– Не в этой жизни.
– Ты забыл кое-что. Я бессмертен. Твоя жизнь – лишь мгновение моей.
Шала глумливо шлепнул Кишана плоской стороной лезвия по шее. Но он еще не знал, с кем имеет дело! Кишан рухнул на землю, схватил свою чакру, а потом стремительно, как пружина, вскочил, приставив чакру к горлу Владыки.
– У меня для тебя две новости, – улыбнулся он. – Во-первых, я тоже бессмертный, а во-вторых, я снесу твою голову прежде, чем позволю тебе приблизиться к Келлси. – Кишан снова прижал чакру к горлу Шалы. – Ну что… сдаешься?
Владыка пламени улыбнулся.
– Огонь никогда не сдается.
Тело Шалы раскалилось докрасна, но Кишан продолжал держать его, рыча от боли. Кожа на лице Владыки пламени зашипела и лопнула, а он сам рассыпался черным пеплом. Откуда ни возьмись налетел ветер, подхватил пепел и перенес его в другое место, неподалеку от Кишана. Там пепел бешено завертелся, собрался в облако, которое в считаные секунды приняло очертание человека, – и вот уже перед нами снова стоял Шала, целый и невредимый. Выходит, он опять сжульничал.
– Красивый фокус, – заметил Кишан.
– Как-то само получилось, – улыбнулся Шала. – Так, на чем мы остановились? Ах да, я собирался убить тебя и забрать твою женщину.
– Странно, мне запомнилось другое.
Кишан разбежался, перепрыгнул через голову Шалы и, стремительно развернувшись в воздухе, попытался пронзить врага в спину, но хитрый Владыка успел отпрыгнуть в сторону. Когда Кишан приземлился, Шала, вращая своим оружием, как мельницей, ринулся на него и наступал до тех пор, пока Кишан, пошатнувшись, не выронил щит. С торжествующим воплем Шала ударил острым концом своего орудия в кирасу Кишана. Доспехи Дурги выдержали удар, и оружие огненного Владыки застряло в них. Шала рванул древко на себя, но наконечник засел крепко, а тут еще Кишан обхватил его обеими руками, удерживая на месте. Какое-то время противники пытались вырвать друг у друга оружие, но ни одному из них не удавалось взять верх, пока Кишан, выхватив чакру, не рассек древко пополам.
Шала отскочил назад, сжимая в руках обломок своего оружия, а Кишан рывком вытащил вторую часть из доспеха. Древко вышло с таким отвратительным скрежетом, что я невольно поежилась. Руки у Кишана дрожали, и я громко ахнула, увидев кровь на наконечнике оружия. Тяжело дыша, Кишан швырнул окровавленный обломок под ноги Шалы.
Разъяренный Владыка подобрал свое изуродованное оружие и сделал шаг к Кишану.
– Уж не думаешь ли ты, что это меня остановит? Или ты плохо меня слышал? Огонь… не сдается!
Языки пламени вырвались из его рук, подожгли обломки копья. Шала подхватил пылающие половинки и, бешено крутя ими в воздухе, двинулся на Кишана.
Но мое внимание отвлекла еще одна вспышка пламени, на этот раз с другой стороны. Рен опрокинул Вайи на землю, и оба противника, сцепившись, катились к самому краю бездны. Копье Га-булга куда-то пропало, трезубца и меча Рена тоже нигде не было видно. У кромки обрыва Владыка остановился, уперся ногами в землю и стал запрокидывать голову Рена, пытаясь спихнуть его со скалы.
Обломки черного туфа лавиной хлынули вниз по склону. Титаническим усилием Рен высвободил обе руки и схватил Вайи за горло. Одним рывком он откатился от края бездны, перевернулся и прижал Владыку к земле. Но вероломный Вайи обеими ладонями уперся Рену в грудь, и яростное пламя, как огненные цветы, расцвело у него под пальцами. Рен с криком отшатнулся и вскочил на ноги. Его доспехи обуглились и задымились.
Вайи тоже встал, повернул голову и усмехнулся.
– Пожалуй, пришло время сделать наш поединок чуть более интересным.
В тот же миг земля затряслась у нас под ногами. Вайи прошептал какие-то слова и медленно поднял руки. Черная поверхность скалы треснула, пыль облаками взметнулась в воздух, а поле боя покрылось ямами и рытвинами. Владыка пламени монотонно запел какую-то песнь.
Шала со смехом швырнул Кишана на землю к ногам брата. В глазах Владык вспыхнул странный безумный блеск. Площадка, на которой мы стояли, накренилась. Четверо противников взлетели в воздух, ненадолго зависли над землей, а затем приземлились на вершины черных столбов, выросших над поверхностью плато. Теперь поле битвы стало похоже на доску объявлений в языковой аудитории нашего университета, где заведовал мой добрый знакомый Арти: никаких объявлений, только сотни булавок, выстроенных идеально-симметричными рядами. На долю секунды мне захотелось перенестись отсюда в свой тихий безопасный город, в те времена, когда худшим кошмаром моей жизни был зануда Арти с его шизофреническим расписанием свиданий.
Высоченные столбы были не больше шести дюймов в диаметре и стояли на расстоянии двух футов друг от друга. Я подошла к одному из них, провела рукой по гладкой поверхности. Они были гладкие, как стекло, глубокого черного цвета с бурым отливом. Поглядев на своих тигров, опасно балансировавших высоко-высоко на вершинах столбов, я вспомнила «технику журавля» из фильма «Малыш-каратист». Только с той разницей, что здесь было не кино и для счастливого конца требовалось намного больше, чем упорство неудачника.
Не тратя времени даром, я попросила Шарф сделать мне веревочную лестницу и торопливо вскарабкалась наверх. Добравшись до вершины, я осторожно поставила ногу на гладкую поверхность, потом еще более осторожно подтянула вторую и встала, распределив вес на обе ступни. Огненная вспышка ударила Рена в грудь, и он слетел с площадки и застрял между столбами. Повертев головой, я увидела обоих Владык, хохотавших на своих колоннах, и Кишана, скачущего по столбам на помощь брату.
Он растянулся сразу на нескольких площадках, покрепче уперся ногами и протянул вниз руку.
– Давай!
Огромным усилием Кишан подтянул Рена вверх между гладких столбов и перекатился на бок, освобождая ему место на площадке.
Встав на ноги, Рен первым делом дотронулся до своей груди, и его латы мгновенно сползли и съежились, снова превратившись в брошь. Кишан перевесил чакру на пояс и сделал то же самое. Владыки пламени, внимательно следившие за каждым движением братьев, насмешливо поклонились им, щелкнули пальцами – и тоже остались без доспехов.
Кишан взмахнул золотым мечом, но у Рена остался только трезубец. Владыки пламени стали приближаться к братьям. Рен запрыгал по столбам им навстречу, сгруппировался и выполнил сложнейший штопор в воздухе. Его ступня впечаталась прямо в грудь Шале, так что Владыка растянулся на колоннах и едва не свалился вниз, но в последнюю секунду все-таки сумел ухватиться за край гладкой площадки и вскарабкаться наверх. Рен с кошачьей ловкостью приземлился на столб и выпрямился.
Когда он приготовился нанести новый удар, разъяренный Шала взмахнул рукой и запустил в него огненным шаром. Снаряд ударил Рена в грудь, отшвырнул на несколько футов и сбросил с колонны. Но мой белый тигр, падая, успел выпустить трезубец на максимальную длину и забросить древко на две колонны сразу. Когда Рен, повиснув в воздухе на руках, раскачался, как воздушный гимнаст, и стал подтягиваться наверх, Шала коршуном набросился на него. Он выхватил из-за пояса свой шипованный бич и стал безжалостно хлестать им Рена. Тот сделал сальто, вскарабкался на площадку и покатился по ней, выронив трезубец. Я зашипела от ужаса, увидев, как единственное оружие Рена камнем падает между колонн вниз.