перекусить. Благодатный предлагал только «Столовую № 12» очень советского вида, ресторан при гостинице «Благодать» с грохотом музыки и миганием огоньков и давешнюю американскую котлетную. Парочка решила, что от добра добра не ищут, и снова предпочла гамбургерную. За едой, чтобы не пропадало время даром, Кононова спросила своего спутника, а что такое «договорняк»?

– Ты не знаешь?? – чуть не поперхнулся тот картошкой фри.

– Только догадываюсь.

– Да это чаще, чем офсайд, бывает! – воскликнул юный журналист и прочел целую лекцию: о том, как игроки или судьи сдают в угоду турнирной ситуации или тотализатору отдельные игры и целые соревнования. Раньше, при советской власти, подобное случалось по указке партийных властей (например, было время, когда все украинские клубы проигрывали в Киеве местным динамовцам). Теперь, как и все негативное в нашей стране, «договорняки» случаются ради денег. Андрюша поведал вдобавок, как сражаются с договорными играми в Италии, Турции. Варя слушала и мотала на ус. Ей нравилось работать с Тверским. По крайней мере в теме, которой занимался, он разбирался.

– А фамилию Корюкин ты слышал?

Молодой корреспондент осклабился.

– Слыхал. Говорят, все зло футбольное в России из-за него. Очень может быть. Но не пойман, как известно, не вор. А Корюкина никто никогда ни на чем еще не ловил.

– А может такое быть, что этот злой гений нашего Сырцова заказал?

– Может. Только для этого более чем веские основания нужны. К примеру, чтобы бедный Игорек ОЧЕНЬ боссу черного тотализатора насолил. Настолько, что тот даже его талантов футбольных не пожалел. Короче, надо понять, что их связывает. Мне это пока не по силам.

– Рядом с тобой есть человек со свежим незамутненным взглядом на проблему, – весело откликнулась Варя.

– Это радует, – пробормотал задумчиво Тверской.

– А других воротил черного футбольного бизнеса ты знаешь?

– Лично – нет, – усмехнулся молодой человек, – а разговоры разные слышал.

Было видно, как новая идея вдруг целиком захватила его. Варя не стала парня тормошить, не сомневалась: как только мысль кристаллизуется – соратник с ней поделится.

Они вышли из закусочной в затихающий городок. Смеркалось. Майские цветы к вечеру пахли особенно остро.

И тут Варя заметила, что к ним весьма целеустремленно приближается группа парней, человек пять. Ничего хорошего от могучей кучки ожидать не приходилось. От нее отделился вожак и приблизился вплотную к Андрюше.

– Ты, что ли, журналист московский? – спросил он.

– Ну я.

Вместо продолжения парень коротко ударил корреспондента под дых. Тверской согнулся пополам.

– Это тебе за Ксю! – отчеканил молодчик. – Будешь теперь думать, прежде чем к чужим телкам лезть!

Варя сообразила, что речь идет о Ксении, сестре Сырцова, к которой ходил беседовать ее напарник. Видать, эта особа умело подогревала к себе интерес парней (и остроту собственной жизни) своими грешками, а затем хорошо дозированными покаяниями в них. Любопытный способ, сильно расцвечивающий жизнь девушки и всех, ее окружающих. Лишь бы только не в кровавые тона! Но дело к тому шло, потому как абориген, обманутый коварной Ксюхой, пришел мстить чужаку. Видать, подобные эпизоды сильно повышали самооценку провинциальной девицы.

Кононова в разборку решила до поры не вмешиваться. Интересно посмотреть, как очкастенький Андрюша сможет постоять за себя сам, без помощи боевого самбо в ее исполнении.

Журналист покорчился после удара, с гримасой разогнулся и отошел на один шаг.

– Что, сладко тебе было с моей Ксенькой вошкаться?! – возопил ревнивец. – А ты попробуй: сейчас – сладко будет?! – И он занес руку для нового удара.

Группа друзей-болельщиков мстителя, равно как и Варя, тоже не вмешивалась, индифферентно наблюдала за происходящим.