— Сумочку разрезали в торговом центре около головного бутика «Бак», — вспомнила я. — Там открылся гигантский отдел косметики с зоной макияжа для покупательниц. Мне захотелось посмотреть, что у них есть хорошего, поэтому я и пошла в молл. Кто и когда стащил портмоне и паспорт, понятия не имею, разрез на сумке заметила, только вернувшись в свой кабинет. Вор орудовал бритвой аккуратно, профессионально. Белка, ты сказала полицейским про Людмилу?
— Нет, — смутилась она.
— Преступница походила на меня. Тебе не пришло в голову, что ею может быть дочь Иосифа? — налетела я на нее.
— Сразу не сообразила, — начала оправдываться бабушка, — лишь на следующее утро о девчонке подумала. Имен полицейских я не записала, из какого они отделения, не знаю. Не бегать же мне по городу с воплем: «Кто разыскивает пакостницу, похожую на Степашку?» И непорядочно стучать на родственника, пусть и почти незнакомого.
— Вот оно, советское воспитание! — рассердилась я. — В твоей голове занозой сидит мысль: если помогаешь поймать правонарушителя, ты отвратительная стукачка, подлизываешься к КГБ, чтобы иметь возможность поехать в соцстрану на отдых по профсоюзной путевке. Белка, очнись. Диктатура пролетариата давно пала, у нас эпоха дикого накопления капитала, в России уже царят другие правила. Вот во Франции, например, если ты нарушаешь закон, окружающие сразу вызовут полицию. Один раз неожиданно выяснилось, что после работы мне нужно ехать с Франсуа в гости к одной даме. Чтобы не ударить в грязь лицом, я выкроила днем часик и ринулась домой, чтобы переодеться. Улица Сен-Сюльпис, на которой я живу в Париже, очень узкая, машины там парковать запрещено, иначе рейсовый автобус не пройдет. У меня не было времени, чтобы оставить автомобиль там, где разрешено, и пробежаться пешком до своего дома, вот я и решила: ничего не случится, если на пару мгновений кину машину на Сен-Сюльпис. И ведь правда я отсутствовала короткое время, но когда спустилась, увидела дорожную полицию и свою соседку Розану, которая громко вещала: «Да, вас вызвала я. Малолитражку надо отбуксировать на штрафстоянку». Хорошо хоть ажан не успел вызвать эвакуатор. Полицейские Парижа взяток не берут, но их можно разжалобить. Дело закончилось гигантским штрафом. Мы с Розаной прекрасно ладим, ни разу не повздорили, я ей всегда привожу подарки из Москвы, но дружба дружбой, а закон надо соблюдать.
— Я воспитана по-другому, — призналась Белка.
— Вот здорово! — обозлилась я. — Если Людмила решила прикинуться мною и под моим именем совершила преступление, то ты, покрывая ее, делаешь плохо мне. Как же так можно? Пакостница демонстрирует паспорт твоей внучки, безобразничает, а ты о ней умолчала.
— Прости меня, пожалуйста, — взмолилась Белка, — я не подумала. Степашка, дай честное слово, что не станешь искать Людмилу. Мне кажется, она плохой человек.
От необходимости давать лживую клятву меня избавила подошедшая к столику официантка.
— Желаете еще кофе?
— Спасибо, напились больше некуда, — улыбнулась Изабелла Константиновна, — несите счет. Степашка, у тебя телефон мигает, но не звонит.
— Звук отключила, хотелось с тобой спокойно поговорить, — пояснила я, доставая трубку. — Алло.
— Катя беспокоит, — произнес хорошо знакомый голос, — насчет свадьбы.
— Рада вас слышать, — покривила я душой.
— А жениха вы тоже красивым сделаете?
— Конечно, — пообещала я.
— Кстати, я видела обручи, золотые со стразиками. Когда Элиза, подружка невесты, замуж выходила, у нее на голове такой был и мне очень понравился, — промурлыкала Угарова.
— Привезу полный набор аксессуаров, — в очередной раз пообещала я. — Прихвачу все ободки, выберете лучший — с перьями, камнями, живыми цветами, какой пожелаете. Сейчас масса разновидностей украшений для волос.
— Отлично! — заликовала Катя. — А еще я видела в журнале тоненькую цепочку с пластинкой с надписью «Happy birthday». Она вешается на шею. Тоже очень-очень понравилась!
— «Happy birthday» — это для дня рождения, не для свадьбы, — удивилась я.
— Да? А Фрэнки, жених Элизы, с такой к алтарю, в смысле к арке с цветами, шел.
— Может, оставить парня без украшений? Только обручальное кольцо и часы. Лаконично и элегантно, — осторожно посоветовала я. — Ну, еще запонки.
— Часики! — взвизгнула Екатерина. — И почему я сама о них не подумала? Нонна, мать жениха, будет в восторге. Точно! Нам нужен самый лучший хронометр! У вас его нет?
Я знаю, что невесты и их матери во время подготовки к свадьбе становятся неадекватными, но Угарова своим вопросом побила все рекорды.
— Нет, — ответила я.
— Сделаем так. Тащите все, что имеете, выберем на месте, — предложила заказчица.
— Хорошо, — согласилась я.
— Пальмочки делать умеете? — последовал новый вопрос.
— Что? — не поняла я.
— Ну… такие штуки на голове… — попыталась объяснить Катя. — Бабушке жениха они очень пойдут.
Я растерялась.
— В принципе можно хоть за́мок Спящей красавицы на макушке соорудить.
— Даже из коротеньких-коротеньких, реденьких-реденьких волосиков?
— Есть накладки, они удобны, крепления незаметны, — пояснила я.
— Супер, супер, супер! Спасибо! — ликовала Катя. — Ах, я так переживаю…
— Расслабьтесь, у вас будет лучшая свадьба, — начала я успокаивать очумевшую мамашу. — Главное, не забудьте приготовить сменные туфельки. Невеста быстро на шпильках устанет, захочет переобуться.
— Думаете, балетки необходимы?
— Конечно, но лучше лодочки на небольшом каблучке, три-четыре сантиметра.
— И как я не подумала про обувь? У нас же ее совсем нет. Помчалась искать! — взвизгнула Екатерина и отсоединилась.
— С кем ты беседовала? — полюбопытствовала Белка.
— С офигевшей от подготовки свадьбы матерью невесты, — усмехнулась я. — Она мне постоянно звонит, совсем голову потеряла.
— Посмотрю, какой ты будешь перед походом в загс, — рассмеялась бабуля.
— Ну уж нет, — отрезала я, — не собираюсь замуж.
По счастливому стечению обстоятельств, улица со странным названием Зеленые кирпичи была расположена совсем неподалеку от того места, где я живу. Но когда я отправилась в путь, мне пришлось около часа кружить по улочкам с односторонним движением. Дом тридцать три оказался старой серой башней, на его углу висела табличка «Корпус 33». Я вошла в подъезд и наткнулась на старушку, сидевшую за столом и читавшую книгу Смоляковой. Услышав скрип двери, лифтерша оторвалась от детектива, подняла взгляд и ахнула:
— Людмила…
— Добрый день, — откликнулась я. — Вы ошиблись, меня зовут Степанида Козлова.