Под ногой что-то хрустнуло. Я вздрогнула, испугавшись, что раздавила случайно оставленную на полу игрушку, посмотрела вниз, а сама задела матовым шаром ветку. Крепление игрушки оказалось ослабленным, и шар соскользнул. Я пыталась его поймать, но запуталась в гирляндах, едва не повалив всю елку. Шар упал и с хлопком разбился на сотню матовых искрящихся осколков.
Я с ужасом взглянула на тетю Милу. Та потрясенно смотрела на уничтоженную игрушку, и по ее щекам медленно катились слезы.
— Да я куплю тебе десять таких же! — воскликнула я, чувствуя, что все лицо горит. — Вот крепление оказалось слабым. Я хотела ее спасти…
Тетя Мила всхлипнула и утерла слезы. Я сунула ей в руку крепление, чтобы она убедилась в отсутствии злого умысла в моих действиях. Лучше бы сама повесила этот чертов шар.
Тетя Мила посмотрела и с трагическим выражением произнесла:
— Все, последняя.
— Да не переживай так, тетя, из-за какой-то игрушки! — сказала я ободряюще. — Подумаешь, какой-то шарик.
— Это мой отец, твой дед покупал, — вздохнув, пояснила тетя Мила. — Я всегда вызывалась вешать и разбивала один шарик. Он меня наказывал. Было двенадцать. Я расколотила одиннадцать, а двенадцатый убрали и больше не вешали, поэтому он уцелел. Когда я смотрела на него, то всегда вспоминала отца, но вешать не решалась. Подумала, что ты сможешь его повесить, если я проклята.
— Да не проклята ты! Что ты говоришь такое! — воскликнула я. — Игрушки были так сделаны. Слабое крепление. Чуть дернешься, и все слетает.
— Но отец-то их как-то вешал, — с сомнением сказала тетя Мила.
— Приноровился, значит, — пожала я плечами.
— Он меня так ругал! — всхлипнула тетя Мила. — Говорил, что я косорукая.
— Тетя, ты не косорукая, — уверенно сказала я, обняла ее, посмотрела на часы и спохватилась: — Мне пора.
Вызвав такси, я вернулась к Лисовским. Светлана разогрела в микроволновке большую пиццу, и они с мужем завтракали.
— Присоединяйтесь, Евгения Максимовна, позавтракайте, — предложила Светлана. — Набегались. Наверно, километра три пробежали.
— Нет, спасибо, у меня сегодня разгрузочный день, — ответила я, посмотрев на неприглядные треугольные кусочки, которые после кулинарных изысков тети Милы и едой-то назвать было нельзя.
— Ох, у вас сильная воля, а я бы не смогла удержаться, — проговорила Светлана, взяв с блюда еще кусочек. — Обожаю пиццу.
— Если вы не против, я сделаю себе кофе. — Я взяла с сушилки бокал, и так как варить молотый не хотелось, бросила пару ложек растворимого, немного сгущенки и залила все кипятком. — Знаете, Светлана Андреевна, за вашей квартирой установили наблюдение. — Приблизившись к окну, я указала на белую пятерку во дворе. — Вон, видите «жигуленок» возле котельной. В нем двое.
Светлана встала рядом, вглядываясь.
— Кто это может быть, как вы думаете?
— Милиция, кто же еще, — ответила я. — Думаю, не без подачи Земляного поставили засаду. Нам же и лучше. Если колдунья подошлет еще каких-нибудь босяков, их тут же повяжут.
Вскоре приехали два молодых парня из фирмы устанавливать сигнализацию. Молчаливые и серьезные, они быстро делали свое дело. Когда они устанавливали датчики проникновения, я следила, чтобы не оставалось слепых зон.
— Ну что? — спросил у меня Геннадий Петрович.
— Парни знают свое дело, наверно, уже тысячу таких же систем установили, — вынесла я свой вердикт.
— Гена, Станислав подъехал! — крикнула мужу Светлана.
— Иду, — отозвался Геннадий Петрович.
— Маршруты меняете? — спросила я резко, надеясь поймать Лисовского на лжи.
— Да, меняю, — со вздохом бросил Геннадий Петрович. — Скоро всю машину умотаю с этими чертовыми маршрутами.
Чуть погодя ко мне подошла Светлана.
— Сейчас мальчики закончат, и поедем с вами по магазинам. Надо все проверить.
Я кивнула, подумав, что опять придется перекраивать свои планы по розыску Веретей.
Заметив, что я погрустнела, Светлана воскликнула:
— Ну, милая вы моя, я не могу постоянно сидеть дома! Если не проверять директоров магазинов лично, то все растащат и пожаров не понадобится.
— Светлана Андреевна, я полностью с вами согласна, — кивнула я покорно. — Просто хочется побыстрее найти вашу колдунью, чтобы покончить со всем этим безобразием.
— Найдете, найдете, я в вас верю, — похлопала меня по плечу Светлана. — Я сказала Сергею заехать за нами через полчаса. Если что, подождет.
Как только система была собрана и испытана, мы со Светланой спустились к ожидавшему нас «Мерседесу». Сергей Прокофьевич Мартов, шофер Светланы, оказался действительно огромным, но не в высоту, а вширь. Как он только втискивался за баранку?
— Здравствуйте, Светлана Андреевна, — зычным голосом сказал Мартов, распахивая перед Светланой дверцу.
Светлана села, а Сергей Прокофьевич, захлопнув дверцу, переваливаясь, обошел машину и влез на водительское место, не обратив на меня никакого внимания.
Уязвленная, я забралась назад.
— Сергей, познакомься, это моя хорошая знакомая — Евгения Максимовна Охотникова, — представила меня Светлана.
— Очень приятно, — бесцветным голосом проговорил шофер, кивнув мне.
— Что-то ты, Сергей, сегодня какой-то невеселый, — заметила Светлана. — Проблемы, что ли, какие?
— Нет, все в порядке, — буркнул Сергей.
Оглянувшись несколько раз, я заметила, что нас ведет красная «Хонда». За рулем мужик лет под сорок, маленький, седой. Разглядеть более детально я его не могла, так как машина находилась на значительном расстоянии. Неужели в милиции решили вести круглосуточное наблюдение, или это кто-то другой? Как бы то ни было, я обратилась к шоферу:
— Сергей, видите «Хонду» сзади, красную? — Мартов кивнул. — Сможете оторваться? — спросила я.
— Зачем это? — нахмурился он недовольно, решив, что я, вероятно, начиталась детективов.
— Оторвись, Сережа, — мягко попросила Светлана.
— Оторвись. Я вам кто, отрываться? — пробурчал шофер и неожиданно свернул влево, да так, что мы чуть не поседели, проскочил между автобусом и грузовиком. Какой-то мужик в длиннополом пальто и норковой шапке в последнее мгновение выскочил из-под колес «Мерседеса» на пешеходном переходе. Свернув еще раз, Сергей подрезал кофейного цвета «шестерку», обогнал трамвай и свернул в двадцати метрах перед ним.
— Я просила не угробить нас, а просто оторваться, — уточнила я.
— Да, Сережа, нельзя ли потише немножко.
— Хотели, чтобы я оторвался, — я оторвался, — пробурчал шофер.
— А можно я на пять минут сяду за руль, — задала я вопрос, обозревая дорогу за «Мерседесом».