— Григорьев, проводи, — невозмутимо произнес один охранник другому — молчаливому детине с маленькими глазками и массивным подбородком.
Молчаливый охранник провел меня по пустым коридорам, залитым светом, несмотря на то что рабочий день уже закончился.
Вот гниды, лениво проскользнуло в голове… а на электроэнергию небось денег нет, как докладывают ежеквартально в соответствующих инстанциях и бедствующих коммунальных службах.
Охранник довел меня до большой металлической двери, оклеенной пленкой под дерево (на двери была черная табличка с красивой, золотом, надписью: «Первый вице-губернатор В.С. Клейменов»), и вежливо распахнул ее. За ней оказалась просторная приемная с дорогущей кожаной мебелью и огромным телевизором «Сони» в углу.
Здесь сидели два парня и хорошенькая секретарша, разговаривающая по телефону и при этом готовящая кофе.
Помимо своих основных функций она еще и успевала строить глазки парням (по всей видимости, сотрудникам службы безопасности Клейменова) и коситься в большое, от пола до потолка, зеркало: ну хороша!
При моем появлении бравые секьюрити не замедлили воззриться на меня.
— Добрый вечер, — произнесла я. — Мне нужен господин Клейменов.
— Всем нужен господин Клейменов, — сказал один из охранников, подмигивая своему напарнику. — А вы, собственно, по какому поводу?
— Я из ФСБ, — быстро ответила я. — У меня назначена встреча на девятнадцать ноль-ноль.
Лица парней вытянулись, по всей видимости, их босс ожидал визита человека из спецслужб и предупредил свою охрану, но ребята не ожидали, что человеком из спецслужб окажется молодая дама в довольно короткой юбке, кокетливо накинутой на плечи норковой шубке и в изящных сапожках.
— Вы — из ФСБ?.. — наконец протянул один из охранников.
Я безмолвно развернула перед его носом свое удостоверение, и он, несколько раз кивнув, посторонился.
Секретарша немедленно закончила разговор по телефону и, связавшись с шефом по селекторной связи, произнесла, почему-то поправляя прическу:
— Виктор Сергеевич, к вам пришли. — Потом повернула ко мне голову и, взмахнув ресницами, проговорила: — Виктор Сергеевич ждет вас.
* * *
Вице-губернатор Виктор Сергеевич Клейменов оказался высоким мужчиной лет сорока пяти — пятидесяти, с породистым лицом и приветливо поблескивающими серыми глазами за стеклами очков в дорогой стильной оправе. Обращали на себя внимание его холеные, аккуратно подстриженные черные усы, делавшие его массивное лицо еще более основательным.
Надо сказать, я всегда ассоциировала нового для меня человека с каким-либо животным, которого он мне более всего напоминал, и уже многократно убеждалась, что такой метод дает возможность лучше понять характер человека. А это при моей работе незаменимо.
Виктор Сергеевич Клейменов напомнил мне большого, усатого, вальяжного кота, снисходительно посматривающего большими и круглыми неподвижными глазами и изредка сыто мурлычащего что-то самодовольно: вот, мол, какой я красивый, толстый и важный.
На всем облике этого кота лежала печать благополучия и обеспеченности, упорно не оставляющая представителей наших властных структур даже в самые тяжелые, кризисные дни.
— Добрый вечер, Юлия Сергеевна, — приветствовал меня вице-губернатор, вежливо приподнимаясь навстречу и протягивая пухлую розовую ладонь с аккуратными ногтями. — Добрый вечер, Юлия Сергеевна, — повторил он, уже выходя из-за стола. — Присаживайтесь, прошу вас. Я только что говорил о вас с генералом Суровым, вашим непосредственным начальником.
— В самом деле?
— Да. Позвольте мне взглянуть на вас… — Он обошел меня сбоку, так что я была видна в профиль. — Ну что ж, — подвел итог своим наблюдениям господин Клейменов. — Рад с вами познакомиться. Очень хорошо. Юлия Сергеевна, я думаю, что рекомендации высокочтимого Андрея Леонидовича более чем достаточно для того, чтобы вы полностью оправдали мои надежды. Я слышал от него весьма лестные слова о вас и вашем профессионализме. Впрочем, о чем я? Непрофессионала и не взяли бы в ваш отдел.
Много болтает, подумала я. Слишком много слов. Да и эти «лестные слова» о моем «профессионализме»… Лично мне не приходилось слышать от Грома похвалы, исполненной большего одобрения и экспрессии, нежели короткое:
— Хорошо. Все нормально. Ты свободна. Двое суток на отдых.
Тем временем Виктор Сергеевич энергично прошелся по комнате, а потом повернулся на каблуках и произнес:
— Я думаю, вам известно, Юлия Сергеевна, что губернатор нашей области Сухоруков Владимир Александрович, мой непосредственный начальник, снят с выборов областной избирательной комиссией на основе обвинения в злоупотреблении служебным положением?
— Да, конечно.
— Прекрасно. Так вот, вне всякого сомнения, это известно не только вам, но и всем людям в стране, которые хоть раз в день смотрят новости по телевизору. Но вы же понимаете, что в новости выносится далеко не вся информация. Информация — это духовная пища эпохи, и если ею перекормить, то можно отравиться. Не так ли?
— Совершенно верно, Виктор Сергеевич, — в тон ему ответила я. — Все это замечательно, Виктор Сергеевич, и вы, без сомнения, прекрасный ритор, но не могли бы вы поконкретнее сказать, что именно не вошло в выпуски новостей?
Клейменов кивнул:
— Дело в том, что на избирательную комиссию было оказано существенное давление. Есть основания полагать, что это давление исходило от другого кандидата на пост губернатора — Зубарева.
— Зубарев — это, случайно, не глава местного управления ФСБ?
— Совершенно верно. Кроме того, он, по сути, кандидат от местного отделения КПРФ. Чекист и коммунист в одном флаконе — не правда ли, неожиданный коктейль? Нынешняя власть считает неблагоразумным афишировать свои отношения с коммунистами. Это еще ельцинская традиция.
— Ну, сейчас многое поменялось, — сказала я. — Можно работать в спецслужбах и тем не менее сохранять ортодоксальные коммунистические воззрения. Как вот ваш Зубарев.
— Наш? — На холеном лице Клейменова появилась ироничная улыбка. — Скорее уж ваш, Юлия Сергеевна. Ведь вы тоже из органов. Но не будем отвлекаться. Итак, на пост губернатора рассматривались три основных кандидата, — сказал Виктор Сергеевич. — Во-первых, нынешний губернатор — Сухоруков Владимир Саныч. Во-вторых, уже упомянутый мной генерал Зубарев, а в-третьих…
Он сделал паузу, к чему так тяготеют не в меру велеречивые ораторы, и я не удержалась от того, чтобы не заполнить ее:
— А в-третьих?
— …местный олигарх Никита Бурмистров. Милейший человек. Некоторые уверяют, что он является вором в законе, но Зубарев наводил справки по своим каналам в преступном мире: ничего подобного. Просто выскочка. Нувориш с дурным вкусом и не в меру пухлым лопатником.
Я слышала о Бурмистрове много. Этот человек возглавлял структуру, которую он гордо именовал медиахолдингом.