Никаких незавершенных дел в прежней жизни у меня не осталось. Это крайне важно, когда ты вступаешь на путь знания. Я обо всем позаботился заблаговременно. Близких родственников у меня нет, так что вряд ли кто-то станет меня разыскивать. Единственное, о чем я тебя хочу попросить, — чтобы ты сохранил и постарался опубликовать некоторые предварительные итоги моих поисков, вернее, ту их часть, которую я счел возможным и нужным отобразить в словах. Это та самая тетрадь. Она может понадобиться тебе в твоих поисках, а возможно, и другим людям, даже не обязательно ищущим. Речь идет не о каком-то специфическом шаманском знании, а о сути Знания, которое необходимо ищущему, — не важно, идет он по пути шаманов или по какому-то другому пути.

Это различные мысли о жизни и поиске главного в ней, записанные в афористической форме и сгруппированные по семи основным темам. То есть это своего рода перевод собранных воедино и открывшихся мне истин о человеке, его месте в мире и о его предназначении на язык общепринятых понятий. Я без преувеличения могу сказать, что это понимание жизни в полной мере выстрадано мною и прочувствовано на собственной шкуре. Если угодно, это определенная философия бесконечного, адаптированная к мирской, обычной жизни. Здесь все или почти все, что нужно знать человеку, вступившему на путь, а также кое-что сверх того. Думаю, каждый сможет найти для себя что-нибудь полезное. Кому-то это поможет избавиться от вредных иллюзий, для кого-то станет руководством к достижению успеха, а кого-то, быть может, сподвигнет на поиски. Если эти знания пригодятся хотя бы одному человеку, я буду считать, что жил не напрасно.

Не буду лишний раз все пересказывать и истолковывать — ты все прочитаешь и осмыслишь сам. Я назвал этот сборник «Калейдоскоп ищущего». Ты спросишь, почему «калейдоскоп»? Потому, что эти мысли вряд ли можно привести в систему — они слишком разные, как узоры во вращающемся калейдоскопе. Я, конечно, попытался придать изложению как можно более упорядоченный вид, и насколько мне это удалось — судить другим. Особенно я хотел бы обратить твое внимание на понятие «целостности себя», потому что, забегая вперед и выражаясь довольно приблизительно, это и есть цель поисков; то, ради чего все это изложено.

Наверняка тебя заинтересует: чье, собственно, авторство данного писания? Большая часть написанного — результаты моих собственных размышлений. Остальное — то, что я почерпнул за время своих поисков у разных людей, с которыми мне довелось встречаться в жизни, и, так сказать, творчески обработал, то есть обобщил и придал более короткую и удобоваримую форму. Можешь напечатать это под своим именем — мне все равно. Важно, чтобы ты это сделал. Ты единственный человек, которому я могу доверить свою рукопись, и знаю, что могу на тебя положиться.

К письму я прилагаю схему, по которой ты сориентируешься, где искать рукопись. В случае чего обратись к Етэнгэю, он тебе обязательно поможет. Местные знают, где он живет. Возможно даже, без его помощи тебе не обойтись. Люди, которые хранят рукопись, скорее всего, так просто ее не отдадут, они берегут эту тетрадь от тех, кто хочет ее заполучить и уничтожить. А они уже были у меня, вот почему попрощаться с тобой времени уже не остается.

Знаю, что очень усложняю тебе жизнь своей просьбой, ты уж меня прости. Но кто знает, может, в итоге все это принесет тебе больше, чем ты рассчитываешь? Я почему-то верю, что так и будет.

Вот, собственно, и все, что успеваю тебе сказать.

Удачи тебе и до встречи — если не в этой жизни, то в какой-нибудь другой.

Твой друг Виталий.

P. S. Если меня будут искать — ты ничего не знаешь. Это письмо уничтожь. С ними будь осторожен — им известно, что мы друзья, и что ты тоже здесь. Но особенно береги себя, когда будешь проходить район Лысой горы.

Я прочитал письмо еще раз, уже медленнее. Затем откинулся на спинку стула и долго сидел так, тупо уставившись на стену. Мысли разбегались. Все выглядело слишком фантасмагоричным, чтобы это можно было как-либо комментировать. Вот сейчас вчерашняя бутылка пришлась бы весьма кстати, вяло подумалось мне.

Затем я бегло просмотрел листок со схемой и убрал его в тумбочку, решив, что погодя изучу его более тщательно. Когда и как я буду выполнять то, о чем просил Виталий, думать не хотелось. Письмо, помня о приписке в конце, порвал на четыре части, скомкал и бросил в мусорную корзину. Изорвать его на мелкие клочки или сжечь мне в тот момент в голову не пришло — она была занята другим.

После этого я прилег на кровать, надеясь немного подремать и встать с более-менее отдохнувшей головой, чтобы все как следует обдумать. Но не прошло и часа, как в дверь моего номера кто-то энергично постучал.

Глава 6

Я подскочил, как ошпаренный. Если это не Виталий, то кого несет нелегкая? Я был совсем не расположен в данный момент принимать посетителей.

Подойдя к двери, я сердито открыл. Передо мной стоял незнакомый мужчина лет тридцати пяти, среднего роста, худощавый, белобрысый. Он был гладко выбрит, аккуратно пострижен и одет в хороший костюм. Под мышкой нежданный гость держал кожаную папку. Лицо его было ничем не примечательно, из тех, какие трудно выделить из толпы и запомнить. Его небольшие светло-голубые глазки цепко глянули на меня сквозь стекла модных очков с тонкой оправой.

— Ведов Алексей Романович? — спросил он мягким баритоном.

— Да, это я, — буркнул я. — Что вам угодно?

Мой заспанный вид и не очень приветливый тон ничуть не смутили его. Он даже слегка улыбнулся.

— Позвольте представиться: Шацкий Павел Борисович, майор Федеральной службы безопасности, старший следователь по особо важным делам. Вот мое удостоверение, — он быстро достал из пиджака книжечку в темно-красной глянцевой обложке с золотым тиснением и раскрыл ее у меня перед носом.

Я посмотрел, моргая сонными глазами: да, действительно.

— Я из главного следственного управления по Северо-Западному региону, — продолжил он так же бодро, пряча книжечку обратно. — Мне нужно побеседовать с вами. Я у вас много времени не займу.

«Этого мне еще не хватало!» — подумал я, но тут же осознал: это они!

Сонливость сразу же слетела с меня.

— Да, конечно, прошу вас, — сухо сказал я, пропуская его в номер и закрывая дверь, — садитесь вот здесь.

— Спасибо, — кивнул он и сел, положив ногу на ногу, а папку — на стол. Я тоже сел.

— Перейдем сразу к главному, — деловито сказал он. — Меня интересует лицо, давно и хорошо вам известное: Виталий Сергеевич Богатырев.

«Так. Виталий был прав. Они знают, что мы с ним близко общались. Что еще они знают? — нервно соображал я. — Как же мне вести себя с этим типом? Выудить какую-нибудь начальную информацию!»

— Да? А что он такого натворил, что вы им интересуетесь? — спросил я, изображая на лице крайнее удивление.

— Да вы не волнуйтесь, ничего страшного. Просто служебный интерес. Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Мне известно, что сейчас он проживает в данной гостинице. Вернее, поселен, но сейчас отсутствует. Известно и то, что вы с ним друг друга знаете уже давно. И думаю, уже встретились и успели пообщаться? — последний вопрос Шацкий выговорил полувопросительно-полуутвердительно.