— Нет никого? Так я почему-то и подумал… Через месяц с тебя три тысячи сто долларов. Через два — три двести.
— Ты же сказал, без процентов!
— А ты сказал про знакомого. Ты пошутил, и я пошутил.
— Да нет, не шутил я. Есть человек, если хочешь, сведу вас!
— Хочу!
— Договорились… М-да, — Валерьян озадаченно поскреб затылок.
— Что такое?
— Да так… — Он обвел рукой свой стол.
— Что, поляну накрыл, а я не повелся? Так я тебе не шлюха, Валерьян, чтобы за шмат сала отдаваться. Зря ты со мной так… Люба, нам пора!
Не на всякого ловца зверь бежит, но на лоха точно найдется свой кидала. Валерьян со своими закидонами — это всего лишь начало. Павел и дальше собирался заниматься строительством, поэтому он должен поставить себя так, чтобы впредь неповадно было его обманывать.
Страна чудес — люди деньги по полгода не получают, а кто-то их зарплату через банки крутит, вылавливая из этих мутных потоков золотую рыбку. А рыбка на то и золотая, чтобы желания исполнять. Раз, и вырос дворец на берегу реки. Раз — это год, совсем ничего для особняка на восемьсот квадратных метров общей площади. Цокольный этаж с сауной и бассейном, там же гараж на две машины. Мансарда — двести квадратов, хоть в футбол в ней играй. На первом этаже один только холл занимал сорок квадратов, каминный зал — шестьдесят, столовая — пятьдесят… На втором этаже шесть комнат и два санузла. А на первом — одна только столовая разместилась на шестидесяти квадратах. Отделка, правда, черновая, но через полгода все будет в полном ажуре, вместе с территорией. Особой усадки дом не должен дать, но все равно было бы неплохо годик выждать. А хозяин торопит.
Особняк был построен за деньги, украденные у людей. Только Павел почему-то никого не жалел. Народ сам сделал свой выбор. Хотели джинсов и жвачки? Хотели светлого капиталистического будущего? Хотели! Получите и распишитесь!
Светлое будущее оказалось не очень светлым, народ разочарован. Только вот какого черта Ельцин прошел на второй срок? «Голосуй или проиграешь!» Как будто жизнь рулетка — крутится, вертится, хочет упасть… И ведь падает, прямо на голову. Сколько людей в петлю залезло от выпавшего в новой жизни счастья? А сколько народу бандиты сгубили? И от голода люди умирают. И спиваются целыми улицами. Городские кладбища растут не по дням, а по часам. Казалось, воздух был наэлектризован тревожным ожиданием грядущей катастрофы…
Павлу повезло. Спасибо Любе — вытащила его из запоя, дом под отделку подсунула. Он его за одну зиму поднял, прихватив у весны всего месяц. Валерьян помог ему с подрядом, Павел сразу же взялся за дело, и так размахнулся, что уже к середине лета дом стоял под крышей. На этом стройка временно закончилась, но без работы он не остался. Заказы вдруг посыпались — за одну неделю сразу два варианта: обычный дом и этот особняк, на который он бросил все свои силы. Людей в дополнение к своим рабочим нанял, инженеров подключил, чтобы они точные расчеты сделали. План работ составил, организовал процесс его реализации. Сам на объекте время от времени ночевал, чтобы все шло четко по графику. И уложил-таки первый этап точно в срок. И черновая отделка почти уже закончена.
Павел осматривал окно в спальне. Вроде бы все хорошо сделали — плотно, точно, без перекосов. Рама и стекло без царапин. И задел есть на тот случай, если дом даст значительную усадку. Жаль, что такой задел на штукатурке не сделаешь. Если дом будет оседать плавно, то ничего, а если где-то вразнобой пойдет, может и трещина появиться. А если стена вдруг треснет, тогда сливай воду. Тогда хоть сам в фундамент закатывайся. Но фундамент не должен подвести, он по уму сделан, с запасом. Да и грунт хороший, каменистый, даром что берег близко.
Высоко дом над рекой стоит, вид из окна великолепный. Хотел бы Павел в таком доме жить… С Оксаной… Но нет Оксаны. И лучше не думать о ней, чтобы не теребить слегка затянувшуюся, но все еще живую рану. Нет Оксаны, а без нее такой особняк ему и не нужен. Ему в своем доме хорошо. Тихая у него жизнь, спокойная. Скучная и пресная. Но его все устраивает. Да и некогда ему скучать. Как-то уж слишком хорошо пошли у него дела. В работе целых пять домов — для его уровня это очень много. Но ничего, он справляется. Шесть полноценных бригад у него. Непросто из сброда слепить хороший коллектив, но Павел пока справляется.
Много у него людей, иногда ему даже становится страшно. Что, если вдруг в заказах наступит перебой? Треснет стена дома, и пойдет гулять молва, что Паша Каменев халтурщик. И все как отрежет. Куда тогда людей девать? Они же привыкли хорошо работать и соответствующе получать.
А проблемы могли начаться в любое время. Павел знал, кто строил этот особняк. Банк в городе мелкий, никому не известный. Но управляющий этим банком был человеком главы городской администрации. Бюджетные деньги через этот банк и прокручивались. Но мэр недавно сменился, и банкир лишился прежних преимуществ. Как бы он медным тазом не накрылся вместе со всеми своими деньгами.
Уже сейчас хозяин дома должен Павлу почти двадцать тысяч долларов. Само по себе это не страшно: так и раньше бывало. Чтобы не останавливать строительство и сохранять высокие темпы, Павел финансировал проект из своего кармана. И Горшин к этому привык. Время от времени он завозил деньги, рассчитываясь с Павлом по всем статьям. А вдруг в этот раз не завезет?
За спиной послышались шаги. Павел оглянулся и увидел бригадира. Лицо у Василия Архипова забулдыжное, и выпить он любит, но во время вахты не позволяет. Специалист он отличный, но все равно вылетит пулей, если хоть каплю в рот возьмет. Сухой закон должен соблюдаться, а незаменимых людей не бывает.
— Семеныч, там хозяин подъехал.
Спальня большая, квадратов сорок, не меньше, туда-сюда не находишься, но Павел на слабость в ногах еще не жаловался. Да и как можно, если он старается держать себя в форме. Рабочий день начинается в шесть ноль-ноль с полуторачасовой зарядки и холодных обливаний. Не каждый день так получается, зато время от времени удается вырваться к сенсею Сансеичу, поработать в спарринге с его ребятами.
Он спустился в холл по лестнице, а из столовой выходил крепкого сложения парень с короткой стрижкой. Резкие черты лица, неширокий, крепкий нос, чугунный подбородок, бычья шея. Ворот белой шелковой рубахи широко расстегнут, и в глаза бросалась и массивная золотая цепь.
Павел узнал этого качка и невольно подался назад. Но тут же осадил себя. Маркел не должен был видеть его замешательство.
— Камень? — Бандит удивленно вскинул брови. — Давно не виделись…
Маркела сопровождали внушительной наружности бойцы, и двоих из них Павел узнал. Почти два года прошло с тех пор, как они набросились на него в больнице. И это было его последнее столкновение с Маркелом. Два года он только слышал о нем, но ни разу их пути не пересекались.
— Да уж, — сухо сказал Павел.
Загрубел Маркел, заматерел, настоящим волчарой стал. Сильный он волк, лютый и хитрый. Не зря же он столько времени держит под собой весь город. Никто даже не пытается сдвинуть его с места. Тихо в городе, не стреляют, кровь по улицам не льется. Но люди исчезают.