– Стоп! Стоп! Снято! – раздался зычный голос.
Из автомобиля тут же выскочили двое каскадеров в защитной одежде. К пылающей машине подбежали несколько пожарных с огнетушителями, и через несколько минут она уже полностью была покрыта пеной.
– Полчаса перерыв. Все могут перекусить и отдышаться, – прокричал режиссер.
Это был уже седеющий мужчина с усами и бородой, в бейсболке, джинсах и футболке с надписью «Люблю кино, женщин и деньги». Он нервно достал из мятой пачки сигарету, закурил и принялся просматривать вместе с оператором только что отснятые кадры.
На съемочной площадке, учитывая то, что это был обширный пустырь за чертой города, было людно. Расхаживали актеры с актрисами. Кучка статистов толкалась у стола, где громоздились подносы с бутербродами, коробки с пакетиками чая, кофе и супа, дымились электрочайники. Пиротехники, осветители, звукорежиссеры, художники по гриму, администраторы, декораторы – все они сновали туда-сюда, кто готовясь к следующей сцене, кто просто создавая видимость бурной работы.
Князев и капитан Солоухин стояли и со стороны наблюдали за происходящим. В руках у Богдана была одна из распечатанных иконок с планшетника Выгодина, на которой был изображен какой-то седой старик.
– Гена, ты точно уверен, что это он? – в очередной раз переспросил Князев.
– Конечно, сто процентов гарантии.
Когда капитан впервые увидел изображение этого старика, он понял, что где-то его уже видел. Но где именно и кто он такой, этого припомнить не мог. Все это время Солоухин ходил и постоянно думал об этом проклятом незнакомце, он ему однажды даже приснился. Вспомнить помогла чистая случайность. Вечером Гена включил телевизор, по нему шла документальная передача про каскадеров, тут-то его осенило.
С Ивановичем, как его все называли в части, Солоухин не был близко знаком. Так, встречался мельком несколько раз, когда старика приглашали для консультаций по поводу какого-то оборудования, обнаруженного на складах бывшего военного научно-исследовательского института взрывотехники. Старик еще в советское время и немного позже, в девяностые, работал в этом НИИ. Полигон института находился на территории той самой войсковой части, где работал Солоухин и откуда вывозили ящики.
Найти Ивановича оказалось делом несложным. Капитан поспрашивал у своих коллег по службе, и вскоре номер телефона был уже у него. Солоухин созвонился с ним и без проблем договорился о встрече. Оказалось, что старик уже лет десять как работает пиротехником на съемках фильмов. Обычная история – в девяностые работать научным сотрудником в военном институте, может, и было престижно, но денег не приносило никаких. Работники получали гроши и при первой же возможности уходили кто куда.
– Вот он, идем, – Гена показал пальцем на пожилого мужчину, который шел к стоявшему недалеко от трассы вагончику-трейлеру.
– Иван Иванович, – окликнул старика капитан. – Здравствуйте, я вам звонил, мы с вами договаривались встретиться. Мне Вася Юрченко, начальник склада, дал ваш номер.
– Да-да, помню.
– Геннадий Солоухин, – капитан пожал пиротехнику руку. – Я в войсковой части работаю, видел вас там пару раз.
– Богдан Князев, – представился бывший вэдэвэшник.
– Иван Юровский. Можете звать просто Иванович. Увидите Васю – привет ему передавайте. Давно его не видел. Идемте присядем, – предложил старик, показав на пластиковый столик со стульями под большим зонтом с надписью «Кока-кола».
– Клевая у вас работа. Взрывы, дым, погони. Наверное, многих известных актеров знаете? – спросил Князев.
– Нет, куда там. Я в большом проекте только раз участвовал. Помню тогда, после финальной съемки напился с Булдаковым в хлам. Знаете такого актера?
– Конечно, кто ж его не знает, – ответил Гена. – Должно быть, отличный мужик по жизни, судя по его ролям.
– Ага. Мы с ним часа четыре за столом языки чесали – и про баб, и про рыбалку, и про охоту. Про все на свете. А вообще приходится работать вот на такой халтуре. Иногда приглашают на съемки клипов, организовать в кадре чудеса пиротехники. Хорошо, если попадутся один-два толковых актера. Ведь основная масса – такие бездари, что даже я, наверное, намного лучше сыграл бы. Низкобюджетная фигня сейчас у людей идет на ура. Телеканалы скупают такие фильмы десятками. Как говорится, пипл хавает.
– Ну, я телик давно не смотрю. Разве что спортивные каналы – чемпионат мира по футболу, хоккей иногда. Но насчет наших фильмов согласен – туфту полную сейчас снимают, – закивал Князев.
– Знаешь, чем отличается малобюджетный фильм от фильма с большим бюджетом? – спросил Юровский и, не дожидаясь ответа, продолжил: – В дорогостоящем автомобиль взрывается прямо в кадре. При среднем – вылетает с дороги в кусты, из-за которых потом виден взрыв. В малобюджетном фильме просто один герой рассказывает другому, что видел, как на шоссе взорвался автомобиль.
– Судя по тому, что мы только что видели, здесь снимают дорогостоящий, – сделал вывод капитан Солоухин.
– Это ты про колымагу, которая сгорела? – хмыкнул старик. – Да ее режиссер случайно где-то нашел, чуть ли не за бутылку у какого-то алкаша-пенсионера купил.
– Я слышал, что вы раньше работали в военном НИИ. Не жалеете, что ушли с серьезной работы в шоу-бизнес? – спросил капитан.
– Знаете, как ни странно, ни капельки, – не задумываясь, ответил Иванович. – Честно говоря, скучновато было в том институте. Плюс зарплата – едва на портвейн и сигареты хватало. А здесь – весело. Иногда такие истории случаются – хоть садись и книгу пиши.
– А расскажите что-нибудь, – попросил капитан.
– А почему бы и нет? – Старик посмотрел на наручные часы. – Времени еще много. Сейчас вспомню… Ага, вот. Короче был у меня года четыре назад помощник – толковый малый, настоящий фанат своего дела. У него часть уха была оторвана, левая рука, от локтя до плеча, изуродована от ожога, а он все равно продолжал работать. Снимали мы, значит, сериальчик про Вторую мировую. Уже не помню, где дело происходило, то ли в Беларуси, то ли на Украине. Вся съемочная группа и актеры жили в небольшой гостинице. Бюджет, сами понимаете, как обычно, скромный. И ради экономии весь пиротехнический арсенал хранился в моем номере и номере помощника. Он был человеком спокойным, уравновешенным, скромным, книжки читал умные. Но очень любил выпить, а когда выпивал, то крыша у него ехала по полной. Чуть не каждый вечер он, возвращаясь в гостиницу, еле на ногах держался. А администраторша вечно начинала кричать: «Да что же это такое?! А еще интеллигентные люди, артисты! Напиваются, как последние сапожники, алкашня!» Помощник мой несколько раз промолчал, а потом взял у себя в номере автомат с холостыми патронами, спустился в холл и с криком «Замолчи, ведьма!» открыл по той тетке огонь. Она тут же упала в обморок. Ментов вызвали. Пацана повязали, отдубасили хорошенько и бросили в КПЗ. Слава богу, режиссер вступился, удалось замять дело.
– Ого, ничего себе страсти! – восхищенно произнес Князев. – У нас в ВДВ тоже такой парень был. Нажрался и на грузовике за прапорщиком гонялся.