— Вы не итальянец?
— Я итальянец, но родился и рос в Штатах. Я вернулся в Италию перед войной вместе с родителями, мне было тогда шестнадцать лет. А когда пришли американцы, меня сразу призвали.
— Ладно, — согласился Сэм. — Приходите.
Не успел Сэм положить телефонную трубку, как в дверь позвонили, и Чарли вошел в комнату. Это был высокий худощавый мужчина с карими глазами, светлой шевелюрой и небольшой лысинкой.
Они пожали руки, при этом изучая друг друга взглядами.
— Откуда вы узнали обо мне? — поинтересовался Сэм.
— Метрдотель — родственник девушки, с которой я сейчас живу. Он позвонил мне, как только вы приехали.
— Если вы действительно такой хороший работник, то почему же у вас нет работы?
— Первыми работу получают итальянцы, — пояснил Чарли.
— Но вы ведь сказали, что вы итальянец?
— Да, — подтвердил Чарли. — Но у меня американский паспорт. Мой отец получил гражданство.
— Не знаю, что и сказать, — с сомнением проговорил Сэм.
— Почему бы вам не дать мне работу хотя бы на неделю? — спросил Чарли. — Если я вас не устрою, я не буду ничего требовать. Я беру не много, всего сорок тысяч лир в неделю.
Сэм мысленно подсчитал. Это было немного, примерно восемьдесят долларов.
— Ладно.
— Спасибо, мистер Бенджамин, — улыбнулся Чарли.
Зазвонил телефон, Чарли решительно снял трубку.
Затем последовала пулеметная речь на итальянском. Прикрыв трубку рукой, Чарли повернулся к Сэму.
— Звонит один продюсер, хочет, чтобы вы посмотрели его картину.
— Какую картину?
— Она называется «Сумасшедшая девчонка».
— А стоит ее смотреть?
— Нет, — Чарли засмеялся. — Он уже два года пытается всучить ее кому-нибудь.
— Передай ему, что меня это не интересует, — сказал Сэм.
Чарли произнес несколько слов на итальянском и положил трубку.
— Может, вы мне скажете, что вы ищете? Тогда мне будет легче вам помочь.
— Я ищу большую цветную картину: много костюмов, много действия и много голых женщин. Что-нибудь такое, что я мог бы купить здесь дешево, а потом разрекламировать в Штатах.
— О’кей, — сказал Чарли. — Теперь я понял и, может быть, сумею вам помочь. Есть у меня на примете один парень, который вложил четыреста тысяч в отличный фильм. Называется «Икар». Это, по легенде, об одном греческом мальчике, который хотел летать, как птица, но его восковые крылья растаяли на солнце. Там есть все, что вы перечислили, а продюсер будет согласен отдать вам фильм за любую сумму.
— Мне это нравится, — сказал Сэм. — Позвони ему и договорись о просмотре.
Чарли вытащил из кармана записную книжку и положил ее рядом с телефоном. Вызвав телефонистку, он продиктовал ей номер.
— Выпьешь? — спросил Сэм.
— Нет, спасибо, — Чарли похлопал себя по животу. — У меня язва.
Сэм засмеялся.
— Теперь я вижу, что ты настоящий американец.
Так это все и началось.
Сэму повезло, потому что Чарли сдержал свое слово. Им удалось купить за умеренную сумму и «Икара», и вторую серию — «Крылья Икара». Именно тогда Сэм выдал Чарли премию в тысячу долларов и повысил зарплату до двухсот долларов в неделю. Он назначил его исполнительным директором итальянской компании с небольшой конторой на Виа Венето, и Чарли не знал, как его благодарить.
* * *
В комнате было темно, когда он проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Он повернулся и сел.
— Почти восемь вечера, — сказал Чарли. — Марилу придет с минуты на минуту.
— Господи! Мне надо принять душ, — Сэм вскочил с постели. — Закажи нам столик в ресторане «Каприччо».
— Я заказал ужин в номер, — сказал Чарли.
Сэм посмотрел на него.
— Ты думаешь, это прилично? Она ведь не какая-нибудь шлюха.
— Она итальянская актриса.
— А Ники?
— Это ведь была его идея, не так ли?
Сэм ничего не ответил и направился в ванную.
— Если она придет, займи ее чем-нибудь, пока я оденусь.
— Ладно, — кивнул Чарли. — Я, кстати, иду с Роджером ужинать. Мы будем в «Джиджи Фацци» за углом, если понадобимся.
Марилу пришла на час позже, и Сэм уже успел накачаться. Он волновался как подросток, пил бокал за бокалом, и теперь весь мир представлялся ему в розовом свете.
Когда раздался стук в дверь, он вскочил на ноги, слегка пошатываясь. Чарли открыл дверь, и Марилу вошла.
У Сэма снова перехватило дыхание, едва он ее увидел, и он сразу протрезвел. Она действовала на него неотразимо. Просто трудно было поверить, что может существовать такая красота и женственность. Она поражала его.
Марилу подошла к нему, и он поцеловал ее в щеку, ощутив при этом аромат ее духов.
— Я рада, что ты не сердишься на меня, Сэм.
Он улыбнулся.
— Как я могу сердиться на такую красивую женщину?
Она улыбнулась в ответ.
— Ты говоришь, как настоящий итальянец, Сэм. — Она подошла к столу. — Шампанское, икра! — воскликнула она и, как ребенок, схватив маленькую ложечку, начала есть икру. — Как вкусно!
Казалось, она не заметила, что Чарли и Роджер исчезли. Она налила два бокала шампанского и повернулась к Сэму, протягивая ему один.
— Я хочу сказать тост, Сэм.
Он взял бокал, хотя и не любил шампанское, как и вообще любое вино.
— За что мы выпьем? — спросил он.
— За нашу совместную работу в фильме, — сказала она. Они выпили. Марилу поставила бокал и посмотрела на Сэма. — Я так счастлива!
— Я тоже, — ответил он.
В этот момент зазвонил телефон, и Сэм поднял трубку. Он заказывал разговор со Стивеном Гонтом в Нью-Йорке, и теперь его соединили.
— Я поговорю из спальни, — сказал он. — Ты меня извинишь?
Она кивнула, и он прошел в другую комнату.
— Стив? — сказал он в телефонную трубку.
— Секундочку, — раздался в ответ голос секретарши. — Сейчас соединю вас, мистер Бенджамин.
В трубке раздался щелчок, и Сэм услышал голос Стива.
— Ну, как там спагетти, Сэм?
— Еще не успел попробовать, — ответил он. — Я позвонил, чтобы узнать твое мнение о сценарии.
— «Сестры»?
— Да.
— Ну и штучка! Но мне понравилось. Единственное, что меня смущает, так это Марилу Барцини. Она, конечно, прекрасно смотрится без одежды, но разве она актриса?