После чего коснулся моего уха губами, затем, опускаясь ниже, поцеловал щеку и, легонько повернув мою голову, впился в губы. Я обхватила руками его шею, потом голову, потом плечи.
– Как же я по тебе соскучился, – прошептал Дамиан, увлекая меня за собой на траву.
Я бросила взгляд в сторону кустов ежевики. С той стороны доносились звуки разговора, а ветер приносил запах дыма, но в остальном кустарник, похоже, служил вполне надежной оградой.
– Твои новые знакомые не станут нас тревожить? – спросил Дамиан, то ли проследив мой взгляд, то ли просто подумав о том же самом.
Я покачала головой.
– Они, конечно, не самые деликатные люди на свете, – честно признала я, – но уважают чужое личное пространство.
– Это очень ценное качество, – заметил Дамиан, принимаясь стягивать с меня рубашку.
Мы вцепились друг в друга с такой силой, словно именно от этого зависело, удастся ли кому-нибудь когда бы то ни было снова нас разлучить. Потом я откинула голову назад и прикрыла глаза, отдавая себя всю, стремясь к тому, чтобы последние несколько дней канули для него в небытие, сохраняясь в памяти лишь смутным отголоском, как затихающее эхо в горах.
Никак не ожидала от себя, что смогу проводить время с мужчиной, когда в какой-то дюжине ярдов от нас сидит вокруг костра шумная компания. Но, видимо, обстоятельства способны сильно изменить систему ценностей, хотя бы на короткое время. А может быть, я просто успела основательно испортиться за последние дни.
Потом Дамиан устроился между толстыми ивовыми корнями, прислонившись спиной к стволу и усадил меня к себе на колени.
– Ты изменилась, – серьезно заметил он, внимательно разглядывая мое лицо.
– В худшую сторону, – кивнула я.
Не раскаивалась, просто констатировала.
– С чего ты взяла? – качнул головой Дамиан. – Просто… во взрослую.
– Я убила человека, – напомнила я о том, что представлялось мне наиболее греховным из всех совершенных мною поступков.
Как за эти дни, так и за всю предыдущую жизнь.
– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я его пожалею? – Дамиан говорил спокойным тоном, но его лицо потемнело. Он вздохнул и пожевал губами, подбирая слова. – Ника, так бывает. Это все равно что война. А на войне приходится убивать. Это не значит, что все, кто воюет, – закоренелые грешники или что им с самого детства твердят, будто человеческая жизнь ничего не стоит. Они самые обыкновенные люди, такие же, как и все, но попавшие в обстоятельства, при которых иначе нельзя. Очень для многих в первый раз это является шоком. Но шок проходит. Как бы цинично ни звучало, но и к такому привыкаешь. Тебе совершенно не в чем себя винить. Уж если на то пошло, это я виноват в том, что ты вообще попала в подобную ситуацию. Но я, наверное, не умею говорить об этих вещах так, как надо. Поэтому если захочешь, можешь сходить к жрецу. Потом, когда мы выберемся из этой передряги. Ну или попробуй поговорить с этими своими новыми приятелями, – с сомнением добавил он, кивая на кустарник.
Я улыбнулась.
– В чем в чем, а в подобных метаниях они меня не поймут. У них… очень своеобразные представления о морали. Хотя мораль у них есть, я это точно знаю, вот только не смогу ее объяснить. Интуитивно чувствую, а разложить по полочкам не смогу. – Я задумалась. – Они убивают или грабят с легкостью, не говоря уж о таких мелочах, как прелюбодеяние или жульничество. Но при всем этом они безгранично преданы друг другу. Ты знаешь… – Я на мгновение замолчала. Сплетничать о своих новых друзьях казалось неправильным. Но в то же время мне так долго не с кем было поделиться чем бы то ни было, и этого так не хватало. К тому же я ведь говорила с Дамианом, а не с кем попало. – Мне кажется, что у Нэт что-то было с Алонсо, – призналась я, понизив голос. – Ничего серьезного, просто так, поскольку они проводят вместе много времени. И еще… – Я покраснела, словно речь шла о моей собственной распущенности. – По-моему, и с Дэном у нее тоже что-то было. Хотя, наверное, я просто думаю о них хуже, чем надо, – поспешила исправиться я.
– Да у них наверняка все это было сразу втроем, – вполне спокойно пожал плечами Дамиан.
Говорил он таким будничным тоном, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
– Что?!
– Ничего, забудь, – быстро сказал он, видя ужас и отвращение, исказившие мое лицо.
А я начала понимать, что, видимо, испортилась пока не окончательно. Должно быть, горизонты по-прежнему оставались широкие.
Я поерзала, устраиваясь поудобнее, потерла глаза, а затем зевнула.
– Ты устала, – проговорил Дамиан. – Отдохни. Хочешь поспать?
Я кивнула. Приведя себя в порядок, мы перебрались поближе к костру, и там Дамиан помог мне улечься на одеяло.
– Посидишь со мной? – спросила я, отчего-то вспоминая замок и тот вечер, когда в моей постели неожиданно обнаружился посторонний гонец. – Немного.
– Конечно, – ответил Дамиан, беря меня за руку.
Против обыкновения, я уснула очень быстро: сказались волнения и накопившаяся усталость.
Когда я проснулась, было совсем темно. Веселый костерок трещал, разгоняя ночные кошмары, его свет выхватывал кружащую над берегом мошкару. Крохотные звезды с любопытством подглядывали за непрекращающейся даже в ночи жизнью. До моего носа донесся запах рыбы: кажется, наемникам все-таки удалось что-то наловить, и теперь они варили уху. Старенький, видавший виды котелок, обычно хранившийся в одном из дорожных мешков, сейчас был пристроен над огнем. Нэт время от времени помешивала закипавшую в нем жидкость. Дамиан, Алонсо и Дэн тоже сидели возле костра.
– А карпы в Ансилоне водятся? – с любопытством осведомился Дэн.
– Нет, – усмехнулся Дамиан. – Не водятся. Но там другой рыбы достаточно. Надо только знать, какая съедобная, а какая – нет, иначе долго не проживешь.
– А что, есть ядовитая? – поинтересовалась Нэт.
– Есть, – кивнул Дамиан, разламывая о колено толстую ветку и подкидывая обе половины в костер. – Притом красивая – залюбуешься. Красно-синяя чешуя, блестит на солнце. А съешь пару кусочков – больше часа не протянешь.
– М-да, невесело, – подытожила наемница. – Уж лучше здесь, без всякой экзотики. Может, впечатлений и меньше, зато все просто, привычно и без сюрпризов.
– Давно это ты жила просто и без сюрпризов? – фыркнул Дэн.
Нэт коротко рассмеялась.
– Я вот про другое слышал, – неспешно протянул Алонсо, откидываясь назад и ложась, опираясь локтями о землю. – Будто бы есть в Ансилоне такая рыба, которая сама с легкостью сожрет человека. Ставлю девять против одного, что вранье. Ну так как же?
– Так-таки живого человека целиком не сожрет, – отозвался Дамиан. – Но вот палец откусить может запросто, есть такая рыбка. Правда, мало где водится, даже в Ансилоне.