Отойдя от занавесей, Сергей направился в мастерскую. Его нагнали звуки струнного квартета. Никогда ему не приходилось быть участником такого столпотворения. Если всю прежнюю его жизнь можно было назвать неразберихой, то сейчас его окружал настоящий хаос. Как будто весь мир сошел с ума.
Следом за ним в мастерскую вбежал Жан-Жак.
— Приготовьтесь, девушки!
Тишина, внезапно возникшая в комнате, ударила в уши больше шума, царившего в зале. Квартет заиграл мелодию на выход. Тоненькая девушка с бледным даже под слоем косметики личиком выступила вперед, сделав перед мужчинами пируэт.
— Замечательно, замечательно! — с энтузиазмом воскликнул Жан-Жак, расцеловав ее в обе щеки. Девушка подняла вопросительный взгляд на Сергея. Склонившись, он тоже поцеловал ее.
— Смелее, малышка!
По губам девушки пробежала несмелая улыбка, и она выпорхнула в зал. Сергей услышал взрыв аплодисментов, которыми встретили первую модель.
— Где Шарль? — раздался взвинченный голос Жан-Жака. — Где он? Ведь обещал же быть здесь, ведь знает, что без него я этого не вынесу!
Внезапно Сергей пришел в ярость. Подобное длилось уже шесть недель. Сколько еще можно терпеть?
— Он наверху в твоем кабинете. Трахает девчонку. Жан-Жак уставился на него. Лицо его вдруг побелело, тыльной стороной правой руки он коснулся лба.
— Мне дурно, я теряю сознание.
Если бы не два ассистента, подхватившие Жан-Жака, он упал бы навзничь. Через мгновение появился юноша со стаканом воды.
— Выпей это, милый.
Жан-Жак с трудом сделал глоток. На лице его появился румянец. Он поднялся, сделал шаг к Сергею.
— Никогда больше не говори так, озорной мальчишка, — с упреком проговорил он. — Ты испугал меня, хотя отлично знаешь, что мы с Шарлем верны друг другу!
Музыканты снова заиграли, и вторая модель направилась в зал.
— Справишься и без меня, — сказал вдруг Сергей Жан-Жаку. — Я должен подняться к себе и выпить.
Пройдя в кабинет, Сергей закрыл за собой дверь, бесшумно вытащил из шкафа бутылку водки и плеснул в стакан изрядную порцию. Сел со стаканом в руке перед фотографией маленькой девочки, стоявшей на столе.
Анастасии было лет семь, когда ее снимали. Голубенькое платьице с белой отделкой трогательно оттеняло ее светло-золотистые волосы и ярко-синие глаза. От ее робкой, но такой сердечной улыбки Сергею стало теплее.
Он поднял стакан.
— Молю Бога, чтобы это сработало, дочка. Твой папочка уже начинает уставать от этих бешеных гонок.
Он уже почти допил водку, когда дверь в кабинет распахнулась. Он оглянулся.
— Я так и думала, что найду тебя здесь, — сказала Жизель. — Разве можно в такой вечер сидеть одному.
Ирма Андерсон давала бал. Она устраивала вечеринки, приемы и светские рауты потому, что просто-напросто любила их. Любила в них все: красоту, звуки, запахи, приподнятую атмосферу, изысканно одетых людей, привыкших вести такой образ жизни, о каком она не могла помыслить даже в самых смелых своих мечтах, витавших в задней комнате крошечного ресторанчика в Эйкройне, штат Огайо, где прошло ее детство. Там не было ничего, кроме грошовой ливерной колбасы, картофельного салата и ржаного хлеба.
С тех пор Ирма возненавидела и то, и другое, и третье, а первое и второе навсегда вычеркнула из своего меню. Так что вместо ливерной колбасы гостям предлагали паштет из дичи, а отсутствие картофельного салата с лихвой возмещалось плодами авокадо, нарезанного ломтиками и кубиками и заправленного различными соусами.
Ирма с удовлетворением посмотрела вокруг. Вечер удался на славу. Главное условие успеха — это правильное соотношение гостей — расстановка рассказчиков и слушателей. Первых должно быть процентов шестьдесят пять. Их всегда стоит иметь в запасе. К тому же, небольшой шум только способствует оживлению. Тихая вечеринка хороша только для мертвых. Для живых — это провал.
В ночных кошмарах Ирме порой представлялись званые ужины и приемы, на которых гости молчат, как воды в рот набравши. Одна лишь мысль о таком вечере не давала ей сомкнуть глаз до утра. Но теперь она спокойна. С ней такого случиться не может. Да и наслаждение ее теперь имеет под собой совсем другие основания. Подобные вечеринки являются лучшими в мире источниками информации. Сегодня, например, всего за несколько минут она отхватила весьма лакомый для любого журналиста кусочек.
Взять хотя бы связь между Каролиной Ксенос и Джеймсом Хэдли. Связь несколько странную, но такую изысканную. Одна лишь разница в возрасте чего стоит: ведь Хэдли Каролине в отцы годится. К тому же, супруг имеет репутацию первого в мире любовника и плейбоя. Как это однажды, по слухам, выразилась Сью-Энн Дэйли? «Когда ты с Даксом, то ощущение такое, что в тебя засунули автомат, — оба работают безостановочно».
И это было самое замечательное в людях. Никогда не знаешь, чего же им на самом деле хочется. Совершенно ясно, что Каролине сейчас хочется чего-то совсем другого и ее вовсе не беспокоит, что подумают в связи с этим окружающие. Во всяком случае, взгляды, которые она бросает на Хэдли, весьма красноречивы.
Ирма подумала, что нужно будет расспросить Сергея об их связи. В конце концов, он близкий друг Дакса и должен знать. Это же вовсе не для печати. Такую информацию она вряд ли когда-нибудь станет публиковать, ведь все эти люди — ее друзья. И она никогда не согласится сделать что-то такое, что может пойти им во вред.
Друзей Ирма любила. Она прощала им мелочность и эгоистичность, ведь никто из них не знал, что значит есть ливерную колбасу и картофельный салат. Нет, они действительно были прекрасными людьми. И ощущение, которое она испытывала, находясь в их обществе, тоже было прекрасным.
Часы показывали почти полночь, когда они уходили. Пока привратник разыскивал их шофера, Каролина сказала:
— Я очень рада за Сергея.
— Ты считаешь, что он всего добился сам? — язвительно спросил Джеймс Хэдли. — Скорее, это иллюзия от красочного зрелища.
— Конечно, сам. Некоторые вещи очень хороши, а кое-что просто изумительно, — Завтра ему потребуется полиция, чтобы сдержать напор толпы.
— Неужели он такой способный? Каролина кивнула.
— Если бы я не была с ним знакома и не учитывала его мнения, я не смогла бы подобрать свой гардероб.
Подъехал автомобиль, и привратник распахнул перед ними дверцу. Хэдли сунул ему в руку пять франков, помог устроиться Каролине и сел сам. Машина тронулась.
— Скажи шоферу, чтобы он отвез меня к отцу.
Хэдли удивился. Однако, прежде чем ответить, снял переговорную трубку и дал водителю необходимые указания. Затем повернулся к Каролине.
— А не лучше ли было бы подождать до утра? Каролина покачала головой.