— Но он же согласен и подождать, только тебе придется отдать немного побольше, — попыталась успокоить я Никиту.
— А ты знаешь, сколько это — «немного побольше»? Нет? Так я тебе скажу: побольше — это тысяч пятьдесят, не меньше. И это еще полбеды. Главное то, что «папа» не любит ждать и он снова будет напоминать о долге всеми мыслимыми и немыслимыми способами.
Никита кричал так, что вибрировали стекла. Мне казалось, что возьми он тональность повыше, и все стекла вылетят к чертовой матери. Я во что бы то ни стало должна была прекратить эту арию, не то лопнут мои барабанные перепонки.
— Прекрати орать! — попыталась я его перекричать. — Ты можешь объяснить все спокойно? Ведь я-то не виновата, что тебя ограбили.
— Прости, я не прав, — сбавил тон Панкратов. — Просто это для меня удар ниже пояса. Такого я не ожидал. Теперь придется крутиться чуть быстрее и продумывать свои действия на пять шагов вперед.
— И что ты думаешь сделать первым делом?
— Надо позвонить в компанию, которая мне обещала работу в Швеции. Сказать им, что теперь я женат, поэтому одно из условий их контракта уже выполнил, теперь их очередь подсуетиться. А мне надо успеть смыться из Тарасова за оставшиеся три дня, которые мне «папа» дал на сбор денег. У тебя есть загранпаспорт?
— Да, конечно.
При моей работе некоторые вещи я просто обязана иметь. Например, разрешение на ношение оружия, целый арсенал этого самого оружия, от холодного до «горячего», и загранпаспорт. Вдруг моему клиенту срочно понадобится куда-то уехать? Не могу же я отказаться от выгодной сделки только потому, что у меня нет нужной бумажки, а ждать, пока я ее сделаю, никто не будет.
— Тогда мы сейчас снова едем к моему знакомому, чтобы он тебе быстренько поменял паспорт, а потом уже будем думать, что делать дальше.
— Значит, сейчас опять рулить на Вишневую и Вольскую?
— Совершенно верно. Надо же, какая у меня понятливая жена, — улыбнулся Никита. — Были бы все такими, количество разводов сократилось бы в несколько раз.
— Только не надо меня идеализировать! Я не такая уж и хорошая, как тебе может показаться на первый взгляд.
— Я все это прекрасно знаю. Мне также известно, почему ты такая покорная и хорошая, — цинично улыбнулся Никита.
— Совершенно верно ты думаешь. Во-первых, ты мой клиент, а во-вторых, ты обещал мне неплохую прибавку к зарплате за дополнительные услуги. Поэтому я и стала временно твоей женой.
С новым паспортом мы разобрались так же быстро, как и в первый раз. После этого, не медля ни минуты, мы поехали к тете Миле за Егором.
Пока мы ехали, в салоне машины царило непривычное молчание. Каждый из нас думал о своем, и ни один не хотел мешать другому. Было достаточно странное ощущение: вроде бы ничего не изменилось, но если посмотреть с другой стороны, то изменилось если не все, то по крайней мере очень многое. Еще утром я была свободной незамужней женщиной с неженской, правда, профессией телохранителя, которую с клиентом связывали только сугубо профессиональные отношения, а теперь…
Одним росчерком пера я нарушила одну из основных заповедей телохранителя — не привязываться к клиенту. А я привязалась. И уже с ужасом представляла себе момент расставания. Нет, я не влюблена в Панкратова! Чтобы влюбиться, мне по меньшей мере надо месяц, а за неделю — нереально. Но я знаю, что чем больше времени я буду проводить рядом с Никитой и его сыном, тем больше буду в них влюбляться.
— Женя, о чем ты думаешь? — Никита, как всегда в последнее время, вывел меня из транса.
— Да так, ни о чем и обо всем сразу.
— А разве так бывает?
— Конечно, — улыбнулась я не столько Никите, сколько самой себе. — Мысли… Их много, их целый рой. Пока хватаешься за одну, тут же появляется другая, она кажется тебе не менее важной, поэтому ты начинаешь обдумывать ее, а первая уже улетает. Но тут появляется третья мысль, и все начинается сначала.
— И сколько подобная круговерть у тебя длится?
— Сколько угодно, пока меня кто-нибудь не выведет из этого состояния. Ну, вот как ты только что сделал.
— А ты можешь хотя бы сказать, о чем была твоя последняя мысль? — не отставал Никита.
Я пожала плечами. Не могла же я ему и в самом деле рассказать, о чем думала, вдруг он неправильно все поймет.
— Ладно, — слегка надулся Никита, — не хочешь говорить, не надо.
Я не стала его уговаривать, чтобы он еще меня поспрашивал. У меня было такое настроение, при котором совершенно не хотелось ни с кем разговаривать. Если честно, то к тете Миле мне тоже не хотелось ехать, потому что она от меня так просто не отстанет, будет выпытывать, что да как, и почему я поступила именно так, а не иначе. А мне сейчас не до расспросов, потому что я не знала, что ответить. Хотелось убежать на край света, которого нет, и спрятаться ото всех, но больше от себя. Хотя знаю: от себя не убежишь.
Вот в таком настроении я и подъехала к дому.
Лукавое выражение лица тети привело меня в еще большее уныние. Понятно, что от неприятных разговоров мне не отвертеться.
— Ой, как вы вовремя пришли! — защебетала тетя. — А мы с Егором как раз оладьи сварганили.
— Я сделал вот такой оладушек. — Егор развел руками и показал невероятных размеров оладушек.
Я не стала спорить с малышом, что таких оладьев не бывает. Пусть наивный думает, что в жизни все так просто и что оладьи таких размеров водятся на этом свете.
— Так вас можно поздравить? — не унималась моя тетечка.
— Пожалуй, да, — смущенно ответил Никита. — С сегодняшнего дня Женя стала Панкратовой.
— Но это ненадолго, — вставила я свое веское слово.
Тетя укоризненно посмотрела на меня. Я понимала, что могла бы и промолчать, но это было выше моих сил. Я видела в глазах тети неподдельную радость, но необходимо было расставить все точки над «i», чтобы она не сильно обольщалась насчет нашего с Никитой брака.
Я проигнорировала восторженные возгласы тети по поводу того, что наконец-то осуществилась ее заветная мечта и что я теперь замужем. Мне мгновенно захотелось очутиться на необитаемом острове, чтобы никто не мог меня потревожить. Но такого острова поблизости не оказалось, поэтому я решила скрыться в своей комнате.
Там я сбросила с себя свадебный костюм и оделась в удобные джинсы. Должна признать, что в этой одежде я нравилась себе гораздо больше. Настроение моментом поднялось, и я уже видела жизнь не в таких темных тонах, как незадолго до того.
— Женя, ты мне нужна, — услышала я голос тети Милы.
— Иду, — крикнула я ей в ответ.
Тетя Мила, по всем моим расчетам, была на кухне и колдовала над приготовлением праздничного обеда. Я предполагала, что сейчас начнутся расспросы, поэтому морально подготовилась.