В это время ее настоящий муж нервно ходил рядом со сценой, время от времени то одобрительно поддакивая, то, наоборот, прерывая актрису фразами типа «Здесь надо не так!» или же «Нет, ты не права! Это неубедительно!» Прямо Станиславский какой-то со своим знаменитым «Не верю!»

Героиню Скоробогатовой звали Агнешкой. Не знаю, какого возраста должна была быть данная пани по пьесе, наверное, молодой, лет двадцати пяти. Во всяком случае, столько было актеру, который играл ее любовника, — по-моему, Скоробогатов называл его Аркадием. Это был богемного вида молодой человек с густой шевелюрой длинных черных волос, черной бородой и такими же черными усами. И глаза у Аркадия тоже были черные и жгучие. Должна сказать, что внешне он мне понравился — очень импозантная личность. И играл он, надо сказать, куда лучше своей партнерши.

Но тем не менее скоробогатовские «Здесь надо не так!» звучали чаще в его адрес, нежели в адрес Алевтины Павловны.

— Аркаша! — кричал режиссер. — Ну как ты это сказал? Ты сам-то слышал, как ты это сказал? Ты думаешь, что так можно убедить женщину уйти от мужа?! Ты что, никогда не уводил чужих жен?

— Конечно, нет, Георгий Михайлович! — начинал оправдываться Аркаша.

— Ну и кто ты после этого? — эмоционально продолжал Скоробогатов. — Ты хочешь сказать, что ты актер? Да дерьмо ты, а не актер!

«Я бы заехала ему по физиономии за такие слова!» — подумала я.

Но Аркадий не заехал. Он только гневно сверкнул на Скоробогатова своими черными очами и как ни в чем не бывало продолжал играть сцену.

Однако выдрессировал своих актеров господин Скоробогатов!

Годецкий во время репетиции довольно безучастно сидел все в той же позе, в коей мы его застали в самом начале, и подкидывал свой дурацкий мячик. У меня создалось странное ощущение, что этому драматургу; совершенно безразлично, что делает русский режиссер с его творением.

В конце концов это зрелище мне быстро наскучило, и я решила пройтись по театру, а заодно и посмотреть, где же располагаются уборные актеров. Оставив служителей Мельпомены заниматься своим делом, я вышла из зала и по лестнице спустилась на один этаж ниже. Ранее я успела заметить там дверь в длинный коридор, судя по всему, проходящий за большой сценой.

Коридор там действительно был. Только вот куда он вел? Я прошла по узкому пространству.

Слева была обычная стена, выкрашенная масляной краской, а справа — металлический каркас, обтянутый полотном, лицевая сторона которого была выкрашена в какие-то немыслимые цвета.

Судя по всему, я набрела на сценическую декорацию, и мне захотелось увидеть, что же такое изображено там с лицевой стороны. Но как раз в этот момент где-то наверху заработал двигатель, и каркас начал медленно подниматься. За ним оказался точно такой же каркас, только полотно, натянутое на нем, было окрашено уже в другие цвета и имело другой рисунок.

— Вася! Тут все нормально идет! — раздался мужской голос откуда-то сверху.

— Нормалек! Теперь опускай ее впереди! — Ответил ему другой голос, идущий уже со стороны предполагаемой сцены из-за декораций. Театр готовился к скорому началу сезона.

— Ой, блин! — вдруг раздалось сверху. — Берегись!

Интуитивно я почувствовала опасность. И резко прыгнула вперед, перекувырнувшись через голову и снова встав на ноги в двух метрах от того места, где находилась еще секунду назад. А на том месте уже лежал огромный моток толстого стального троса, только что с грохотом упавший с верхотуры. Я подняла голову и где-то на высоте пятнадцати метров увидела испуганное лицо мужчины лет сорока, который находился в какой-то специальной люльке, подвешенной почти под самым потолком.

— Ну, ты даешь, девка! — крикнул он. — Я уж думал — все, сейчас тебя этой фигней придавит!

Эк ты сиганула-то!

— Что там случилось? — Откуда-то из-за декораций вышел еще один техник в брезентовой робе.

— Да вот девку чуть тросом не пришиб! — крикнул ему сверху первый. — Хорошо, она гимнасткой оказалась — отскочила!

— Ну и ну! — покачал головой второй. И сказал уже мне:

— У нас тут надо ухо востро держать! Того и гляди, что-нибудь на голову упадет — колонна или статуя какая!

Он подошел к тросу, столкновения с которым мне чудом удалось избежать, и попробовал его на вес.

— Кило пятьдесят будет! Если бы попало — пиши пропало! — И рабочий рассмеялся только что придуманной рифме. — А ты куда шла-то, гимнастка?

— Мне нужно пройти к уборным актеров! — сказала я.

— Так чего же тебя на сцену-то понесло? — махнул рукой мужик. — Это ж через третий этаж надо было идти!

— Так я оттуда и спустилась!

— Ну теперь-то уж иди дальше. До двери. А там сама увидишь! — И, махнув рукой в ту сторону, куда я и направлялась, мой собеседник снова исчез где-то за декорациями.

Я продолжила свой путь по коридору и в конце концов оказалась около небольшой двери. Ага! Та самая, о которой говорил рабочий! Но, открыв ее, я снова оказалась на лестнице, только уже с противоположной стороны здания! Должна признаться, что при всех своих тактических навыках я практически полностью потеряла ориентацию в этих дурацких коридорах! Ну и строили у нас в застойные годы храмы искусства! Прикинув, куда идти дальше, я решила, что лучше будет отправиться вниз по лестнице. Я спустилась на один этаж и там наткнулась на маленькую аккуратную старушку — именно такие обычно работают гардеробщицами в театрах, музеях или консерваториях. Та, что попалась мне, на все сто процентов соответствовала этому распространенному типу.

— Вы кто? — строго спросила меня старушка.

— Я? — В первый момент я даже немного растерялась. Но потом вспомнила свою легенду. — Я ваш новый администратор.

— Администратор? — недоверчиво покосилась на меня старушка.

— Я сегодня первый день! — сказала я. — Честно говоря, немного заблудилась!

— А ты куда хотела попасть-то? — немного смягчилась старушка.

— Да просто хотела разобраться, где что находится. А вообще меня интересуют уборные актеров.

— А! — Бабушка понимающе кивнула. — Так это тебе наверх. На третий этаж. Пройдешь по такому же коридорчику и увидишь много дверей.

Это и есть служебные комнаты. Там вначале идут кабинеты директора, режиссера и прочего начальства. А дальше — актерские уборные.

— Ну спасибо! А то очень уж у вас запутанное здание.

— Привыкнешь! Здесь все быстро привыкают! — махнула рукой бабушка и пошла дальше.

«К чему привыкают?» — подумала я, глядя, как она быстро семенит вверх по лестнице.

Глава 3

После долгих блужданий по зданию театра я наконец нашла тот самый коридор, о котором говорила мне старушка. Длинный, но очень уютный, видно, совсем недавно отремонтированный, с красивым навесным потолком и с эффектной точечной подсветкой. В нем действительно оказалось много дверей, над каждой из которых была прикреплена небольшая табличка.