— Как жизнь? — спросил Прашкевич.
Елена помолчала.
— Вам что-то нужно? — спросила она.
— В общем да. Я хотел бы встретиться с Вырубовым.
— Зачем?
Прашкевич помолчал.
— Я думаю, ему было бы интересно узнать, как получилось, что Игорь Тахирмуратов оказался в ванной на веревочке.
— Игорь Тахирмуратов покончил с собой, — сухо сказала Елена.
— Ну, Леночка, и вы и я — мы оба знаем, что его повесили. И мы знаем, кто его повесил. Повесил его, скорее всего, Миша-кимоно, а приказ отдал ваш муж.
— Это не может быть, — сказала Елена, — Сергей чуть с ума не сошел после его самоубийства. Зачем ему было отдавать такой приказ?
Прашкевич усмехнулся.
— Дело в том, что Игорь заказал Малюту. Он заказал его своему бывшему охраннику. Помнишь, тому парню, который воевал в Чечне и которому осколки перебили позвоночник. Он бы лежал всю оставшуюся жизнь, если бы Игорь не оплатил его лечение. И вот этому Леше Игорь заказал Малюту.
— Зачем? — одними губами спросила Елена.
— О! У Игоря были серьзные основания. Пока он строил универмаг, его несколько раз кинули. На большие деньги. Малюта повесил этот косяк на него, а Игорь докопался, что фирмы, которые его кинули, принадлежали Малюте. Потом оказалось, что есть фирма, которая хочет оттяпать универмаг. Игорю сказали, что она тоже принадлежит Малюте. И Игорь решил, что Малюта решил отобрать у него все. Как это уже сделал Семин. С той только разницей, что Семин просто кинул Игоря, а Малюта предпочитает в таких случаях убивать.
Елена молчала.
— Но самое занимательное, — сказал Прашкевич, — заключается в том, что ничего этого не было. Малюта не кидал Игоря. И не собирался его убивать. Все это было подстроено Семиным.
— Я не поняла.
— Фирмы, которые кинули универмаг, принадлежали не Малюте и не Игорю. Они принадлежали Семину. Тахирмуратов был слишком сильный финансист, чтобы оставлять его Малюте. Семин рассчитал все почти правильно. Малюта — человек подозрительный, Игорь — тоже. Оба видели столько предательств, что склонны трактовать любую непонятную финансовую операцию как злой умысел со стороны партнера. Ну, и о верном спецназовце Семин тоже знал. Он прикинул, что спецназовец убьет Малюту, а потом Игоря за это посадят. Империи Малюты придет конец.
Прашкевич помолчал и добавил:
— У Сыча не получилась самая малость. Он не рассчитывал, что спецназовец Леша помучается-помучается, да и сдаст хозяина. Потому что больно уж скоромное это дело — убивать Малюту. И еще, конечно, он очень неосторожно вел некоторые переговоры у себя в офисе. Потому что его офис по его же требованию пишет его служба безопасности. То есть я.
Прашкевич наклонился, и, порывшись, выложил из пузатого портфеля на стол видеокассету.
— Я ведь понимаю, — сказал Прашкевич, — что без этих переговоров все, о чем я говорю — просто сотрясение воздуха.
Елена дернулась рукой по направлению к кассете, но Прашкевич покачал головой и сказал:
— Извини, Леночка, эта пленка мне дорого стоила.
— Хотите за нее денег?
Глаза бывшего мента вспыхнули на мгновение янтарным алчным огоньком, потом он дернулся и сказал:
— Хочу поговорить с Малютой.
— Тебе позвонят, — сказала Елена. — У тебя старый мобильник или как?
Прашкевич, покачав головой, написал на салфетке номер телефона. Это был новый мобильник, который был куплен на имя одного из его друзей и который он решил употреблять только для этого дела.
* * *
Елена позвонила Прашкевичу спустя два дня. Они договорились встретиться в том же японском ресторанчике, в кабинетах на втором этаже, но когда Прашкевич пришел, его ждало разочарование.
Елена сидела одна: ни Малюты, ни кого-либо из доверенных его лиц не было. На ней была белая блузка и длинная клетчатая юбка, делавшая ее похожей на викторианскую классную даму, и в неярком свете установленных у плинтуса ламп ее каштановые волосы горели, как желтый прозрачный янтарь. Ее большие карие глаза смотрели грустно и строго, и на белом ее лбу Прашкевич впервые заметил чуть видную вертикальную черточку. Красота Елены завораживала Прашкевича. Ему всегда казалось, что так выглядела молодая Джоконда.
— Сергей Павлович велел, чтобы ты отдал мне кассету, — сказала Елена, подчеркнуто называя мужа по имени-отчеству, — и если он найдет ее убедительной, он с тобой встретится. На всякий случай он передает тебе вот это.
Елена подтолкнула к Прашкевичу большой белый конверт, завернутый вокруг себя два раза и перевязанный клейкой лентой. Прашкевич надорвал угол конверта и увидел пачки долларов в банковской упаковке.
— Здесь пятьдесят тысяч долларов, — сказала Елена, — в знак того, что Сергей Павлович ценит твою инициативу. Но он велел передать, что будет очень огорчен, если выйдет, что доллары настоящие, а пленка ненастоящая.
Прашкевич некоторое время раздумывал, но расчет, чей бы он ни был, оказался верным. Прашкевич быстро запихал конверт себе в портфель, вынул оттуда кассету, поднялся и пошел к выходу. Через несколько шагов он обернулся.
— А ты стала совсем другая, Лена, — вдруг сказал он.
И пропал в дверях.
Минуты три спустя после того, как Елена и Прашкевич расстались, в кабинет напротив зашла официантка. Человек в кабинете сидел совершенно неподвижно. Перед ним была нетронутая чашка кофе и огромный букет роз.
— Вам что-нибудь еще?
— Счет, — ответил человек.
Это был Виктор Семин. Он, разумеется, не собирался шпионить за собственным замом. Просто три часа назад приставленный к Елене охранник сообщил по пейджеру, что Елена заказала на час столик в «Такедо». Семин отпустил собственную охрану и на такси приехал в ресторан. Он хотел поговорить с Еленой и не хотел, чтобы это кто-нибудь видел. Семин не слышал разговора между Еленой и Прашкевичем. Но ему было достаточно самого факта встречи.
— Вы забыли розы, — испуганно окликнула его официантка, когда Семин расплатился и пошел к выходу, доставая на ходу мобильник.
— Забери их себе, — сказал Сыч. В этот момент мобильник наконец сработал, на другом конце подняли трубку, и Семин радостно закричал:
— Але, Всеволод? Это Семин. У меня тут на даче намечается маленький сабантуйчик, бери бутылку и приезжай, Рындя за тобой сейчас заедет…
* * *
Елена вернулась домой довольно рано, но, к удивлению ее, машины Малюты уже стояли у гаража. Охранники разбрелись по двору, как выпущенные из загородки гуси. Сам Малюта был в спальне — лежал, раздетый, в постели, и рассеянно щелкал переключателем.
Елена испугалась мгновенно и сразу.
— Сережа, что-то случилось? — спросила она, — ты… не заболел?